Отчего мы, русские, такие?
Шрифт:
Р.: – Из детских домов воспитанники выносят большой негативный социальный багаж. Около 16 тысяч сирот ежегодно начинают самостоятельную жизнь. Но, по данным Генпрокуратуры, адаптируются к жизни только 10 процентов выпускников, 40 процентов совершают преступления, 40 процентов становятся алкоголиками и наркоманами, 10 процентов кончают жизнь самоубийством.
С.: – Одной из разновидностей убийств можно считать аборты. По ним Россия стала мировым лидером. Прерывается больше половины всех беременностей, причём по неофициальной статистике, абортов совершается гораздо больше.
Р.: – Но когда говорят об абортах, обычно умалчивают о втором участнике акта, из-за которого наступила нежелательная беременность, или возникла ситуация, побудившая женщину её прервать. Мужчина не меньше виноват в том, что женщина
С.: – И по количеству заключённых Россия уступает первое место только США. Надо ещё учесть, что наше правосудие лояльно к казнокрадам, крупным мошенникам, неисправимым коррупционерам, к применяющим пытки и избиения людей. Если бы правоохранительные органы и Федеральная служба безопасности по-настоящему взялись за расследование преступлений, невзирая на лица и на пресловутую кастовость, мы бы, по-видимому, вышли по сидельцам на первое место.
Р.: – Очень много преступлений скрывает обстановка безнаказанности, безответственности, царящая в стране. Это стало нашей национальной особенностью, тесно связано с атмосферой равнодушия, безразличия: одно порождает другое. Все мы надеемся, что до нас преступники не доберутся, что нас минует беда.
С.: – Большим несчастьем для страны стала террористическая деятельность. Возникает вопрос: почему самые громкие террористические акты застают наших доблестных чекистов, воспетых Ю. Семёновым, врасплох? Чем занимаются владельцы четырёх огромных зданий на Лубянке? В советские времена умудрились завербовать даже граждан далёкой во всех смыслах Великобритании. А сейчас не могут найти пронырливых осведомителей в своей стране?
Р.: – Мы знаем только о совершённых терактах. Но мы не знаем, сколько подобных вылазок экстремистов было предотвращено. И уж конечно нам неведомо об оперативной, разведывательной и вербовочной деятельности спецслужб.
С.: – Социологи высчитали, что в XXI веке по продолжительности жизни мы скатились на 140-е. В России она – одна из самых низких в мире, причём средний россиянин живёт на 12-14 лет меньше европейца. Смертность граждан России в работоспособном возрасте, особенно мужчин, гораздо выше, чем у европейцев. Создаётся впечатление, что нация решила наложить на себя руки, причём на ровном месте. Но что случилось, Россию тряхнуло глобальное землетрясение, в неё врезался огромный астероид, на страну надвигается гигантский ледник, на неё напала многомиллионная орда кочевников, инопланетяне обесточили всю нашу электросеть? – нет, всё хорошо, прекрасная погода, светит солнце, птицы поют, всего в стране вдоволь, а мы не радуемся жизни, а терпим её, как в заключении. Значит, это – наш внутренний недуг. По мнению доктора философских наук В. Кантора, Россия с начала ХХ века несла культуру самоуничтожения. Однако раньше воровство, самодурство, жадность, презрение к простолюдинам, жестокость уживались с инстинктом продолжения жизни, обеспечивали восстановление и рост населения. Теперь не уживаются. Главной общенациональной причиной многих негативных явлений следует назвать падение веры людей в свою страну, в свой народ, неуверенность нашего соотечественника в себе, в своих достоинствах и возможностях.
Р.: – В 2014 году ситуация стала меняться в лучшую сторону.
С.: – Дай Бог, чтобы позитивная динамика продолжилась. Но
у нас не стало чёткой границы между честными людьми и преступниками, между порядочностью и подлостью.
Внутренние барьеры во многих разрушены, мотив «я это не сделаю не потому, что боюсь кары, а потому что так поступать плохо» перестал быть определяющим в поведении многих людей.
