Отель «Калифорния»
Шрифт:
Елена не ответила.
– Завтра ваша машинка будет лучше новой, сядете и поедете к дочери без приключений… Вы, кстати, старшей в Москву не звонили?
– Звонила… Пока вы мою машину оформляли.
Она расправила белую шапку на коленях.
– Маринка не знает, когда вернется домой. После студии они собрались в ночной клуб или куда-то еще – у нее своя жизнь, богема, одним словом. Она знает все на свете и даже больше, каждой бочке затычка. Сказала, что страховой случай нужно регистрировать в течение трех дней, время терпит и телефон там круглосуточный, а она этот
Громов подумал, что не представляет себе свою взрослую дочь, которая не знает, у кого будет ночевать после ночного клуба.
Но он ничего не сказал; Москва жила по своим законам, которые к провинции, именуемой «регионами», имели такое же отношение, как разврат венерических Людовиков к народу Франции.
– Я, конечно, понимаю, Александр, сама во всем виновата. Надо было смотреть как следует, сейчас бы уже подъезжала к Казани и вас не мучила до ночи … Извините, но как-то все… не так в этом Датском королевстве.
– Не извиняйтесь, – ответила он. – Я вас понимаю, Елена. Первая в жизни серьезная авария всегда кажется концом света. Да и вообще, жизнь – это снежный ком. Стоит на горе, никого не трогает. А его тронешь – покатится, мало не покажется.
– Именно так…
Еленин голос звучал опустошенно.
–…Снежный ком или принцип домино. У меня упала последняя костяшка. Не ехать дальше ночью, а вовсе ночевать на вокзале…
– Да вы что, Елена!
Громов повернулся, заглянул ей в лицо.
– Какой вокзал? Сейчас не советские времена, гостиниц пруд пруди. Отвезу вас в отель…
– «Калифорнию», – невесело перебила она.
– Куда захотите. Снимете номер, примете душ, поужинаете, выспитесь, утром позавтракаете – кофе с круассанами – после обеда сядете в машину и по искристому снегу покатите дальше.
– Да уж, при моей нынешней фигуре только круассаны и есть…
Она вздохнула.
– В самом деле это так. Я бы вас попросила, остановились бы в одной гостинице, поужинали вместе – я бы вас угостила за хлопоты – а завтра с новыми силами вперед. Но дело в том, что…
– Что с этим ремонтом вы разорились, – пришел на помощь Громов. – Это ясно, но поправимо. Я, конечно, не крез, но дорога приучила к неожиданностям. Всегда имею неприкосновенную сумму на случай форсмажора. Никогда ею не пользуюсь, даже если в новом городе очень хочется что-то купить…
Он едва не добавил – «или как следует погулять с девицами» – поскольку такое случалось еще несколько лет назад.
–…Так вот сейчас как раз форсмажор. Поедем в гостиницу, я сниму номер и для вас. Сумму приплюсуем к общему кредиту, потом рассчитаетесь. Всего и делов-то.
– Всего и делов-то… – повторила Елена. – Но что остается делать? Ничего. Придется согласиться с вами. Ну, и куда мы поедем? Вы знаете в этом городе хорошие гостиницы?
– Если
– А теперь бог вспомнил троицу?
– Ну типа того. Поедем в город и по пути что-нибудь найдем. Уже почти ночь, вывески горят и видны издалека. Как получится, так и устроимся. Согласны на такой план?
– Согласна. Вы знаете, что делать, в отличие от меня. Только в какой стороне город, а в какой дорога? Там, там, или вообще вон там?
Елена махнула рукой вперед, потом назад, и, наконец, направо от себя.
– Я запуталась в этих лабиринтах, тем более не сама за рулем.
– Не там, не там, и не там, а как раз вот тут.
Улыбнувшись, Громов показал влево.
– Точное решение, – она кивнула. – Спроси женщину и сделай наоборот.
– Вовсе нет, – он улыбнулся еще раз. – Я не хотел вас обидеть, Елена, и вообще не думал ничего подобного. Просто знаю, что город – по левому борту.
– А откуда знаете? Карту вы не смотрели, в машине компаса нет и по звездам тоже ничего бы не увидели, потому что снег и тучи.
– Откуда…
Он пожал плечами.
– Если честно, не знаю. Не могу сказать. Просто всегда представляю, где север, где юг, а если куда-то приехал, то в какую сторону выехать обратно. Знаю, и все тут. И почти никогда не ошибаюсь.
– Ну вы прямо волк! Чутье у вас звериное. Не обиделись за сравнение?
– Нет, ничуть. Я волков уважаю, они хорошие люди. И мы в самом деле похожи, их кормят ноги, меня колеса.
– Тогда поехали, – с облегчением сказала Елена.
– Уже едем, – ответил он и взял двумя пальцами кольцо задней передачи, чтобы выехать с парковки, не разворачиваясь.
– Искать отель.
– Сначала заправку. Надо залить до полного бака. Ощутимо холодает, машину придется поставить на автопрогрев при минус пятнадцати, иначе утром не заведусь.
9
Город наполз со всех сторон, потянулись разноцветные огни.
–…Послушайте, Александр…
Громов почувствовал, как к его руке, лежащей на рычаге переключения передач, прикасаются прохладные крепкие пальцы.
– Все-таки еще раз о том же самом. Зачем вы со мной возитесь? Думаете, я вас не вижу и не понимаю? Вы водитель от бога, для вас ехать все равно что для птицы лететь. Если бы вы со мной не связались, уже были бы в Казани. Или вообще ехали еще дальше, а? разве не так?
– Вы правы, ехать я могу быстро и долго. Нижний бы миновал в объезд, потом выпил в Кстово поллитра кофе и погнал дальше. По Чувашии едешь днищем по снегу, но я бы ее пересек еще в сумерках. А дальше уже не дорога, а сказка. У татар М7 одинакова что летом, что зимой, они ее чистят несколько раз в день. Мог и в Казань не заезжать, пролетел бы одним махом, задержался только на платным мосту у Нижнекамской ГЭС перед Челнами. Мне на самом деле без разницы, когда ехать: днем или ночью. Ночью даже лучше, потому что на дороге нет «чайников».