Откровения виконта

Берроуз Энни

– Да, вы правы. В обществе друг друга мы совершенно забывали о светских приличиях. – Он взглянул на Лидию, которая по-прежнему стояла, опустив голову. Возможно, он был не прав, когда думал, что все в поведении Лидии сплошное притворство. Быть может, она даже по-своему любила его. Насколько может любить столь ограниченная и расчетливая женщина. Быть может, тогда она не притворялась, действительно была робкой и неуверенной в себе девушкой. Иначе чем объяснить ее заикание? Или это тоже игра? Но зачем ей это было нужно? Тогда Николас не знал, какое давление в Англии оказывают на незамужних девушек их родственники и компаньонки, постоянно убеждают в том, что они должны как можно скорее выйти замуж. Лидия, вне всякого сомнения, подверглась такому же давлению. И, возможно, не поверила в то, что его предложение руки и сердца серьезно. Должно быть, после того, как полковник Морган посватался к Лидии, все наперебой стали твердить, что это великолепная партия и она не должна упустить такой шанс. В конце концов, она покорилась и уступила.

Но тогда получается, в том, что она вышла замуж за другого, есть и его вина. Он всегда скрывал

от нее свои чувства. Но, с другой стороны, у него есть оправдание, он не до конца мог в них разобраться, до последнего не веря, что влюбился в Лидию, и потому его предложение получилось таким путаным. Николас думал, что ненавидит ее, когда представлял, как она делит брачное ложе с полковником Морганом. В глубине души понимал, это не ненависть, а банальная ревность. Именно она причина жестоких и несправедливых слов, которые он наговорил ей, когда встретил спустя восемь лет. В следующее мгновение его захлестнули воспоминания. Он понял, какими глупыми и наивными были в те годы они оба. Но какое теперь это имеет значение? В юности Николас часто чувствовал себя одиноким и никому не нужным. Лидия, как ему казалось, понимала это и дорожила его обществом. Но теперь все по-другому. У него твердая цель в жизни и уважение окружающих. Лидия была совершенно права, когда сказала, что он остепенился. Теперь ему нужно жениться. Но он не хотел, чтобы жена была нежной, болезненной и хрупкой, словно осенний цветок. Напротив, он мечтал о сильной женщине, способной упорно трудиться. Навещать больных крестьян, обучать крестьянских детей грамоте. Он хотел, чтобы она испытывала сострадание к простым людям, помогала обездоленным, не требуя помощи и заботы о себе. Если бы Николас женился на Лидии, она не смогла бы стать его помощницей в борьбе с невежеством, болезнями и нищетой. Так что, возможно, хорошо, что она предпочла ему другого. Нет, ему не нужна Лидия. Ведь он достиг всего сам, без ее помощи. Напротив, сейчас она бы ему только помешала. Почему же он не уходит, почему стоит рядом с ней и не решается нарушить затянувшееся молчание? Ведь в этой комнате полно других, гораздо более подходящих для него женщин. Черт возьми! Она просто гипнотизирует его жестами и взглядом. И так было всегда. Сколько бы он ни пытался, все равно не сможет избавиться от этого наваждения.

– Я бы хотела… – начала Лидия, но, смутившись, замолчала. Голос ее прозвучал неожиданно мягко и нежно.

Размышляя о ней, Николас рассеянно оглядывал гостиную и общество, собравшееся здесь, но, услышав, что она вновь заговорила, повернулся. Она все так же стояла, низко опустив голову. Сердце его болезненно сжалось. Боже мой! Самая красивая женщина в этой гостиной! Еще никогда в жизни Николас не видел такого прекрасного лица, ни к одной женщине не испытывал такого сильного влечения. Что с ним? Снова воспоминания захватили его, он стоял и обожающим взглядом смотрел на нее. Он же уже все решил, Лидия не его женщина. Однако в эту минуту никакие доводы не помогали, он страстно желал ее и ничего не мог с собой поделать. Лидия, судя по всему, испытывала похожие чувства. Щеки ее разгорелись, глаза блестели, на шее пульсировала жилка.

Кровь стучала у него в висках. В какой-то момент даже закружилась голова. Подумать только! Один взмах ее ресниц, обрывок фразы, который можно было принять за скрытый призыв, и он готов покинуть чопорную светскую гостиную и уединиться с ней. В эту минуту ничто не имело значения. При этом Николас не мог не понимать, что влюбиться в Лидию с его стороны – верх безумия. Ему во что бы то ни стало нужно выпутаться из этих сетей. Но как?

