Отбор против любви
Шрифт:
Мгновение назад это существо металось по холлу, сломало одну из дверей и даже снесло колонну. Хвост с огненной кисточкой на конце бил по полу и стенам. От его неистовства успели обуглиться гобелены и ковры. Статуи и витражи покрылись сажей. Демон успел раскидать обрывки обгоревшего свитка и стереть следы призывного круга, но, увидев Гарпия, остановился. Он просто стоял внизу, аккуратно положив хвост у своих ног, и следил глазами не то за смуглой рукой с поблескивающим на запястьи браслетом, не то за краснеющими глазами.
Ран с сомнением покачал головой. Что бы это ни значило, ему это не нравилось, однако тратить время на размышления он не стал, быстро спустился вниз и нарисовал на одной из колонн руну. Он всего лишь провел пальцем по камню, но это оставило на нем голубоватый след, а маг поспешил дальше.
Изгонять демонов - дело хлопотное и энергозатратное. Обычно их просто убивали, но делали это не в одиночку, а командой минимум из трех человек. Ран считал риск в данном случае неоправданным. У него есть следы круга призыва. Они остались на полу черной меткой. Есть демон, которого в этот круг можно загнать, осталось расставить направляющие руны и открыть портал. Если призванный так и будет смотреть на Гарпия, его можно будет очень быстро и легко вернуть в родной мир и не рисковать ничьей шкурой, только, разве что, имуществом. Двух открытых порталов холл не переживет. Но разве это волновало мага?
Он успел оставить три руны из шести, держа наготове меч, когда вдруг услышал подобие стона.
Демон дернулся, взревел и бросился в сторону, да так, словно собрался одним прыжком перелететь через лестницу и оказаться возле внезапно появившихся кандидатов.
Мил, увидев это существо, тихо простонал, отступил и вжался в стену. Ему всегда казалось, что он видел уже достаточно ужасов. В академии боевые маги часто дрались так, что их показательные бои превращались в настоящие разрушительные войны. Тогда руинами становилась даже администрация. К тому же, кто-нибудь создавал таких химер, что кровь стыла в жилах. Это же был всего лишь буйвол с черной силой, но от его ауры ноги подкашивались, а в голову вдруг врывались старые страхи, но так, что они были реальнее всего остального.
В детстве Мил боялся темноты так сильно, что, проснувшись ночью, не мог заснуть от ужаса, а прячась под одеяло, дрожал, сжимаясь в маленький комочек. Еще больше он боялся, что кто-то узнает о его страхах, и тогда старшие братья его засмеют. Повзрослев, он поборол это, забыл об этом, но теперь ему казалось, что вся его жизнь была лишь сном. Стоило демону дернуться, рыкнуть и взглянуть на него, как Мил вдруг ощутил себя мальчишкой, волшебный сон которого закончился. Академия, работа, отбор и его чувства к Альбере стали нереальными. Зато страх стал настоящим, чистый ужас, от которого он вжимается в кровать, кутаясь с головой в одеяло, и дрожит от страха.
Лир взвизгнул, понимая, что это существо бросилось к ним. Вильям коротко ругнулся, выставляя вперед меч, понимая, что демон действительно прыгнул.
Ран дернулся к ним, но понял, что уже не успеет.
Зато Гарпий оказался быстрее всех. Оставаясь человеком, он просто бросился на буйвологолового сверху вниз, мешая его прыжку, и рухнул с ним вместе.
Лучше всего Гарпий умел именно прыгать, словно крылья были у него даже тогда, когда он оставался человеком. Вот и сейчас он вцепился противнику в шерсть, перевернул его в воздухе, а когда тот был готов рухнуть на пол прямо на него, успел откатиться в сторону и вскочить на ноги, тут же скалясь.
Рану на мгновение показалось, что полудемон просто забыл о том, что он человек, и стоял чуть согнувшись, будто тяжелые крылья тянули его назад, разводил пальцы, словно выставлял длинные когти, и скалился, будто обнажал клыки. В его глазах поблескивало пламя, но демона это уже не завораживало. Тяжело поднявшись, он посмотрел на Гарпия, фыркнул и, ударив хвостом по полу, зарычал, извергая черный удушающий дым.
– Гарпий, уходи! — закричал Ран, проклиная себя за то, что не рванулся добивать демона, а замер, наблюдая за другом.
Гарпий почему-то убежать не попытался, а демон двинулся на него, замахиваясь хвостом.
– Ну уж нет! Иди сюда, рогатая пустоголовка! — крикнул Вильям и метнул меч демону в спину.
– Мочи его! — подхватил Лир, взявший себя в руки.
Но его пыл тут же утих, когда острый меч, ударившись о спину врага, не вонзился в плоть, а, треснув, отлетел в сторону.
Демона это отвлекло. Он рыкнул, топнул копытом, заставляя пол треснуть, и посмотрел на своих врагов.
– Ран, рисуй свои руны! — скомандовал Вильям, понимая, что маг медлит. — Мы уж как-нибудь его удержим.
В подтверждение своих слов он выхватил двуручный меч, который держался на подставке, словно в руке старинного доспеха элитного гвардейца.
– Ну, иди сюда! — со смехом приказал он демону, выставляя вперед тупой поддельный меч, прекрасно понимая, что он скорее дубина в его руках, чем настоящее оружие, но был уверен, что для пустоголового это в самый раз.
Гарпий всегда читал книги о демонах. Ему говорили, что они чудовища, и хоть Ран смог убедить его, что он не похож на демона, ему всегда хотелось знать о них больше, чтобы понять, как его видят другие люди. Все, что он находил о демонах, всегда читал, даже если половины не понимал, но странное состояние, в котором его способности управляли им самим, оставалось непонятным. Просто время от времени он знал, что делать и как делать, не понимая, откуда взялось это знание. Вот и теперь он поймал взгляд демона и просто повел его за собой, словно на поводке. Если бы кто-то спросил, что он делает, объяснить бы Гарпий не смог. Он просто знал, что с этим демоном прямо сейчас надо поступить именно так, как поступает он, особенно, если Ран не собирается его убивать.
Почему правильность действий зависит от плана демоноборца, Гарпий тоже не знал, доверяясь самому себе. Зато когда демон зарычал и посмотрел на ребят, он знал, что именно произошло. Пожиратель страхов нашел себе жертву, ощутив чей-то настолько сильный ужас, что демон не мог его не заметить. Гарпий тоже увидел его плотной аурой, которая быстро сжималась вокруг Мила, ловя его в плен собственного сознания.
Заниматься им сейчас Гарпий не мог, потому бросился на демона, уронил его на пол, но уже не знал, что делать. Черный дым и крик Рана были понятными. Гарпий знал, что его ждет, но даже не предполагал, что вместо удушья ощутит странный волнующий аромат, совершенно ему незнакомый. Он не был похож на запах цветов или еды, не отдавал серой, но был густым и тягучим, словно медленно плавящийся от жара воск.
Черный дым вокруг превращался в непроглядную тьму, такую густую, что реальность исчезала. Не было ни света, ни звука, а темный тоннель вел куда-то вниз. Зачем Гарпий и куда идет по нему, он не знал, даже не думал об этом. Что-то говорило, что так надо, и он ему верил, буквально стекая вниз.
Когда тоннель закончился и он оказался в черном мире над скалами, по камням которых плыла лава, он понял, наконец, что так пахла именно она. Ее запах, пьянящий, приятный, будоражил все в его сознании, а что-то невидимое продолжало тянуть его дальше, вниз, сквозь пламя, камни, залы, где в высоких креслах восседали демоны. Разные, но все похожие на людей, только с чешуей, клыками, рогами, хвостами, когтями, мохнатыми лапами…