Отдел дознания
Шрифт:
— Да ты что, кума, сразу руки опустила…- я с возмущением отодвинул от себя горшочек, полный горячего жаркое: — с такой слабой психикой адвокатом работать нельзя. Я даже не удивляюсь, что тебя клиенты с гонорарами «кидают». Кстати, пока не забыл, потом давай на эту тему отдельно поговорим, может я тебе чем-то и полезен буду за долю малую. Так вот, в деле лежат конверты, неполученные твоим Константином в свое время. Как я понимаю, наша хитро мудрая Люська, по доброте душевной, вызывалась отправлять судебные документы Константину самостоятельно, во всяком случае, в деле есть ее подписи, что она получала повестки и определения суда и для Константина. Она их действительно отправляла, конверты, не полученные адресатом, возвращались в адрес суда и лежат в деле. Только там почтовый индекс не Города, а Новокузнецка, и название населенного пункта так написано и перечеркнуто, что можно и так и сяк прочитать.
— И что это тебе даст? Там все сроки давности по привлечению к уголовной ответственности давно прошли… — фыркнула в ответ упертая Софья: — То же мне, грамотей!
— И опять ты не права. Тебе бы ребеночка завести, а заодно, в изучение семейного права углубится. К моему удивлению, Сидорова до сих пор получает пособие на ребенка, как мать одиночка. Там, конечно, какие-то копейки получаются при наших ценах, на пару пачек сигарет или бутылку, но тем не менее, это государственное пособие, а значит преступление до сих пор длится, так что сроки давности для него еще не начались. Кстати, по установлению отцовства — у нас что является основанием для признание отцом? Длительное ведение совместного хозяйства, высказанные отцом желание установить брачные отношение, пусть даже подверженные свидетелями. Я же могу, в рамках дознания, допросить этого парня, Серегу, у которого она десять лет живет и который ребенка своим считает. Чем тебе не доказательства? Я так понимаю, что дело было так — Люська жила с Серегой, от него «залетела», после этого, в клубе, куда Серега по возрасту уже не ходил, познакомилась с городским лопухом Константином и решила, что он партия более перспективная. Пару раз, уверен, они за клубом или еще где, в укромном месте, занимались любовью, а потом, после родов, Люся к Косте в город и приехала, с поздравлением, что парень стал мужчиной и отцом. Вероятно, Костя ей рассказывал, что ему не семнадцать лет, а лет двадцать, и он уже из армии пришел. Где-то так было. Так что, дорогая моя, не грусти, кушай горячее, пока оно не остыло. А дело твое мы разрулим, я в этом не сомневаюсь.
Глава 22
Глава двадцать вторая.
Сентябрь 1993 года.
Без названия.
С Софьей в кафе мы посидели основательно и душевно, после чего я тормознул пожилого «частника», не забыв записать государственный номер бежевого «Москвича», посадил, виснущую на мне, адвокатшу в салон автомобиля, на заднее сидение. Как понимаю, моя однокурсница, расслабившись от перспектив выигрыша, казалось бы, безнадежного дела, уже в мечтах представила, как будет получать от Константина «гонорар победы», и была не против продолжить вечер со мной, но я только успокоился насчет возможных «последствий», совместной с коллегами, вечеринки, и решил, что не стоит гневить Бога, и воздержался, не поехав с Софьей, несмотря на, бросаемые девушкой, томные взгляды.
Потратившись на кафе и дав пару купюр «бомбиле» я уловил тоскливую пустоту в бумажнике и понял, что придется зайти в РОВД, где в сейфе у меня лежала небольшая заначка, скрепленная резинкой и снабженная соответствующей надписью — недавно прочитал в около юридическом журнале, что если написать на пачке денег «Заначка Паши», то прокуратуре, пришедшей к тебе с обыском будет труднее доказать, что это взятка. В чем тут соль — я мысль автора заметки до конца не понял, но записочку к стопке купюр присобачил. Подходя к отделу, я увидел на крыльце несколько человек, что-то тихонько обсуждающих. Не доходя два десятка метров я остановился и шагнул в густую тень, падающую от коммерческого киоска, круглосуточно торгующего напротив здания РОВД — мне показалось, что они из людей похож на Наглого. Через несколько секунд Наглый, а это был точно он, свет фонаря над входной дверью, упал на лицо моего недруга, покровительственно, а скорее, унизительно, похлопал по спине двух своих собеседников, после чего скрылся в здании РОВД, а двое его собеседников, быстрым шагом отошли от милиции за забор заброшенной стройки и стали там о чем-то оживленно разговаривать.
— Здорово, земляки. — я шагнул к ним с тротуара: — Милиция. А что тут делаем?
Один из незнакомцев, молодой среднеазиат, попытался рвануть в гущу кустов, растущих неподалеку, но я успел схватить его за старенький свитер.
