Отечник проповедника
Шрифт:
664. Произнеся притчу, подвижник Афраат отказался принять второй хитон
См. также: Мудрость ; Услуга
Рассказывают, что Анфемий, который был впоследствии префектом и консулом, возвращаясь из Персии, где он исполнял должность посланника, принес старцу Афраату хитон, сотканный у персов, и сказал ему: "Я знаю, отец, что каждому из людей приятно собственное отечество, приятны и плоды, там растущие. Этот хитон я принес тебе из отечества и прошу тебя принять его, а меня вознаградить своим благословением." Тот сначала приказал положить хитон на лавку, потом, поговорив немного о другом, печально сказал, что он смущен духом, потому что мысль у него колеблется между двумя вещами. Когда Анфемий спросил о причине, он сказал: "Я навсегда решился иметь одного сожителя и положил себе за правило совершенно отказываться от сожительства с двоими. Один друг, любимый мной, прожил со мной шестнадцать лет; вдруг пришел ко мне земляк, желающий тоже жить со мной и просящий об этом.
665. Тронутый полной нестяжательностью старца, нищий отдал ему все, что имел у себя в мешке
См. также: Доброта ; Милостыня
В Лавре "Башен" жил один старец, отличавшийся полной нестяжательностью. В то же время он очень любил подавать милостыню. Однажды пришел к нему в келию один бедняк, прося милостыню. Старец ничего не имел, кроме хлеба, и, взяв его, подал нищему, но тот возразил: "Не нужно мне хлеба. Дай мне одежду." Желая услужить бедняку, старец, взяв его за руку, привел в свою келию. Нищий не нашел в ней ничего, кроме того, что носил на себе сам старец. Глубоко тронутый святостью старца, нищий развязал свой мешок, вынул из него все, что имел, и положил посреди келии, сказав: "Возьми это, добрый старец! А себе я найду что мне нужно в другом месте." (Луг духовный. С. 15).
666. Старец Евпрений помогал ворам выносить свои вещи и сам отдал свой жезл, который воры не хотели взять
См. также: Незлобие
Однажды обкрадывали авву Евпрения: он помогал ворам выносить из келии то, что там находилось. Воры вынесли все и, забрав вынесенное, пошли. Только жезл старца остался в келии. Старец, увидев это, опечалился. Взяв жезл, он пошел за ворами и отдавал его им, но они не хотели принять его по подозрению в действии старца какого-нибудь умысла против них. Старец, встретившись с людьми, шедшими по той же дороге, упросил их взять жезл и передать его ворам. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 123. № 7).
667. Никто из братии скита не взял себе златниц, предложенных вельможей
Пришел однажды в скит неизвестный важный человек. Он принес с собой много золота и просил настоятеля пустыни раздать его братиям. Пресвитер отвечал: "Братия не нуждаются в этом." Но так как принесший был очень важной особой и убедительно просил о исполнении его желания, то пресвитер предложил ему поставить ящик с златницами при входе в церковь, а братиям сказал, чтобы брали кому нужно. Никто из братии не прикоснулся к златницам, даже никто не взглянул на них. Старец сказал вельможе: "'Бог принял твое приношение: иди и раздай златницы нищим." Вельможа ушел с большой пользой для своей души. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 463 № 51).
668. Пресвитер Дорофей из пятисот златниц взял только три, остальные переслал одному мужу, считая, что он лучше его распорядится ими
См. также: Мудрость ; Смирение
Однажды младшая Мелания (Преподобные Мелании — бабушка и внучка) прислала пресвитеру Дорофею — этому бессребренику — пятьсот златниц и просила его раздать их тамошним братиям. Но он, взяв три златницы, остальные переслал отшельнику Диоклу, мужу многознательному, сказав: "Брат Диокл умнее меня и с пользой может распорядиться ими, потому что лучше меня знает, кому действительно нужно оказать помощь, а мне довольно и этих." (Лавсаик. С. 237).
669. Нестяжательность выше собирания книг
См. также: Книги душеспасительные
Авва Феодор Фермейский имел у себя три хорошие книги. Пошел он к авве Макарию и говорит ему: "Вот у меня есть три хорошие книги, и сам я получаю от них пользу, и братия читают их и получают назидание. Скажи, что мне полезнее сделать: оставить ли их у себя для собственной пользы и для пользы братии или продать их, а полученное раздать нищим?" Старец сказал в ответ: "Первое хорошо, но нестяжательность лучше всего." Услышав это, Феодор пошел и продал книги, а
670. Монах, пребывавший в крайней нищете, отказался от поездки к императору, сказав, что он раб одного вельможи; впоследствии же выяснилось, что в миру он был епархом (Епарх — начальник области).
