Отбраковка
Шрифт:
– Скучно.
– Совершенно… ах Вы шутник! Вовсе я не это хотела сказать.
– Согласитесь, без меня бы Вы точно справились со всеми хозяйственными заботами, уверенно могу сказать об этом, наблюдая всё это время за приготовлениями.
– Может быть Вы и правы.
И опять это замирание напротив, взгляд с томно открытыми губами… Утомило! Эта словесность с витиеватыми оборотами речи, которая как-то сама выстраивалась в голове. Спасибо надо говорить то ли Бруно, то ли мастеру Соккомунду, для них подобное было в рамках нормы. Это всё было мне совсем не близко, заставляло держаться
От близкого общества с госпожой фон Мальтцан робости не испытывал совсем, как и любовных порывов. Вполне приятная женщина, явно расположенная ко мне, но являющаяся сейчас скорее проблемой, чем наградой, поэтому откровенные обмены любезностями так напрягали. Слишком она увлеклась.
– Знаете, Пётр, я решила, что Вы должны сопровождать меня сегодня. Сами подумайте…
Вот он, момент истины. Слушать придуманные для самой себя веские обоснования необходимости вывести меня в свет лично баронессой я не стал, нужно охладить пыл этой фройляйн.
Вообще, я видел, что всё к этому и шло. Джолента ходила вокруг да около, явно распыляя саму себя. В самом простом варианте нужно было затащить женщину в одну из комнат, закрыться и как следует прочистить ей… голову, через известное место, но у меня были ограничения, которые я сам на себя наложил. Ида права, если полагаться всегда на самый простой путь, то можно натворить таких дел, что самому будет потом перед собой стыдно. Мне нужно было как-то так сблизиться с баронессой, чтобы она не могла развить ситуацию сама, а я бы смог ограничиться в средствах.
Дальняя кладовая виделась мне в данный момент идеальным и единственно подходящим для подобного местом. Конечно, тут нет мягких кроватей или диванов, широкого стола на крайний случай, зато нет посторонних глаз, дверь плотно прикрывается, уже позаботился, а нужная мне область интереса наиболее доступна прямо сейчас.
Её Милость Джолента фон Мальтцан уверенно искала какую-то важную ей вещь на самом краю глубокого стеллажа у стены, раздвинула в стороны ненужные сейчас коробки, и буквально улеглась на деревянную поверхность второй полки приятно глазу пригнувшись, чтобы не удариться о доски сверху. В таком виде она и вещала мне свои идеи, упустить такого шанса я не мог.
Для начала я просто подошёл и придвинул собой женщину ещё ближе к стене, что заставило её замолчать. Нагнулся, посмотрел на спину и затылок притихшей и ставшей такой милой баронессы. Замерла, как заяц, почуявший опасность, когда дотронулся до оголённой шеи, вздрогнула, но продолжила молчать.
Хм, как интересно, доберусь ли я до груди? Опустил ниже плечо, чтобы расслабить ткань спереди и запустил кисть своей руки ей под мышку, зацепил разрез платья на груди и залез под ткань.
– Пётр, - пискнула Джолента моё имя.
Хорошая грудь молодой женщины, приятная, в меру мягкая и упругая. Ещё раз сжал, а потом высвободил руку, иначе одной возиться с подолом придётся слишком долго. Хорошо, что на Её Милости не вечернее платье, вовремя
– Должен признаться, дорогая Джолента, вы прекрасно выглядите.
– Пьер, - проскочило у неё франкское произношение, - как тебе не стыдно!
– Должен же я оценить Ваши старания!
Юнг дама, говоря по дански, действительно постаралась, не отдала на откуп природе столь важное для женщины место, всё оказалось очень аккуратно подстрижено.
– Пётр… аах
Сейчас дама придёт в себя, взыграет совесть и чувство достоинства, и плакал мой план. Поэтому я не стал затягивать и сразу перешёл к активным действиям рукой, благо что не с девицей дело имею.
Такое множество раз имя Пётр в различных вариантах я никогда раньше не слышал, думаю что и не услышу уже, даже немного вжился в этого человека и погрустил между делом, что Альберту, то есть лично мне, такие достижения за всю жизнь не грозили.
Надо будет Иду что ли уломать моё имя покричать, а то она больше стонет, рычит и кусается, на силу прошлой ночью от зубов защищался, занимая её рот то языком, то подушкой, то… ещё чем.
***
Как-то так я себе и представлял место, где богатые и властные персоны собираются, чтобы за масками вежливости, уважения и всеобщей любви решать свои важные вопросы, обмениваться слухами и меряться положением и состоянием. Просторный зал был выполнен из дорогих тёмных пород дерева, на полу был паркет в шахматном стиле, а стены были украшены панелями с резными фигурами библейского толка. Это сказывалась близость дома к кафедральному собору?
В общем, тут было красиво и по своему величественно, окружение радовало, а вот люди нет. Возможно я ошибаюсь, но мне сразу не понравились все напыщенные как холёные, так и разажравшиеся персоны мужского пола, также и разряженные спутницы этих персоналий.
Складывалось ощущение, что милая Джоли, наедине меня именно так попросила баронесса её называть, приглашала мужчину на вечер исходя из того, насколько его спутница привлекательна и не будет собой затмевать хозяйку. Лишь одна женщина точно превосходила баронессу красотой, была без спутника и могла себе позволить как первое, так и второе.
Анна Генриетта фон Виттельсбах, вторая принцесса Империи, сестра Реуса и, как оказалось, знакомая самого Петра Сильвана. Пётр первый раз видел принцессу на каком-то многолюдном балу, где был с отцом и, конечно, не был представлен лично императорской семье. Реуса там, кстати, не было.
Знакомство с наследницей, пускай и маловероятной, престола Священной Империи произошло в бою на границах Роматии и Вингрии, где в очередной раз Каганат пытался расширить своё влияние на запад. Вышло всё как в героических романах, только наоборот: две кавалерийских роты войск империи попали под огонь магов туреков, а Её Высочество с приближёнными сумели прикрыть отход. Пётр остался самый старшим офицером в одной из рот, был представлен лично спасительнице.
Анна Петра узнала, хотя виду не подала. Меня это немного напугало в начале, но потом я успокоился, так как знакомы эти двое были от силы пару дней, после чего лично уже не общались. Но повышение на имя герра Сильвана в итоге было получено.