Отдельная реальность
Шрифт:
– Ты ведь не искал защитника, когда впервые пришел к мескалито, не так ли?
– Я сказал им, что я не знал, что мескалито может быть защитником и что мною двигало только любопытство и большое желание знать его. Дон Хуан подтвердил, что мои намеренья были безукоризненны и сказал, что из-за этого мескалито оказал благоприятный эффект на меня.
– Но он заставлял тебя пукать и писать по всему помещению, не так ли? – настаивал Хенаро.
Я сказал, что он действительно воздействовал на меня таким образом. Все рассмеялись с облегчением. Я почувствовал, что
– Что ты видел? – спросил он.
Дон Хуан велел пересказать им все или почти все детали моего опыта, поэтому я рассказал последовательность и форму того, что ощутил. Когда я кончил говорить, Люсио сделал замечание:
– Если пейот такой дьявол, то я рад, что никогда не ел его.
– Все так, как я сказал, – сказал Хенаро Бахеа. – эта штука делает тебя ненормальным.
– Но Карлос сейчас нормальный, как ты объяснишь это? – спросил дон Хуан у Хенаро.
– Откуда мы знаем, что он нормальный? – ответил Хенаро.
Все рассмеялись, включая дона Хуана.
– Ты боялся? – спросил Бениньо.
– Я, определенно, боялся.
– Тогда зачем ты делал это? – спросил Элихио.
– Он сказал, что хотел знать, – ответил за меня Люсио. – Я думаю, что Карлос собирается стать таким же, как мой дед. Оба говорили, что они хотят знать, но никто не знает, что, черт возьми, они хотят знать.
– Невозможно объяснить это знание, – сказал дон Хуан Элихио, – потому, что оно разное для разных людей. Единственно общим для всех является то, что мескалито раскрывает свои секреты частным образом каждому отдельному человеку. Зная, как чувствует Хенаро, я не рекомендовал бы ему встречаться с мескалито. И все же, несмотря на мои слова или его чувства, мескалито может оказать полностью благоприятный эффект на него. Но только он может это узнать, и это и есть то знание, о котором я говорю.
Дон Хуан поднялся.
– Время идти домой, – сказал он. – Люсио пьян, а Виктор спит.
Двумя днями позже, 6 сентября, Люсио, Бениньо и Элихио пришли к дому, где я остановился, чтобы пойти со мной на охоту. Некоторое время, пока я продолжал делать свои записи, они хранили молчание. Затем Бениньо вежливо засмеялся, как бы предупреждая, что он собирается сказать нечто важное.
После предварительно нарушенной тишины он засмеялся опять и сказал:
– Вот Люсио говорит, что стал бы глотать пейот.
– Это правда? – спросил я.
– Да, я не возражаю.
Смех Бениньо опять стал спазматическим.
– Люсио говорит, что он будет есть пейот, если ты купишь ему мотоцикл.
Люсио и Бениньо взглянули друг на друга и зашлись смехом.
– Сколько стоит мотоцикл в Соединенных Штатах? – спросил Люсио.
– Вероятно, можно за сто долларов найти, – сказал я.
– Это ведь там не очень много, верно? Ты легко можешь достать один для него, разве не так? – спросил Бениньо.
– Хорошо, но сначала я спрошу у твоего деда, – сказал я Люсио.
– Нет. Нет, – запротестовал он, – ему ты ничего об этом не говори. Он все испортит.
– Он когда-то был настоящим магом, – добавил Бениньо. – Я хочу сказать, действительно магом. Народ говорит, что он был лучшим. Но он пристрастился к пейоту и стал никто. Теперь он слишком стар.
– И он вновь и вновь повторяет те же крапленые истории о пейоте, – сказал Люсио.
– Этот пейот – чистое жульничество, – сказал Бениньо. – знаешь, мы однажды его попробовали. Люсио утащил целый мешок его у своего деда. Однажды ночью по пути в город мы попробовали его жевать. Сукин сын, он разорвал мне рот на части. По вкусу это прямо ад.
– Вы проглотили его? – спросил я.
– Мы выплюнули его, – сказал Люсио, – и выбросили весь проклятый мешок.
Им обоим случай показался очень забавным. Элихио тем временем не сказал ни слова. У него был отсутствующий, как обычно, вид. Он даже не смеялся.
– Хотел бы ты попробовать его, Элихио? – спросил я.
– Нет. Только не я. Даже за мотоцикл.
Люсио и Бениньо нашли утверждение чрезвычайно забавным и вновь захохотали.
– Тем не менее, – продолжал Элихио, – я должен сказать, что дон Хуан озадачил меня.
– Мой дед слишком стар, чтобы что-либо знать, – сказал Люсио с большим убеждением.
– Да, он очень стар, – эхом отозвался Бениньо.
Я подумал, что мнение, высказанное о доне Хуане молодыми людьми, было ребяческим и необоснованным. Я чувствовал своим долгом защитить его, и сказал им, что, на мой взгляд, дон Хуан является так же, как и в прошлом, великим магом, может быть, даже величайшим из всех. Я сказал, что чувствую – есть в нем что-то такое действительно необычное. Я напомнил им, что ему уже за 70, и, тем не менее, он более энергичен и более силен, чем все мы вместе взятые. Я вызывал молодых людей проверить это самим и попробовать следить за доном Хуаном.
– Ты просто не сможешь следить за моим дедом, – сказал Люсио с гордостью. – Он – брухо.
Я напомнил им, что по их же словам, он слишком стар и слабоумен и что слабоумный человек не знает, что происходит вокруг него. Я сказал им, что еще с давних пор я не перестаю поражаться алертностью дона Хуана.
– Никто не может следить за брухо, даже если он стар, – авторитетно сказал Бениньо. – На него все же можно наброситься толпой, когда он спит. Именно это произошло с человеком по имени Севикас, люди устали от его злой магии и убили его.
Я попросил их рассказать все подробности этого случая, но они сказали, что это произошло еще до них или же тогда, когда они были еще совсем маленькими. Элихио добавил, что тайно люди верят, что Севикас был просто дурак и что настоящему магу никто не может причинить вред. Я попробовал расспрашивать дальше об их мнениях по поводу магов, однако, казалось, они не очень-то интересовались этим предметом, к тому же им не терпелось отправиться пострелять из ружья, которое я купил.
Некоторое время по пути к зарослям чапараля мы молчали. Затем Элихио, который шел первым, повернулся и сказал мне: