Отмороженный-2. Пушки к бою
Шрифт:
Это он произнес зря. Маша тут же очутилась рядом, схватила Гумара за шею и прошипела ему в лицо:
– Я не мешок программ, я умница, и меня ценит Сюр. Он может мной командовать. А ты, мешок дерьма, будешь оштрафован и будешь делать фрикции и не со мной или Аллой, а с Эдиком, или он с тобой… Как получится…
Гумар стал задыхаться и поднял тревогу: «Молчун, спасай…»
Молчун послал образ.
– Тебе ничего не угрожает. Старший велел тебе помириться с Руди.
Маша отпустила Гумара и скомандовала:
– Вперед
Гумар подскочил как ужаленный. Побледнел и, растирая шею, вылетел из лаборатории. Он бегом мчался к Сюру.
Товарища он нашел на площадке артиллерийского бастиона.
Увидев друга, обрадовался.
– Сюр! Беда! – заорал он и, размахивая руками, поспешил к нему.
– Какая беда?
– Маша сошла с ума!
– Ха, не смеши. Скорее ты или я сойдем с ума, чем Маша.
– Сюр, я говорю правду, – затараторил Гумар. – Она на меня напала. Ее надо перезагрузить. Ты им дал слишком много воли. Она пыталась меня задушить. Вот посмотри! – Он задрал подбородок и показал покраснение на шеи. – Я еле от нее сбежал.
– Гумар, я думаю, что ты не все договариваешь. Маша никогда сама по себе на тебя не нападала. Я ее позову, и мы разберемся, что произошло.
– Он назвал меня мешком программ и пылесосом, – раздался голос от двери.
– А она называла меня мешком с дерьмом…
– Я его отправила к Руди мириться. Она хорошая, он плохой. Гумар оштрафован на фрикции с Эдиком…
– Да, Сюр! Она угрожала мне сожительством с Эдиком! Ужас!..
Сюр секунду-другую смотрел на Машу и молчал. Он собирался с мыслями. Потом замахал головой, словно отгонял мух или слепней, кружившихся вокруг головы.
– Так, а теперь, Маша, расскажи по порядку. Почему Руди хорошая, а Гумар плохой и кто его оштрафовал на эти самые фрикции?
– Гумар плохой, потому что обидел Руди и не хочет мириться. Та страдает, а он брезгует спать с нами, андроидами. Руди хорошая, потому что дружит с нами и она со мной сражалась рядом против бандитов. Ты обещал наказать Гумара делать фрикции с андроидами. Мы с Аллой не будем это делать с ним. Остается Эдик…
Выслушав короткий, но информативный рассказ Маши, Сюр почесал затылок.
– Гумар, а ведь она права, – сообщил он и, увидев оторопелый взгляд товарища, пояснил: – В приоритете у меня команда, а не твоя гордость. Иди и поговори с Руди. Иначе будешь говорить с Машей. Ты уже созрел для решительного разговора. Даже андроиды считают тебя аморальным типом. Это, брат, нехорошо. Просто позорно…
Гумар, не получив поддержки друга, неожиданно превратился из крикливого и перевозбужденного мужчины-скандалиста в растерянного и потерявшего опору в нерушимых жизненных принципах человека. Плечи его безвольно опали. Глаза смотрели растерянно, и выглядел он жалко.
– Я боюсь, Сюр.
– Чего ты боишься?
– А вдруг я больше не смогу быть с Руди, как в тот вечер. На меня что-то нашло такое… а потом ушло…
Сюр подошел и обнял Гумара.
– Брат, у меня никого, кроме тебя и Руди, тут нет. Как я буду над тобой смеяться? Я что, полный дурень?..
– Да…
– Кхм… Проехали. Я хочу, чтобы ты был счастлив и доволен. Это все твои пустые страхи. Поверь, Руди нужен ты, а не этот неповторимый секс. Хотя если ты захочешь, то и он будет. Это зависит от твоего желания. Молчун просто усилит твои возможности, и все. Не бойся, иди. Она ждет тебя, брат.
– Правда, Сюр, ждет?
– Да, Гумар, иди. Она тебя очень ждет…
Гумар улыбнулся, хотя улыбка вышла у него вымученной. Он высвободился из объятий Сюра и направился к выходу из бастиона. Сюр смотрел ему вслед.
– Молчун, подскажи его Молчуну, – попросил Сюр, – пусть он его приободрит. А то идет как на казнь. Нам нужен крепкий, сплоченный коллектив…
Сюр обернулся к Маше.
– А теперь скажи мне, девочка, почему ты напала на Гумара?
– Не знаю. Я почувствовала, что он неправ, оскорбляя меня…
– У тебя появились чувства? – удивился Сюр.
– Мы хотим быть как люди. Любить, чувствовать, чтобы нас уважали…
– Интересно. А «мы» – это кто?.. Хотя постой. Я догадываюсь, кто «мы». Это ты и Алла. Так?
– Да. Я и Алла.
– И кто тут среди вас главный такой?.. – Сюр усмехнулся. – Хотя догадываюсь. Алла! – громко позвал Сюр, и за открытой створкой ворот раздалось шевеление.
– Я тут, дорогой, – проворковала стройная шатенка и поспешила на зов.
– Алла, что ты тут устроила? Маша после общения с тобой сильно изменилась, стала агрессивной.
– Дорогой, это действует ее программа защиты личности. Я послала ее поговорить с Гумаром, чтобы он поговорил Руди…
– Она поговорила, – поправил ее Сюр. – Маша – женщина. Надо правильно выражаться. Тебе что, не установили программу правильной речи?
– Установили, дорогой. Я пытаюсь освоить речь самостоятельно, это развивает мой интеллект. Ты против?
– Нет, не против, это даже забавно. Но почему ты сама не пошла и не поговорила с Гумаром, а послала Машу?
– Она больше меня жила. Она взрослая и имеет больше опыта общения с людьми.
– Смешно. Жила больше на пару месяцев, и она уже взрослая. По тебе тоже не скажешь, что ты ребенок… Что же мне с вами делать? Вы, я так понимаю, усваиваете модель поведения человека… копируя нас. Я в общем-то не против, но только без насилия над нашим маленьким коллективом. Без моего приказа руки не распускайте… Это образное выражение насилия, когда вы хватаете и душите человека руками, понятно?
– Понятно. Мы не будем распускать руки и ноги тоже, – кивнула Алла.