Отель для интимных встреч
Шрифт:
Едва ли какая-нибудь другая профессия обеспечила бы мне столь нетрадиционное начало дня.
Кстати, как оказалось, судьба на этот раз закинула меня не так уж и далеко. Это был вовсе не пригород, как я подумала с самого начала, а небольшой частный сектор, в котором жили нувориши этого провинциального городка.
Поймать попутку в такую рань, конечно же, было делом трудным, но, на мое счастье, общественный транспорт уже ходил, и на ближайшей остановке я села в автобус. Провожаемая удивленным взглядом водителя, я прошла в самый конец салона, села у окна и уткнулась носом в стекло. Перед глазами какое-то время еще мелькали
Какое отношение имеет фотограф студии «Лолита» к истории с ожерельем? Я потянулась к своей сумке, извлекла из нее стопку фотографий и уже в который раз начала бесцельно их рассматривать.
Что могли значить эти снимки?
Действительно ли это была простая фотопроба?
Я вновь и вновь повторяла про себя эти вопросы, просматривая один снимок за другим и стараясь заметить то, что, возможно, прежде ускользало от меня.
Что-то было неправильное в фотографиях убитой девушки, которые Марк Яропольский повсюду таскал за собой.
Может, дело в этих клумбах с декоративными цветами, в фонтанах и статуе ангела? Нет…
На всех фотографиях Юля была снята в таком ракурсе, что непременно взгляд падал на ожерелье, и среди всех снимков не нашлось ни одного, где она была бы запечатлена в полный рост. Как если бы фотографировали не девушку, а украшение на ее шее. Может, все дело в этом?
Ну и что? Что мне это дает? Да ровным счетом ничего, ерунда какая-то получается.
Хотя нет, не все — теперь я знаю, кого навещу в ближайшее время. Бедолага Марк уже, наверное, настрадался по своим фотографиям, вот я ему их и верну, а заодно и побеседуем. Но перед этим нужно заехать в гостиницу, забрать свои вещи и взять из тайника ожерелье. Ни минуты больше не желаю оставаться в «Околице».
Я вышла из автобуса и направилась к гостинице. Макс был у дверей и встречал меня ослепительной улыбкой. Ни Макса, ни его улыбки я почти не заметила. Глядя прямо перед собой, я пересекла холл, поднялась по лестнице и прошла по коридору до своего номера. Но прежде чем войти внутрь, я опустила руку в сумочку и нащупала пистолет, после чего резко толкнула дверь.
Номер был пуст.
Я медленно обвела взглядом комнату: разбросанные стулья, опрокинутый стол, оторванная штора и — я чуть не зарыдала — разбитый горшок с фиалками. Сразу чувствовалось — мальчишки здесь времени даром не теряли.
Я прошла внутрь, закрыла за собой дверь и повернула ключ в замочной скважине, после чего подошла к шкафу, распахнула его и, вытащив дорожную сумку, начала скидывать туда свои вещи. Когда все было собрано, я наскоро переоделась, заменив вечернее платье, подарок бритоголового, на привычную майку и шорты, напоследок еще раз осмотрела номер, вышла и снова спустилась вниз.
На улице уже начиналась жара, хотя не было еще и десяти часов. Я перекинула ремень сумки через плечо, нацепила на нос очки и зашагала к автостоянке. Злобные взгляды охранника я оставила без внимания, прошла к красному «Линкольну», открыла багажник и бросила в него сумку, после чего села за руль и выехала за ворота. Но проехала я немного, оставила машину за ближайшим поворотом, снова вернулась на стоянку, привычно осмотрелась по сторонам и юркнула в кусты сирени. Чертыхаясь и царапая колени, я принялась отодвигать ветки с того места, где было спрятано ожерелье.
И вот тут меня ждал очередной сюрприз — мой импровизированный тайник был пуст. Я перебирала ветку за веткой, отодвигая сухие коренья, портя маникюр, пока не поняла, что это бесполезно.
Я поползла обратно и не успела подняться на ноги, как над моей головой прозвучал мужской голос:
— Не это ли вы ищете, уважаемая Татьяна Александровна?
Я подняла глаза — в вытянутой руке бритоголового покачивалось и сверкало потерянное мной ожерелье.
ГЛАВА 10
Я поднялась на ноги и уставилась на бритоголового. Он стоял напротив меня и небрежно покачивал ожерелье.
— Что все это значит?
— А то… — впервые за все время нашего знакомства его губы не кривились в наглой усмешке при разговоре со мной, и смотрел он сурово. — А то, что вы арестованы.
Ожерелье, подкинутое в воздух, сверкнуло на солнце, шлепнулось на раскрытую ладонь бритоголового и исчезло в его кармане.
— Попрошу следовать за мной.
Я была до того поражена всем происходящим, что позволила взять себя под руку, довести до машины и усадить в душный салон. Только когда бритоголовый быстро обежал «Ниву» и сел за руль, я пришла в себя.
— Какого черта? Чего тебе надо от меня? Пусти немедленно! — Я схватилась за ручку и принялась дергать ее, тщетно пытаясь открыть дверь.
— Гражданочка, — бритоголовый говорил все в той же непривычно суровой манере. — Успокойтесь. Давайте для начала познакомимся.
— Знакомилась я уже с такими, спасибо, больше не хочу, — процедила я сквозь зубы.
Неожиданно перед моим носом повисла раскрытая ксива. Я хотела было отодвинуть руку бритоголового, но остановилась. Это было удостоверение майора милиции Доронина Анатолия Леонидовича, коим, если верить фотографии, и являлся мой знакомый с татуированным черепом.
— Так ты что… — начала было я.
— Ага, — довольно закивал бритоголовый. — Я — майор милиции и находился в гостинице «Околица» по заданию, которое не только с успехом выполнил, но и перевыполнил.
— Да? — Я передумала покидать салон машины, обернулась к собеседнику и с любопытством на него уставилась. — И что же это было за задание?
— Мне было поручено собрать доказательства по факту ведения двойного бизнеса в гостинице «Околица».
— Ах, вот оно что! — Я изобразила на своем лице удивление. — Ну и как, собрал?
— Собрал.
— А за что тогда меня — бедную, несчастную девушку арестовал?
— За то, что эта бедная, несчастная девушка ловко воспользовалась левыми делами гостиничного руководства и обворовывала так называемых особых постояльцев, в расчете на то, что те ни за что не обратятся в милицию, дабы не выдать себя.
— А-а-а, — с пониманием протянула я. — Ну тогда позволь и мне представиться по всем правилам. Татьяна Александровна Иванова, частный детектив из города Тарасова, здесь же нахожусь по долгу службы, веду расследование убийства жены крупного предпринимателя Разумовского. Прошу любить и жаловать, — и я протянула ему лицензию.