Отцы-основатели. Весь Саймак - 10.Мир красного солнца
Шрифт:
Оба неловко потоптались.
— Не хочется прощаться, — признался Раш. — Одно время я подумывал остаться с вами в будущем, но тут у меня осталась девушка. А того, что ты мне дал, хватит, чтобы хорошо устроиться после учебы. Просто диво, как точно вы чеканите старые деньги.
— Разницы никто не обнаружит. Пойдут за чистую монету. Наши тамошние деньги тебе не пригодились бы. Раз уж мы договорились заплатить тебе, то должны были дать нечто пригодное для употребления.
— Ладно, Эш, прощай, —
— Прощай.
Раш медленно зашагал по улице. Часы на концертном зале прозвонили час. Раш принялся считать удары. Он отсутствовал всего час — а за это время прожил полгода в будущем. Позвенев зажатым в руке мешочком с монетами, он начал напевать.
И вдруг резко обернулся.
— Эш, погоди минуточку! Эш!
Но человек из будущего уже ушел.
Раш медленно повернулся и двинулся к дому, покинутому менее шестидесяти минут назад, бурча под нос:
— Проклятье! Забыл поблагодарить его за помощь с мат-анализом.
Крохотный колокольчик тренькал снова и снова.
Артур Харт беспокойно заворочался во сне. Колокольчик настойчиво зазвонил. Редактор сел в кровати, провел ладонями по волосам и застонал. Звяканье не затихало.
— «Утренний космический путь» дает экстру, — проворчал Харт. — Разрази их дважды в корень, какого черта они дают экстренный?!
Нажав на клавишу, он установил яркость освещения, подошел к машине и стукнул по кнопке, заставив колокольчик умолкнуть. Потом открыл машину и вынул из приемного контейнера еще не просохший номер газеты.
Потом воззрился на вторую из доставочных машин, взрычав:
— Если «Звезда» побьет «Ракету» на экстре, я все там вдребезги разнесу. В последнее время нас обходят чересчур часто. Впрочем, наверно, новость не такая уж экстренная. Просто «Космический путь» немного перестарался с саморекламой.
Он сонно развернул лист и бросил взгляд на заголовок:
ИЗОБРЕТАТЕЛЬ МАШИНЫ ВРЕМЕНИ УБИТ ГАНГСТЕРАМИ.
Харт захлебнулся воздухом. Глаза его метнулись по листу.
АЛЕКСИС АНДРОВИЧ ИЗРЕШЕЧЕН ПУЛЯМИ
ИЗ ПРОМЧАВШЕГОСЯ НА БОЛЬШОЙ СКОРОСТИ АВТОМОБИЛЯ. ПОЛИЦИЯ ПРЕДПОЛАГАЕТ СВЯЗЬ С МАТЧЕМ ЗЕМЛЯ-МАРС.
Тут бурно очнулась от спячки доставочная машина «Ракеты». Харт мгновенно выхватил газету и прочел:
ГАНГСТЕРЫ ЗАТКНУЛИ РОТ УЧЕНОМУ НАКАНУНЕ ДОЗНАНИЯ О МАТЧЕ.
Ошеломленный Харт присел на край кровати.
Андрович мертв! Единственный человек в мире, способный пробить туннель Времени для Джимми!
Все ясно как день. Подпольный синдикат в страхе перед признаниями Андровича заставил его молчать самым эффективным способом. Мертвые не болтают.
— Лучший репортер из всех, черт ему в глотку, — уронив голову на руки, простонал Харт. Но тут же подскочил, осененный внезапной мыслью, бросился к визафону и торопливо настроил его на нужную волну.
На экранчике показалось лицо тренера Огаста Снеллинга.
— Слушай, тренер, — почти не дыша, спросил Харт, — ты уже всех разослал в прошлое?
— Харт, — ровным голосом, полным ледяной ненависти, отозвался тренер, — после того как газеты буквально распяли меня, мне сказать нечего.
— Тренер, — взмолился Харт, — я ведь не прошу никаких публикаций. Твои слова никогда не будут напечатаны. Мне нужна твоя помощь.
— Мне нужна была твоя помощь позавчера, — напомнил Снеллинг, — а ты заявил, что новости есть новости. Ты сказал, что твой долг перед читателями — публиковать всякую новость до мельчайших деталей.
— Но речь идет о человеческой жизни! — закричал Харт, — Один из моих репортеров остался в прошлом, где ты тренировал команду. Если бы можно было воспользоваться одним из других туннелей — из числа тех, что вы использовали для отправки ребят назад, — я мог бы его отрегулировать на нужное время. Тогда я отправился бы за Джимми и привез бы его обратно…
— Я не врал, утверждая, что все отправлены обратно и все туннели закрыты. Последний игрок отправился домой нынче днем.
— Ну что ж, — медленно вымолвил Харт, — по-моему, это решает дело…
— Я слыхал о Расселе, — не дал ему договорить тренер, — и если он застрял в прошлом с этими индейцами, я бы назвал это поэтичной справедливостью.
Снеллинг резко отключился, и экран померк.
Брякнул колокольчик машины «Звезды». Харт утомленно отключил сигнал экстренного выпуска и вынул газету.
— Проклятье! Будь Джимми с нами, мы с этой вестью обставили бы даже «Космические пути».
Оглядев все три газеты одну за другой, он печально подытожил:
— Лучший репортер на свете, черт ему в глотку.
Профессор Эбнер Уайт читал курс элементарной астрономии, раздел Б.
— И хотя есть основания полагать, что Марс обладает атмосферой, — говорил он, — имеются все основания усомниться в возможности существования там жизни — слишком мало кислорода в атмосфере, буде таковая в наличии. Красный цвет планеты свидетельствует, что весь кислород, имевшийся некогда в атмосфере…
И в этот миг профессора Уайта грубо перебил юноша, медленно поднявшийся со своего места:
— Профессор, я слушаю вас уже полчаса и пришел к выводу, что вы сами не знаете, что говорите. Я могу вам сообщить, что на Марсе имеется атмосфера, что в ней хватает кислорода и условия для жизни вполне подходящие. Более того, жизнь там есть…
Тут юноша осекся, осознав, что натворил. Аудитория едва удерживалась от того, чтобы бурно расхохотаться, и по рядам прокатывались волны сдавленных хихиканий. Профессора Уайта не любил никто.