Отель на краю ночи
Шрифт:
– Приснится же такое… – пробормотал он.
– Тебе приснился кошмар? – насторожился Данил.
– Не бери в голову. – Крушилин снова зевнул и почесал толстыми пальцами выпирающий живот. – Надо бы опохмелиться, – пробасил он. – Ты это… – Он улыбнулся, обнажив ряд больших, щербатых зубов. – Не говори никому, что я кричал. Понял?
– Понял, – кивнул Данил.
– Вот так.
Данил отвернулся и хотел отойти, но Крушилин его окликнул:
– Погодь!
Данил остановился.
– Слышь, Дань… – Крушилин
– Бывает, – ответил Даня, внимательно разглядывая помятую физиономию отца. – А что?
– И что – они сильно похожи на… ну, на все вот это вот? – Крушилин обвел рукой пространство.
– На реальность? – уточнил Данил.
Крушилин кивнул:
– Ну.
Даня пожал плечами:
– Когда как. А почему ты спрашиваешь?
Крушилин недобро усмехнулся.
– Когда я был маленький… – глухо зарокотал он, – вот такой, как ты… даже поменьше… мне часто снился сон. Будто к моей кровати идет старуха с деревянной ногой. Я даже стишок один помню… Постой, как же это…
Крушилин с силой потер пальцами лоб и пробасил:
С мертвым лицом, с деревянной ногойСтрашная ведьма идет за тобой.Дверь открывается… Поздно орать.«Здравствуй, гаденыш. Пора умирать».Павел Андреевич замолчал.
– Дурацкий стишок, – сказал Данил. – Откуда он?
Крушилин слегка покраснел.
– Я сам сочинил, – пробубнил он, отведя от сына глаза.
– Зачем?
– Чего зачем? – не понял Крушилин.
– Ну, зачем она к тебе идет?
Крушилин раздраженно дернул плечом:
– А я откуда знаю? Сожрать, наверно, хочет!
– Но ведь не сожрала? – поинтересовался после паузы Даня.
– Покамест нет.
– Ну, значит, и беспокоиться не о чем, – усмехнулся Данил. – Пойду умоюсь.
– Давай, – кивнул Крушилин.
Павел Андреевич потянулся, хрустнув суставами, и задумчиво посмотрел в окно. За окном было серое, затянутое тучами небо.
– Пока не сожрала, – пробормотал Крушилин. – Пока…
Он хмыкнул и, поморщившись от колыхнувшегося в голове похмельного колокола, тяжело поднялся с кровати.
Серый полдень немногим отличался от ночи. По оконному стеклу мерно постукивали дождевые капли. Небо было затянуто отвратительными черными тучами.
Егор осторожно, чтобы не разбудить Анну, поднялся с кровати. Натянув халат, взял с тумбочки мобильник и ушел с ним в ванную комнату. Присев на край ванны, хотел набрать номер своей секретарши, но, глянув на дисплей, увидел, что связи нет.
– Черт, – тихо выругался Егор.
Он вернулся в комнату. Анна уже проснулась. Она лежала в постели с телефоном в руке. Завидев Егора, она улыбнулась и сказала:
– Привет!
– Привет! – Егор нагнулся и поцеловал ее в губы. – Кому-то звонишь?
– Хотела позвонить матери, но телефон не берет. Можно попробовать с твоего?
Коренев покачал головой:
– У меня та же беда. Попробуй со стационарного.
Анна положила мобильник на тумбочку и протянула руку к радиотелефону. Она поднесла трубку к уху и нахмурилась.
– Этот тоже молчит.
Егор озадаченно нахмурил лоб.
– Ночью был сильный ветер, – сказал он. – Вероятно, на линии поврежденье.
– Да. Наверное. – Анна села в постели и подтянула одеяло к груди. – Так не хочется вставать, – с грустной улыбкой сообщила она.
– И не вставай, – улыбнулся в ответ Коренев, присаживаясь на край кровати. – Слава богу, мы не в Москве. В офис спешить не надо.
Анна обхватила его шею руками и чмокнула в щеку.
– Какое это счастье, когда никуда не надо спешить, – весело сказала она.
– И не говори. – Егор поцеловал предплечье Анны и достал сигареты.
Анна посмотрела, как он прикуривает, и спросила:
– Никогда не пробовал бросить?
– Ты о чем?
Анна показала взглядом на сигарету. Коренев покосился на дымящийся кончик сигареты и усмехнулся.
– Пробовал раз двадцать. Но больше чем на месяц меня не хватало. Знаю, что когда-нибудь это меня убьет, но ничего не могу с собой поделать. – Егор взял пепельницу и стряхнул пепел. – Анна, я хочу тебя спросить. Тот парень, которого ты видела…
– Я не хочу об этом говорить.
Егор помолчал.
– Хорошо. Прости. – Он затянулся сигаретой и посмотрел на картину, висящую над камином. – Тебе нравится здешняя живопись?
Анна взглянула на картину и чуть прищурила карие глаза.
– Мне не нравится то, что изображено, – сказала она.
– А что?
Анна повела голым плечом.
– Ничего особенного. Но переворачивать ее не стоит.
– Как скажешь.
Анна посмотрела, как Егор пускает в потолок дым. Об этом мужчине, с которым провела ночь, она не знает ровным счетом ничего. Сейчас, при свете дня, он уже не казался ей таким привлекательным. Кто знает: может, он полный выродок? Может быть, разбил сердца десятку женщин и прошел по головам десятка мужчин?
– Ты знаешь, сегодня ночью мне приснился странный сон, – тихо сказала Анна, неприязненно глядя на смуглое плечо Коренева.
Он не отозвался. Анна поняла, что он погружен в свои мысли. Как и для большинства мужчин, женский голос для этого человека – что-то вроде назойливого, но безвредного жужжания, на которое можно просто не обращать внимания.
– Мне нужно выпить, – произнесла Анна, повысив голос.
Коренев повернулся и задумчиво на нее посмотрел.
– Ты что-то сказала?