Откуда соколы взлетают
Шрифт:
Эскадрилья испытывала тогда новые безоткатные динамореактивные пушки Курчевского. Их крупный калибр (76 мм), малый вес, отсутствие отдачи при стрельбе сулили большие перспективы для усиления огневой мощи авиации. Самолет с такими пушками и был передан Кравченко. На удивление всем, он быстро отработал меткую стрельбу по наземным целям. После его атак от макетов оставались щепки. Обслуживание не на шутку жаловалось, что на него мишеней не напасешься. Результаты стрельбы по воздушным целям, мягко говоря, были неважными и буквально у всех летчиков. Пушку пришлось отдать на доработку конструктору.
Зимой 1935 года отряд Катичева, вылетев на юг, снова работал
Летом начались испытания новых истребителей И-15, И-16 сначала в эскадрилье, потом в войсках. Кравченко буквально влюбился в И-16 и творил на нем чудеса. Он лихо крутил фигуры высшего пилотажа, летал вниз головой и на бреющем полете одновременно вел прицельный огонь. Попытки найти и раскрыть летные и боевые качества новой машины многие расценивали, как лихачество и озорство. Кравченко имел взыскания за это, но поиски не прекратил. Он каждодневно испытывал себя и машину. Здесь не было искусственного риска — была необходимость, поймут которую многие летчики потом в небе Испании, Китая и Монголии. И совсем в другом свете увидят и поймут «трюкачества» Кравченко.
С приходом в Германии к власти Гитлера над миром повеяло духом войны. Правительство, народ СССР понимали, что фашисты тренируют свои мускулы против нашей Родины, и все делали для укрепления обороны.
В одном из выступлений командующий воздушными силами фашистской Германии Геринг заявил, что для авиачастей фюрера будет подготовлено 70 тысяч летчиков. Это звучало угрозой миролюбивым народам. Московский рабочий Николай Никитич Крупчатников призвал в ответ на речь фашистского министра развернуть в стране движение за подготовку 150 тысяч летчиков. «А самолеты мы построим», — заверил он. Призыв был широко подхвачен. В стране создавалась сеть аэроклубов и авиашкол. Росло число членов Осоавиахима. Создавались новые машины.
Первого мая 1936 года над Красной площадью и колоннами демонстрантов в воздушном параде прошли сотни самолетов новых конструкций. Истребители И-15, И-16, бомбардировщики СБ и ДБ-3. Пилоты вели их поэскадрильно крыло в крыло. Зрелище было внушительным. И над площадью до самого неба гремело многотысячное «Ура!» Воздушную армаду возглавлял ас летного дела комбриг Петр Пумпур. В этом строю вел своего «ястребка» и Кравченко.
Второго мая всех участников летного парада собрали на Центральном аэродроме. Для встречи с ними приехали Сталин, Ворошилов, Орджоникидзе, Тухачевский и другие военачальники, авиаконструкторы. И снова слова благодарности в адрес создателей машин и воспитателей летных кадров говорил Сталин. Летчики были уверены, что он влюблен в авиацию.
В особой эскадрилье, которая непосредственно подчинялась Ворошилову, шли новые эксперименты. Была начата отработка ночных полетов. Дело это оказалось нелегким. Летчикам приходилось задолго до взлета садиться в самолет, чтобы осмотреться в кабине, привыкнуть к приборам, к темноте. Сложность вызывал и взлет. В темноте перед глазами летчика нет привычного, как днем, бега земли. Только в воздухе на короткое время включались бортовые огни, чтобы летчики могли собраться в строй. Требовалось время, чтобы научиться ориентироваться в ночном небе. Не все здесь получалось гладко. Случались и аварии, особенно при посадках. Но летчики эскадрильи преодолевали все трудности, накапливали опыт. Готовили наставления и инструкции по ночным полетам для авиационных частей.
25 мая 1936 года постановлением ЦИК СССР большая группа авиаторов была отмечена правительственными наградами. За выдающиеся личные успехи по овладению боевой авиационной техникой и умелое руководство боевой и политической подготовкой вверенного подразделения лейтенант Григорий Пантелеевич Кравченко был награжден орденом «Знак Почета». Друзья поздравляли Григория, пожелали: «Пусть будет не последним». Он, полный счастья и радости, заверил всерьез: «Конечно, это только начало».
В те дни он писал братьям:
«Дорогие мои! Какое счастье служить Родине! Скажи она — и я долечу до звезд!»
Вскоре ему присвоили звание старшего лейтенанта и назначили командиром отряда.
А над миром уже собирались черные тучи войны. 18 июля 1936 года фашисты Испании подняли мятеж против Испанской республики. Фашисты Германии и Италии открыто поддержали мятежников. Началась гражданская война. Коммунисты Испании обратились к народам всего мира за помощью. Первой откликнулась на этот зов наша Родина. За 2 месяца рабочие и крестьяне Страны Советов собрали более 47 миллионов рублей в помощь борющейся Испании. На них были закуплены продовольствие и медикаменты, отправлены патриотам Испании самолеты, танки и другая техника. На Пиренейском полуострове грохотала война. В НИИ ВВС продолжалось совершенствование и создание новых самолетов, испытание их на маневренность и прочность. Шла борьба за осуществление лозунга: «Летать выше всех, быстрее всех и дальше всех!»
В тот день планировались испытания нового самолета на маневренность и прочность при наивысших скоростях и перегрузках. Два пилота друг за другом по очереди должны были выполнить на одном самолете 400 фигур высшего пилотажа. Готовились к испытаниям тщательно. И вдруг ночью телеграмма! У одного из испытателей несчастье в семье, потребовался немедленный выезд домой.
— Я отлетаю за товарища и за себя, — заявил второй пилот.
— Это невозможно, — изумился полковник Сузи… — В истории авиации не было случая, чтобы летчик в один присест выполнил четыреста фигур!
Летчик уверял:
— В практике не было — значит, будет!
Он взял карандаш и бумагу, сел за расчеты. И убедил всех, что 400 фигур выполнит за 150 минут, сделав одну посадку для заправки машины горючим.
Командир дал согласие на эксперимент. Летчик сел в кабину самолета, дал газ, после пробежки взвился, сделал круг над аэродромом и приветственно помахал крыльями.
Стоящие на земле запрокинули головы. Они увидели, как машина четко вошла в крутой вираж, перешла на переворот, с переворота на иммельман, с иммельмана на бочку, с бочки на переворот, с переворота на петлю, с петли на горизонтальный полет, а с горизонтального полета на штопор, из штопора — свечой ввысь.
Такая же серия стремительно повторена снова и снова. Со свистом, рассекая воздух, самолет мчится вниз, вверх. Летчик идет на посадку, но не выходит из кабины, пока баки наполняют горючим. И снова в небо. И все повторяется. Стоящие на земле смотрят на часы, а летчик делает фигуры в еще более стремительном темпе.
Наконец самолет идет на посадку. Летчик видит бегущих к нему товарищей, они что-то показывают на пальцах. Когда приблизились, услышал: «Четыреста восемьдесят! Сто сорок минут!»