Вязанная спина затрещала, но выдержала, и беглеца качнуло ко мне в руки.
— Эй, милиционер, денег нет, совсем нет…- мужчина постарше, с седыми висками, как говорится «нерусской национальности», достал из кармана кошелек и показал мне его пустоту, так как какая-то мелкая монетка в куполом здания Верховного совета за деньги считаться никак не могла.
— Ваши забрали, все деньги забрали.
— Документы есть? — любой разговор с задержанным надо начинать с проверки наличия документов. Если документы гражданина у тебя в руках, разговор сразу становится успешнее и конструктивнее.
— Документ тоже забрал.
— Кто забрал? Тот, кто с вами на крыльцо выходил?
— Так. — черноволосые головы, в унисон, закивали.
Как выяснилось из короткого разговора, двух работяг из Узбекистана, приехавших на заработки в матушку-Россию, задержали пэпээсники по подозрению в краже инструментов, подозрительным им показались два гражданина СНГ, торопливо несущие электродрель с табличкой «ИЭ» и бошевскую «болгарку», ну и еще сумку всяких строительно-отделочных приспособлений. Объяснения работяг, что оставлять личный инструмент на стройке страшно, так как воруют там безбожно, бравых постовых не убедили, и иностранцы были препровождены в РОВД, где переданы для дальнейшего разбирательства в дежурному оперуполномоченному уголовного розыска, проходящему в моем списке по кличке Наглый. Выслушав косноязычные объяснение зарубежных гостей, Наглый первым делом отобрал у них паспорта, после чего неторопливо объяснил, что инструмент у них изымается для проведения проверки, а так как кражи электроинструмента достигает астрономических величин, то срок доскональной проверки составит не меньше месяца, а то и пары месяцев, в зависимости от погодных условий. То, что без инструмента парни на стройке на фиг не нужны, в лучшем случае они будут использоваться, как землекопы, получая вполовину меньше, опера не особо впечатлило, но, подумав, он сказал, что и в данной, непростой ситуации есть выход. За половину месячного заработка иностранца он максимально ускорит проведение проверки, и даже, в качестве бесплатного бонуса, даст парням справку, что их инструмент проверен и краденным не является, чтобы другие милиционеры лишних вопросов не задавали. И сейчас представители трудовой миграции усиленно думают, к кому из земляков обратится за деньгами, чтобы утром успеть получить инструмент до начала рабочего дня на строительстве коттеджей.
— Так, парни, сейчас очень тихо заходим в помещение милиции и молча идем за мной. Если все сделаете правильно, то завтра, часов в восемь утра, сможете забрать свои инструменты.
Я заглянул через, забранные решеткой, окна в помещение дежурки — Наглого там не было, поэтому я приглашающе махнул рукой и двинулся вперед. Дверь кабинета первой оперативной зоны была чуть-чуть приоткрыта, через щель пробивался тонкий лучик электрического света и доносилась музыка и голос ведущего — обитатель кабинета смотрел по телевизору музыкальный «МузОбоз», с ведущим Иваном Демидовым.
Мы, на цыпочках, спустились в подвал, где я начал опрашивать грустных, потерявших веру в благополучное разрешение дела, мигрантов.
Через десять минут работяги, подписав, не читая, два листа с моим творчеством, где я подробно описал оперуполномоченного Наглого — подозреваю, что по-русски парни читали плохо, ибо по шесть месяцев проводили на уборке хлопчатника, покинули негостеприимное здание РОВД, а я, предварительно поводив, обмазанным «Поморином» пальцем по зубам, чтобы перебить свежий перегар, двинулся в свой бывший кабинет.
— Громов, какого ху…- придремавший под «Дорогу» от «Аукцыона», Наглый от моего молодецкого удара, ногой по двери, чуть не упал со стула, вскочил мне навстречу, но замер, приподнявшись на носочках, так как я умудрился схватить его за кадык.
Я дернул опера в сторону, дернул ручку выдвижного ящика стола и коротко хохотнул — этот дебил не удосужился припрятать документы мигрантов, а рапорт пэпээсников, смятый, торчал самым краешком из мусорной корзины. Две сумки с инструментом стояли у дивана.
— Ты, сучок… — у легонько стукнул Наглого по лбу папкой и кивнул на смятый рапорт постовых: — Надо полагать, проверку по инструменту уже закончил?
— Ты… ты… — Наглый попытался взять меня на болевой, отодрать мои пальцы со своего горла, но я сильнее сжал руку, и коллега благоразумно прекратил борьбу.
— У меня в папке лежат заявления на тебя по факту вымогательства денег с гостей из солнечного Узбекистана. Знаешь, что это означает?
Наглый, не имея возможность двигать головой, отрицательно махнул ладонью.