Отче Наш
Шрифт:
В голове Плотника зарождался вакуум, темный и бесплотный, как безысходность, как полное отсутствие яви и даже одноярусного сна.
Человек вяло двигался на работу в тюрьму, а вокруг по-летнему радовался большой город, место пребывания млекопитающих. Толпы мобильников и авто крутились калейдоскопом вокруг: то сновали по магазинам и кафетериям, то присаживались в сквере откушать мороженое и испить прохладительной влаги, то маялись, выходя из ресторана, под воздействием обильной пищи и потраченных денег.
А человек шел в свое место работы в тюрьму. Под ноги попался расплющенный презерватив с жидкостью
Замок. Пышные клумбы и сад. Райский сад возделанной красоты. Ансамбль созвучия фонтанов и цветов. Резвятся дети в легких белых платьицах. Хозяйка, княжна по крови и по воспитанию, в гармонии с окружающим и внутренним миром проводит даденное ей время. Хозяин, заботливый отец семейства, блюститель нравственности и законности не пропускает праздничных богослужений, прививает детям этические и эстетические нормы поведения. А в подвалах Замка томятся узники! Семья отходит ко сну. помолились, а может и нет. но спать все легли и уснули. А в подвалах замка узники не спят. А еще какой-нибудь неугомонный и Бога вспоминает. А с обиды да отчаяния и демона помянет. Дети спят. Родители спят. А он, изверг, с потусторонними силами речь ведет всю ночь. И не запретишь ведь, и не проконтролируешь мысли его окаянные. И все это в одной плоскости переплетается. Все это в одних эфирах встречается. Все это в одной паутине сплелось. И хорошо, если ты детям открыл все сие, и про темницу рассказал, и узников показал. Тогда дети твои, как и ты, спать будут спокойно. И богу будешь молиться спокойно и жить спокойно, аки Ирод.
"Тогда ирод, увидев, что мудрецы его обманули, впал в ярость и приказал убить всех младенцев мужского пола в вифлиеме и в округе от двух лет и младше..."
А если ты правду скрыл? То ты и покой детский украл. И каждый день в страхе неведомом дети твои пребывают, аки мухи в паутине.
Господи, я с пеленок знал о Тебе, от родителей вера моя. Укрепи меня сейчас, не дай живым войти в могилу. Но если Ты хочешь, то пусть бездна поглотит меня, пусть мрак черной дыры поглотит меня, но я буду провозглашать милосердие Твое.
И тут зазвучала песня в открытом окне небоскреба:
Слова любви вы говорили мне
В городе каменном.
А фонари с глазами желтыми
Нас вели сквозь туман.
Человек склонился на колени посреди мостовой и попытался то ли помолиться, то ли рвануть стометровку с низкого старта.
Помоги мне, помоги мне.
В желтоглазую ночь позови.
Видишь, гибнет, ах, сердце гибнет
В огнедышащей лаве любви.
Вакуум в голове бредущего на работу Плотника мгновенно сжался, мгновенно раздвинулся до вселенского масштаба, опять сжался в крошечную песчинку, и вдруг преобразовался в беспросветный мрак Черной дыры...
Упавшее и похороненное в земле зерно таит в себе силы великие и рождается заново, ибо земля живая и поддерживает жизнь, таящуюся в ней. А Черная дыра, принявшая жизнь,
Чувствовалось, что сила жизни пытается раздвинуть границы естества и выбраться наружу ко всеобщему наслаждению. Но благодать запаздывала, как и запаздывал хозяин подать воды. Тогда уставшая в ожидании жизнь подняла морду к небу и запела безнадежную песню всех святых.
4
Ангелы шлялись по кабакам. Ну, скажем, по ресторациям, кафетериям... Суть названия дело не меняет. Ангелы шлялись по питейным заведениям под закусь. Мило расположившись за столиком, ангелы утешались солнечным напитком.
– А мой то, мой в Черную дыру забрался... кто его знает, когда он оттуда выберется, - зажёвывая коньяк шоколадом, буднично поделился информацией ангел с плешью.
Толстенький принял информацию полу кивком, полу мычанием, - завертелся глазами на окружающих, заценил собравшееся общество, отвернулся к собеседнику.
– Даже и не знаешь, как назвать сие сообщество мобильных зомби. Ты фильмы про зомби смотришь?
– Чур меня, чур... уж лучше порнуху.
– Вот и я того же мнения. А они смотрят, - презрительный кивок в сторону посетителей.
– Но с другой стороны, для нас ангелов, наступили времена благодатные,- можно материализоваться в любом месте и под любой личиной, и тебя всё равно не признают.
– Не скажи, есть ещё духовные.
– Кто? Где?
– сымитировав испуг, засеменил ручками Толстенький, якобы собираясь растаять в воздухе и становясь прозрачным, так что сквозь него можно было созерцать занятых мобилами посетителей.
– Ты имеешь в виду моего подопечного?
Плешивый улыбнулся, с грустью посматривая вокруг, - и даже хозяин-бармен у стойки весь был погружен в интернетную шелупонь.
– И как они плодятся? я имею в виду детей.
– В последние времена женщины перестанут рожать.
– Это точно. А мой то, мой бедненький... как он там, в Черной дыре?- опять заскулил, лишенный дела ангел-хранитель.
За витринами отполированных стёкол ресторации плыли погустевшей толпой мобильные головы с перекосом. Толстенький притащил бутылочку текилы.
– За черные дыры.- Выпили, закусив сыром местного назначения, да и текила отдавала плесенью.
– А ты знаешь, что такое Черная дыра? Вот я тебе скажу. Курить хочется, ну уж потерплю. Черная дыра - это завернувшийся на себя разум, - полный интроверт. Человек здравый балансирует в своем поведении между окружающим миром и миром собственным. Есть планета или звезда, она имеет связь с космосом и связь внутри себя, с процессами происходящими на ней. Это баланс и гармония. Но если этот баланс каким-то образом нарушается, то планета срывается и носится в пространстве, причиняя неприятности вне. Ее можно поймать, вернуть на место, изолировать, т.е воздействовать на нее. Но если планета вдруг уходит саму в себя, суживается до точки, то на ее месте образуется как бы пустота. Процессы вселенной не нарушены, орбита и взаимосвязь с другими планетами в порядке, - а ее просто нет. И на месте ее сгусток плотно-энергетического поля, завернутого на самом себе, потому в нее даже свет не проникает.