– Черт возьми! Перестаньте так на меня смотреть! – воскликнул он, едва сдерживая гнев.

– Что вы имеете в виду? – Невинности ее вопроса он не поверил и разозлился еще больше.

– Только не делайте вид, что не понимаете, о чем я говорю, – зло прошипел он. Она в ужасе отшатнулась. – Вы испытываете ко мне влечение и даже не пытаетесь это скрыть, облизываете губы и просто млеете, когда я стою рядом. Держу пари, вы представляете себе сладострастные картины с моим участием. И единственно, о чем думаете, как затащить меня в постель. Перестаньте, наконец, притворяться!

Самое ужасное, Николас хотел провести с Лидией ночь любви не меньше, чем она с ним. О боже! Его страсть к ней сродни болезни. Он думал, что за восемь лет смог излечиться, но ошибался. Лидия действует на него так же, как раньше. Он горит, как в лихорадке. Николас понимал, с его стороны подобные чувства просто глупость. В конце концов, он уже не зеленый юнец, чтобы сходить с ума из-за женщины. Несмотря на разумные доводы, он был не в силах справиться с вожделением.

Роберт рассказал ему, что единственная причина, по которой Лидия вышла замуж за Моргана, его деньги. Николас и так это знал. Роберт говорил, что Лидия продажна и расчетлива до мозга костей, и был не так уж далек от истины.

Услышав слова Николаса, Лидия на некоторое время потеряла дар речи, в испуге отшатнулась и хотела возразить, но в последнюю минуту не решилась. Он совершенно прав, она действительно испытывала к нему сильнейшее влечение. И так было всегда. Она никогда не могла подавить в себе желания предаться с ним любви. Однако его слова ее поразили, как же он циничен! Ее тело чутко реагировало на него, стоило только ему приблизиться к ней. Теплая волна разливалась внизу живота. Сердце билось так, что готово было выпрыгнуть из груди, ноги подгибались. Она вдруг подумала, если он возьмет ее за руку и увлечет в укромный уголок дома, она не станет этому противиться. Да, как ни отрицай, а она готова провести с ним ночь. Еще ни один мужчина не вызывал у нее такого сильного влечения. Близость с полковником Морганом была всего лишь супружеским долгом. Она никогда не отказывала ему в близости, но и не просила его заняться любовью. Полковник никогда не вызывал у нее такого желания, как Николас.

– Возможно,

теперь мы нашли выход из положения, – задумчиво проговорил он.

– Из какого положения? Ка-какой выход?

– Я имею в виду, близость была бы для нас обоих прекрасным способом избавиться от обоюдного влечения друг к другу. Ведь это вожделение мешает нам жить. Утолив страсть, мы смогли бы, наконец, успокоиться.

– Что? Я вас не понимаю. О чем вы?

– Прекрасно вы все понимаете. – Лидия не заметила, как он успел к ней приблизиться. Его жаркое дыхание обожгло ее, по спине пробежали мурашки.

– Мы должны стать любовниками, Лидия. Это неизбежно. – Он окинул ее долгим испытующим взглядом. В нем читались вожделение, скрытая насмешка и что-то еще. – Если захотите отдаться мне, просто скажите, я с удовольствием приду к вам.

«Н-нет», – хотела сказать Лидия, но слова застряли в горле. Ей нужно многое ему объяснить. Например, то, что она всегда его любила и вовсе не одной физической близости жаждет. Словом, он неверно ее понял. Вовсе не это ей нужно. Лидии хотелось возобновить дружеские романтические отношения, как восемь лет назад. Только и всего. Но она не решилась высказаться. В его глазах читалась враждебность, с губ то и дело срывались ядовитые реплики. Все это пугало, она не смела не то что заговорить, взглянуть на него.