Р.: – Исстари у нас, русских, покаяние осуществлялось не за какие-то конкретные прегрешения, а как ритуал. Конструктивное, не самоедское чувство вины появляется у человека лишь тогда, когда он совершает самостоятельные поступки. Честно признать свои изъяны и промахи – это значит, сказать себе: «Я хочу и могу их преодолеть». А у нас слишком часто
С.: – Известно выражение: «Нам, русским, хлеб не надобен, мы друг друга едим и этим сыты». Когда люди перестают соблюдать элементарные нормы бытия, выработанные веками, когда игнорируют границы допустимого и недопустимого, наступает хаос.
Р.: – У нас много изъянов, но мы охотно и посмеиваться над собой, как ни одна другая нация. Правда, при этом каждый юморист как бы ставит себя над теми, кого высмеивает. И мы, рассказывая анекдоты о всяких недотёпах, мысленно себя от них отделяем. Мы чувствуем себя выше этих чудаков, лодырей, неумех. За склонностью высмеивать своего соотечественника сквозит, с одной стороны, умиление нашей неповторимостью, а с другой – желание хоть бы в юмористическом тоне повлиять на собратьев и на власти. Если над недостатками страна готова смеяться, значит, она способна выправляться.
МЫ – В ПОДРОСТКОВОМ ПЕРИОДЕ РАЗВИТИЯ?
Сердитый: – Почему же несмотря на то, что знаем, как жить нельзя, – не дети же мы! – тем не менее так живём? Ну если не все, то какая-то часть нации. Она сама живёт так, как нельзя, а из-за неё и весь русский народ мается, не может зажить по-человечески?
Рассудительный: – Нарисуем словесный портрет некоего индивидуума. Горазд на неожиданные поступки, порой шарахается из одной крайности в другую, ему свойственен максимализм. Нуждается в кумире, но может быстро поменять одного на другого. Сметлив, обладает незаурядными способностями, склонен к творчеству, иногда здраво рассуждает, но часто не доводит начатое до конца. Неусидчив, легко срывается гулять, любит всевозможные тусовки. Переменчив в настроении. Склонен к унынию, даже к суициду, но может легко перейти в состояние восторженности. Проявляет гипертрофированную жажду самоутверждения. Категоричен в суждениях, неохотно идёт на компромиссы. Развит дух соперничества – в ущерб духу сотрудничества. Нередко начинает хамить, но избегает ответственности, будто боится отцовского ремня. Эгоистичен. В разговорах легко возбуждается, в спорах бывает несдержан и задирист, иногда использует силовые «аргументы». Бывает, ведёт себя вызывающе, проявляет упрямство. Не умеет просчитать свои действия на десять-двадцать шагов вперёд. Чей это портрет?
С.: – Любой грамотный человек скажет, что это типичный образ подростка.
Р.: – Да нет, это коллективный образ вообще русского человека любого возраста. Вот слова психолога: «Русскому человеку трудно определить свои личные границы, где кончается его «я», а где начинается «я» другого человека». Но разве это не типичная черта подростка? А вот высказывание известного психотерапевта: «Люди всё более становятся инфантильными, безответственными, всё больше похожи на великовозрастных детей. Процветает эгоизм». Многие из нас до преклонного возраста не могут научиться договариваться, взаимодействуют с другими по принципу: «должно быть только по-моему». Что это, если не юношеский максимализм, ребяческая неуступчивость? Мы любим командовать – хоть собственным псом, если у нас в подчинении больше никого, даже жены, нет. Отсюда – раздутый управленческий аппарат. По Фрейду: мужчины среди своих друзей и знакомых до 70 лет всё «ребята», а женщины между собой до такого же возраста – «девчонки». Подсознательно ощущаем себя подростками?
С.: – Может быть, дело в том, что русские – сравнительно молодая нация, поэтому в нас много подросткового? Н. Бердяев говорил о женском характере, о женской душе русского человека. А можно ли провести границу между женской психологией и мужской, между поведением взрослого человека и подростка? Очевидно, женственность проявляется прежде всего в его эмоциональности. То есть и у взрослого русского мужчины преобладают эмоциональные, смещённые в сторону женских, реакции на действительность. А как легко возбуждаются внешне солидные дяди, как кричат и перебивают друг друга на наших телевизионных ток-шоу! Если понаблюдать за ребячьей дворовой компанией, можно увидеть абсолютно то же самое.