См. также: Слава человеческая
Авва Кроний поведал: "Авва Исидор Пелусиотский рассказывал, что во время его пребывания на Синайской горе был там брат-подвижник, весьма красивый собой. В церковь приходил он в ветхой, короткой келейной мантии, которая была вся в заплатах. Видя его в таком одеянии посреди множества братий, он однажды сказал ему: "Брат! Ты видишь, что все братия присутствуют в церкви в приличном одеянии, подобно Ангелам. Почему же ты приходишь всегда в такой одежде?" Он отвечал: "Авва! Прости меня, у меня нет другой одежды." Исидор пригласил его в келию, дал ему левитон и все, в чем он нуждался. С этого времени он одевался, подобно прочим братиям, и видом был он, как Ангел. Возникла у отцов нужда послать к императору десять братий по некоторому делу. В число отправляемых отцы включили и этого брата. Услышав о том, он пал пред отцами и сказал: "Простите меня, ради Господа! Я раб одного из тамошних вельмож. Если он узнает меня, то снимет с меня монашество и принудит снова вступить в услужение к себе." Отцы, поверив сказанному, оставили его. Впоследствии же стало известно от некого посетителя, коротко знавшего этого брата, что в мирской жизни он имел сан епарха. Он сказал так о себе, чтоб остаться в неизвестности и чтоб не произнести молвы между людьми. С такой тщательностью избегали отцы славы мира сего и удобства временной жизни." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 306. № 6).
671. Имея монастырское хозяйство — поля, скот, — авва Геласий умом не прилеплялся к нему
Поведали об авве Геласий, что в юности он жил в пустыне, сохраняя нестяжание. Так жили в этих местах в то время и многие другие. Между ними был некий старец необыкновенной простоты, особенно нестяжательный. Он прожил в уединенной келии до самой смерти, под старость имел учеников. Он соблюдал такое нестяжание до конца жизни, что не имел двух хитонов и не заботился вместе с учениками своими о завтрашнем дне. Когда авва Геласий по Божественному внушению устроил общежительный монастырь и завел для нужд обители большие поля и рабочий скот, старец, видя его в этих занятиях и искренно любя, сказал ему: "Брось, авва Геласий, чтоб ум твой не прилепился к полям и прочему имуществу общежития." Авва Геласий отвечал: "Скорее ум твой привяжется к веревкам, которые ты изготавливаешь, нежели ум Геласия к стяжаниям." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 86. № 2).
672. Пока игумен жил в полной нестяжательности, он имел силу над бесами; когда же он принял золото от царя и занялся житейскими попечениями, бесы перестали бояться его
См. также: Богатство
В одном монастыре все братия кормились от труда рук своих. Игумен не принимал от приходящих ни пищи, ни одежды, ни денег и, как вполне преданный Богу, говорил им: "Возьмите свое отсюда и оставьте нас Христу, да Он печется о нас! На осуждение нам послужит то, что мы, имея возможность кормиться трудами рук своих, будем пользоваться чужими трудами." До тех пор, пока игумен так мыслил и говорил, Бог его любил, и власть дана была ему над бесами, и слава о его добродетели далеко шла. Но лишь только оставил он любовь к нестяжательности, как произошло вот что. Слава о добродетельной жизни игумена дошла, наконец, до царя. Он послал за ним, желая испросить его молитв. Игумен явился, и царь беседовал с ним, получив многую пользу, и, отпуская, стал давать ему золото. Не устоял старец против соблазна, взял царский дар и, возвратившись в монастырь, узнал, что всего у него недостает. Тогда он начал покупать имения, волов, ослов, призывать наемников. А между тем, заботясь о земном, от Бога становился все дальше и дальше и, наконец, совсем потерял его благословение. Так однажды привели к нему бесноватого, чтобы изгнал беса. И вот старец говорит: "Выйди из создания Божия." — "Нет, уже больше не послушаю тебя," — отвечал бес. "Почему?" — спросил игумен. "Потому, — сказал враг человеческого рода, — что ты ныне и сам один из близких к нам. Ты и сам ведь, вдавшись в печаль житейскую, забыл Бога, и потому не выйду теперь, и силы на меня ты не имеешь." (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 124).
673. Инок вернул подаренные ему дорогие часы, ибо они нарушали его покой
Один помещик, бывший в Оптиной пустыни, подарил иеродиакону Палладию Оптинскому дорогие карманные часы. Отец Палладий взял их, но вечером никак не мог от их тиканья заснуть. Завернул их в тряпку, накрыл горшком и заснул. "Пошел к утрени, но помысл меня замучил, — рассказывал отец Палладий, — как бы их не украли. Вспомнил слова Спасителя: где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 5, 21), — и поскорее отнес их к своему благодетелю, сказав: "Возьми, пожалуйста, их назад, они нарушают мой покой." (Оптинский патерик. С. 148).