Николас же, судя по всему, истолковал молчание Лидии как согласие, считая ее распутной женщиной, способной на любовные интрижки. Любая другая женщина на ее месте залепила бы ему пощечину за столь непристойное предложение. Но Лидия не в силах была пошевелиться. Стояла, опустив голову. Должно быть, Николас смотрел на нее с презрительной усмешкой. Так улыбаются развратным женщинам. Она не решалась поднять на него глаза, боясь увидеть презрение, самодовольство, отвращение и брезгливую жалость. Она вдруг почувствовала самую настоящую ненависть к нему. Хотя в глубине души прекрасно понимала, Николас не виноват в том, что его присутствие так на нее действует. Это ее вина. Лидия действительно вела себя с ним сегодня непозволительно. Эти взгляды, томные вздохи. Не удивительно, что Розенхорп решил, будто она хочет заняться с ним любовью. Странно, с другими мужчинами она никогда не вела себя подобным образом. Значит, дело все-таки не в распущенности, а в Николасе. Неужели она до сих пор в него влюблена? О, ей бы больше решительности, как бы она высказала ему все, что она думает. При всех. И не важно, как отреагировали бы на это присутствующие в гостиной. Хотя нет, это важнее всего. И не только для нее, но и для Роуз. Ее выходка могла бы повредить репутации падчерицы. Лидия не должна подавать ей дурной пример. Да, слишком уж она увлеклась разговором с Николасом, совершенно позабыла о падчерице!

Лидия краем глаза взглянула на Роуз. Конечно же ничто не укрылось от этой проницательной девушки. Та с любопытством глазела на них. Должно быть, в ее голове промелькнула догадка об их истинных отношениях.

Глава 5

Лорд Розенхорп остановился, достал из кармана носовой платок и промокнул лоб. Он задыхался и сквозь зубы бормотал проклятья. Глубокой ночью лакей принес ему записку от Лидии. Предыдущую ночь он почти не спал, его мучило раскаяние. Он не должен был разговаривать с Лидией в таком тоне, у него нет права бросать ей оскорбительный вызов. Но, прочитав записку, понял, что недооценил ее. Она не собиралась так просто его отпускать. Он понял, насколько миссис Морган отличается от робкой и неуверенной в себе Лидии Франклин. Лидия Франклин никогда бы не завела себе любовника. Впрочем, что он вообще знал о Лидии Франклин? Он считал ее скромной, ранимой и искренней, а она… Вышла замуж за старика, польстившись на его деньги. Почему это не стало для него уроком? Опять он поверил ей, принял искусную актерскую игру за чистую монету. Впрочем, надо отдать ей должное, Лидия мастерски сыграла оскорбленную невинность. Николасу даже стало стыдно за свой подлый, скверный поступок, и он думал извиниться. Как хорошо, что не поддался порыву. Ему даже удалось скрыть от Лидии и всех присутствующих ужасное смущение. Он спокойно ушел с бала, никто и не заметил его конфуза. На протяжении бессонной ночи он не раз задавал себе вопрос: почему не извинился перед ней на балу? Ведь после грубых, полных презрения слов, обращенных к ней, ему стало очень стыдно. Теперь Николас ощущал себя полным идиотом из-за того, что раскаивался в своем поступке, чувствовал вину. А ведь давно понял, что это за женщина. Почему же после горьких уроков все равно считал, что Лидия может искренне оскорбиться? Кто знает, для кого она разыграла возмущение? На публику? Ведь она теперь уважаемая в обществе вдова с кристально чистой репутацией. Да, она повела себя как двуличная особа. Да, он обижен, и хотелось ее обвинить во всем. Но чувства взяли верх. Он подумал, что Лидия изображает из себя скромницу, чтобы ее дурная репутация не помешала Роуз найти жениха. Николас закрыл глаза и покачал головой. Неужели он все еще пытается отыскать в ней хоть что-то хорошее? Когда он поймет наконец, что Лидия продажная лживая эгоистичная особа, думающая лишь о собственных интересах? Когда он повзрослеет? Почему, презирая ее всей душой, идет у нее на поводу? Ни один мужчина на его месте не стал бы вскакивать среди ночи, одеваться и куда-то ехать по прихоти взбалмошной легкомысленной бабенки. А он мчался в Вестден, пришпоривая коня, словно от этого зависела его жизнь. Временами он останавливался и погружался в тяжкие раздумья. Сейчас он находился на проселочной дороге, ведущей в Вестден, его конь возмущенно фыркал и тряс головой. Должно быть, ему эта поездка тоже показалась глупой и бессмысленной. Николас сунул платок в карман, застегнул плащ, сел на коня и пришпорил его, радуясь, что она когда-то не приняла его предложение. Он чудом избежал ярма, которое на всю жизнь связало бы его по рукам и ногам. Но временами казалось, что именно Лидия сделала бы его по-настоящему счастливым.