Отдам в хорошие руки, или Как наверняка попасть в черный список нянь
Шрифт:
Мила сказала мне: «Агу». Конечно, это случайность. Но через некоторое время в очередном диалоге Мила повторила: «Агу». Это даже не первобытная необходимость заучивания жизненно необходимых сигналов путем подражания мне. Мила просто повторяла те звуки, что я транслировала с особым упором.
Спрашиваю: «На ручки пойдешь?» Мила меняет поведение: она вся в контакте, в нетерпеливом ожидании, активно работает руками и ногами, смотрит в глаза и характерно покашливает. Она согласна!
У нас с Милой происходит сознательный диалог.
Бихевиорист Уотсон утверждал: «Дайте мне дюжину здоровых младенцев и мой собственный указанный мир, чтобы поднять их, и я гарантирую, что, взяв любого наугад, я обучу его стать любым типом специалиста, которого я мог бы выбрать – доктор, адвокат, художник,
В учебнике по математике для 5 класса я прочла:
«Значимость цифры зависит от ее места в записи числа, то есть от ее позиции. Пример: число 555. 5 – это или единица, или – десятка, или – сотня». Мила была Прима. Я «обиделась» на шкалу помесячных достижений ребенка и стала совать Миле в ручку игрушки, палец, бусы. Ольга активно помогала мне в этом. Через два дня нашего упорства Мила научилась цепко хватать все, что попадало под руку!
На следующий день Ольга рассказала мне, что привезла новые бутылочки, где соска имитирует сосок груди. Ночью ей пришлось докармливать Милу из бутылочки. Мила взяла соску в рот, покрутила во рту и открыла глаза, как бы пытаясь определить, что это такое? – если сосок груди, то почему он холодный и другой на вкус, если соска, то почему она похожа на сосок. Скорее всего – это Ольгины фантазии и ожидания или иного осознанного поведения. Но ведь феномен самоподтверждающихся пророчеств еще никто не отменял и, если от Милы ждут каких-то действий, то они непременно будут. А ведь Миле всего 2,5 месяца!
Замечено, что у зрелых родителей дети умнее, самостоятельнее, взрослее и более адекватны в любой ситуации.
«Одна восточная притча повествует о двух правителях. Одному было восемнадцать, и он хотел покорить весь мир. Второй, шестидесятилетний, мечтал мирно править своей страной. Юноша через два года погиб в сражении, а старик прожил счастливо еще двадцать лет». Чем старше человек, тем больше у него опыта и тем больше стремления передать свой опыт. Этим схожи управление страной и воспитание ребенка. После сорока лет ребенок воспринимается как подарок судьбы. Он дает родителям возможность почувствовать себя молодыми и современными. Ведь поздний ребенок – это как вызов 40-45-летних родителей не только самим себе, но и обществу. Они уже реализовали многие профессиональные задачи, жизнь их стабильна, но ребенок дает ей новый толчок. К зрелому возрасту пропадает иллюзия личного бессмертия, человек начинает подводить свои итоги. А так хочется продлить свою судьбу не только через творческий вклад в историю и культуру, но и через детей. Поэтому свою родительскую роль они воспринимают как миссию, а ребенок является несомненной ценностью. Зрелые родители не переносят на детей груз своих собственных нереализованных планов. Ребенку необходимо дать возможность самоопределиться, у него все будет не так, как в жизни родителей.
По некоторым восточным представлениям, ни на биологическом уровне, ни в духовном плане дети вообще не являются прямым продолжением своих родителей».
И тут я согласна с идеей воспитания ребенка как бонсая, когда необходимо подрезать ненужное и культивировать то, что позже расцветет пышным цветом. А главное, не только постоянно вкладывать детям в голову мысль о том, что нельзя пренебрегать своими талантами, но и всемерно содействовать их развитию. Желательно при этом еще и разглядеть таланты ребенка. Априори все дети талантливы. Родителям есть где разгуляться.
Я не могу сказать, что Мила была ценна своим родителям сама по себе. Имея двух старших, донельзя избалованных детей, они действительно хотели продлить через нее себя, наивно полагая, что Мила не только решит «проблему пустого гнезда», но и станет продолжателем отцовского бизнеса. Бабушка видела в ней свою прижизненную реинкарнацию.
Миле купили качели, и она довольна, качаясь в них. Главное достижение на сегодняшний день – беру Милу за ручки и говорю: «Давай, Милочка, вставай!» Мила охотно тянется – крепкая шейка, прямая спинка.
Упирается ножками и садится.
