Отложенная месть
Шрифт:
– Ты ни в чем не виновата. Та жизнь прошла. Ты же думала, что я живу с отцом, и что у меня всё хорошо. Он стал алкоголиком после смерти моей мамы. Когда бабушка, его мама, была ещё жива, он так сильно не пил. А потом всё, уже не остановить было ничем. Иногда он в себя приходил, вроде как начинал жить с чистого листа. Так однажды встретил женщину – Маргариту, но она, к несчастью, ещё сильнее, чем он, пьёт. Ещё она очень вечеринки любит и своих друзей. Всех их вместе я уже вывезти не могла. Один раз я пришла со школы, а в моей комнате на кровати спит какой-то мужик голый. Мне было нужно уехать, но адрес был только бабушкин на письмах. Отец так орал, когда я спросила про бабушку из Москвы, и письма
– Это ужасно. Ты ведь ещё ребенок была и видела такой разврат! Неужели отец совсем о тебе не заботился? – спросила ошеломленная Лиза.
– Нет. Я сама о себе заботилась, и бабушка, конечно, мама отца. Ещё соседи мне много помогали. До того, как я в Москву приехала, у меня ни одной вещи своей не было. Всё чужое донашивала. Тут меня уже бабушка одевала. По своему вкусу, правда, – сказала Ника грустно.
– Кошмар какой. Она тебя одевала и кормила? Невероятно. Она наверняка что-то задумала, это всё было не просто так, – предположила тетя.
– Да, думаю, ты права. Знаешь, забота о бедной внучке из деревни очень поднимала её статус благодетеля среди соседей. Все были ей очарованы, с другими людьми она другая, добрая, понимающая, сострадающая, совсем не такая, что была со мной, – заметила удрученно Ника.
Дойдя до парка, они увидели под деревом небольшой сбор людей без определённого места жительства, в Москве их зовут просто бомжами. Они устроили маленькое пиршество: расстелили на землю картонные коробки, разложили пластиковые стаканчики и пару чекушек с водкой, уже нарезанный батон и банку со шпротами. Несколько мужчин смеялись и подтрунивали над женщиной, которая никак не могла встать, так как на ногах у нее были надеты слишком маленькие ботинки. Ника заметила, что хоть они и были радостные, глаза их всё равно были полны страха и страданий.
– Забудь эту дрянь. У тебя теперь есть все возможности начать всё заново, – ободряюще произнесла Лиза.
– Да вот я и переживаю, есть ли у меня такая возможность. А то, может, нужно будет в общежитии ютиться и недоедать, или ещё хуже – вернуться к отцу…
– Почему? – удивилась Лиза.
– Я думаю, что я, может, совсем и не единственная родственница, и кто-то ещё претендует на наследство. Кто-то же есть еще из её семьи? – нервничая, спросила Ника.
– Кроме нас двоих, больше нет никого. Братьев и сестер у неё не было. А родители, наверное, давно умерли. Детей всех похоронила. Может, у неё друзья были или любовник, но и это маловероятно. Не переживай. А мне эта квартира и задаром не нужна, – рассуждала Лиза.
– Хорошо. Ты меня успокоила. Спасибо, что поговорила со мной. Мне бывает одиноко в этом огромном городе, – сказала Ника и обняла тетю.
Они ещё прогулялись по парку, и на прощанье Лиза попыталась дать Нике денег, но та отказалась. С работы она, правда, недавно уволилась, так как не смогла совмещать её с учебой и свиданиями с Аркадием. Нужно ещё, конечно, платить за продукты, коммуналку и институт, но даже с этими расходами бабушкиных накоплений хватило бы на несколько лет беззаботной жизни.
«Лекций я много прогуляла. Может, меня отчислят… Платить за учебу тогда уже не придётся», – думала Ника, пока ехала домой.
Ей нужен был план, как достать завещание от нотариуса. В этом деле она могла положиться только на Аркадия. Матери Аркадия в последнее время становилось всё хуже, и он практически не выходил из своей квартиры. Поэтому Ника договорилась
– Что-то случилось? Ты такой поникший, – спросила Ника, гладя его по голове.
– Нет. Просто давно не гулял, – ответил он задумчиво и убрал её руку из своих русых волос.
– Найми сиделку. Я дам денег, – кажется, уже в сотый раз предложила Ника.
– Она плохо к ним привыкает и боится. Лучше я буду. Думаю, скоро ей станет лучше, – сказал Аркадий.
Нике показалось, что он врет, но она не высказала ему своего предположения.
– Ладно, но у тебя ведь ещё и своя жизнь. Не забывай об этом. В общем, новости как обычно, хорошая и плохая, – перейдя к главному, начала рассказывать Ника.
– Я выбирать не стану. Говори всё.
– Хорошая – я единственная наследница, плохая – настоящее завещание у нотариуса. Ему делали операцию, и он долго лежал в больнице. Скорее всего, он не знает, что бабушка умерла. В общем, какая-то тупая контора. Я сходила в интернет-кафе и нашла их адрес. Там же еще и телефон написала, – рассказала Ника и передала ему сложенную в несколько раз бумажку.
– Что же делать?
– Придётся выкрасть завещание, – сказала прямо Ника.
В окне второго этажа Ника заметила женщину в бежевом халате с крупными неприятным лицом и вытянутым носом. Женщина злобно посмотрела вниз на мальчишек, которые играли в мяч. Нике показалось, что это может быть мать Аркадия. Внутри нее поднялась огромная злость и ревность, всё свое внимание и время он уделяет матери, а не ей. И может, на самом деле, она просто жестокая тиранка, что держит его при себе в качестве раба.
– Не очень-то умно, может быть и ещё одна копия, – задумавшись, предположил Аркадий.
– Ну спасибо, предложи тогда свой вариант. Умный, – грубо ответила Ника.
– Не злись. Сколько у нас времени? – виновато ответил Аркадий.
– Три дня, считая сегодняшний.
– Это значит два в итоге. Но ты можешь пойти туда и выяснить, что там и как.
– Ты хочешь, чтобы я там засветилась? – спросила Ника и подскочила с лавочки.
– Знаешь, всё это плохо кончится, и у меня не будет жилья. Ты к себе меня жить, очевидно, не позовешь. Мы расстанемся. Я буду работать где попало. У меня же не будет прописки! Спать буду сначала в общаге, потом, может, на вокзале и сопьюсь, как отец, – стала кричать на него Ника.
– Ты всё драматизируешь. Ладно, я сам туда схожу и всё выясню.
– Позвони им и договорись на завтра. Мне нужно уже идти. Пока, – сказав это, Ника слегка коснулась губами его щеки и пошла к метро. На самом деле, ей никуда не нужно было, просто слёзы стали застилать глаза. Она поняла, что Аркадий не будет ради неё ничем жертвовать, и теперь всё только на ней одной. Какая-то внутренняя необратимость настигла её. Она прекрасно понимала, что дальше будет. Квартира отойдёт какому-то благотворительному обществу, которому на самом деле всё оставила бабушка. Остановившись и слегка опершись на фонарный столб, Ника осознала, что она способна пойти на преступление, потому что как никто заслужила эту квартиру.