К Миле пригласили тренера по плаванию Лену. И на следующий день Милочка уже плавает и ныряет в ванне. Плавая в ванне, Мила делала все настолько естественно, что выглядело
Лена приезжала к определенному времени, мы с Милочкой ждали ее в гостиной. Мила сидела в качелях, а я в ожидании занималась какими-то делами и разговаривала с ней. И вдруг я заметила, что Мила следит взглядом за мной. Я стала ходить кругами и продолжала беседовать с ней. Мила неотрывно следила за мной. Я впала в ощущение, которое я испытывала, находясь в Лувре перед картиной знаменитой Моны Лизы Леонардо да Винчи. Откуда Леонардо взял этот следящий взгляд? Если нас и поражает следящий взгляд взрослого человека, то только чувством тревожности, потому что мы бессознательно ощущаем угрозу в неотрывном человеческом взгляде. Ощущение угрозы исходит из того, что взгляд взрослого человека мы трактуем как оценивающий накануне экспансии и внутренне напрягаемся. В Красноярске в природном заповеднике «Красноярские Столбы» висит табличка с информацией: «При встрече с медведем старайтесь не смотреть ему в глаза. Лягте на землю и положите руки на голову». Ничего не напоминает? Однако феномен неотрывного взгляда Моны Лизы не пугает, он притягивает и завораживает. Я думаю, что Леонардо да Винчи писал Мадонну с младенца. Этот высокий выпуклый лоб, припухлые веки, едва прорисованные брови, пухлые щеки и губы – черты, присущие младенцу. Только на лицо ребенка мы можем смотреть до бесконечности и испытывать разнообразные чувства. Потому что только младенческое лицо недавно вышло из-под кисти творца и не обезображено еще опытом жизни. Наверное, поэтому невозможно пройти равнодушно мимо ребенка.
Конечно, когда это лицо неплачущего ребенка. Детский плач, впрочем, как любой плач, будоражит нашу собственную тревожность. Плач – это тоже вид экспансии, требование каких-то уступок с нашей стороны. Любой плач вынуждает нас совершать уступки в пользу плачущего. Это раздражает.
Мила плакала редко. Ее плач нельзя было назвать плачем. Это был разговор на языке Милы.
Во дворе жила собака со звучным именем Джастина, или Джася. Воспитанием она не отличалась, хватала на улице всякую падаль, носилась по двору и лаяла без умолку. Наверное, призывала соседских собак к порядку. Мила спала во дворе в коляске. Спит она очень чутко и тут же распахивает глаза на лай Джаси. Пришлось зайти в дом в мою любимую «людскую» комнату. Это ничья комната на первом этаже, где переодеваемся я и домработница Ирина, а также спят бабушка или дедушка, когда они остаются в доме. Мила уже не спит и мы играем. У нее очень богатая мимика, на мою игру в «баран-баран-буц» – стуканье лбами – Мила широко раскрывает глаза, поднимает бровки, морщит лобик, вытягивает губы, высовывает язычок и после двух разового «буц» старается отвести голову назад так, чтобы не стукаться лбом о мой лоб.
Изучаем книжку «В мире дикой природы». Мила – очень прилежная ученица. Такое впечатление, что она в постоянном диалоге со мной. Показываю Милочке фотографии родственников. Мила рассматривает их с явным «интересом». Но больше всего Мила любит рассматривать красивую красную лошадь на картине. В гостиной висит картина с изображением бегущей (не скачущей) лошади, с очень грациозными движениями ног и фантастической гривой. А вокруг – космическая растительность… Будто девушку заколдовали и отправили к звездам расколдовываться. А она бежит и наслаждается своей свободой в неузнаваемости колдовства. Она влюблена в возможности колдовства; это как райский мед в небесах…на заре…Когда голоса зовут…Ну, вы поняли, что это такое, – быть заколдованной. Чтобы понять иное, надо самой стать иной. Она иная – она заколдованная, ей ведомы все красоты вселенной. Очень красивая картина.
Появились новые проблемы: не нравится одеваться для прогулки. Мила будто говорит мне: «Снимите с меня этот скафандр!» Ей не нравится лежать в коляске, зато очень нравится сидеть на руках и разглядывать все вокруг, слушая мои рассказы. Наверное, услышать то, что говорит взрослый человек ребенку, ребенок может лишь будучи с этим взрослым в телесном контакте. То есть получить информацию буквально из уст взрослого. Может быть, это вибрации, которые перетекают из тела в тело?
Миле три месяца и она – совершенно мыслящий человечек. Она находится со мной в реальном диалоге и использует весь свой арсенал общения. Хотя я, конечно, преувеличиваю: весь ее арсенал – это то, что мы называем телепатией. Мила, как всякий ребенок, ею владела в совершенстве. Однако, я, лишенная телепатии воспитанием, пыталась расшифровать Милу языками тела, жеста, мимики, крика. Миле не надо было никого расшифровывать. Она, как всякий ребенок, обладала космическим знанием и «злилась» на меня, будто говорила: «Ну что же ты такая недотепа – ведь все очевидно!».