Отморозок флота
Шрифт:
Как?! Как, вашужмать, в этих соплюх влезает столько леталок? Куда?!
Ведь как всё хорошо шло. Зарядил с восьми миль ракетным залпом по четверым 'тяжам', вдарил полный ход. Сам подглядываю в камеру вертушки. Вижу, два тяжа как-то увернулись, ещё на плаву, один булькнул, а один сам рванул, да так, что треть примитивов с собой прихватил. Ну, думаю, и на моей улице праздник: мелочь сам разберу, а подранков Двадцать Первая возьмёт... да херов вам тачку, с горкой!
Я на брашпиле вертел местную логику! Что за грёбаные лолиты-в-шляпах, по совместительству
И ведь летало что-то. А я это 'что-то' за птиц принял...
'Панцири' давно отстреляли ракеты, и теперь я верчусь юлой, уклоняясь от атак торпедоносцев и штурмовиков. 'Пакеты' тоже пусты, погреба зениток и стомиллиметровки показывают дно. Рёбра и ноги болят, правый наплечник болтается: нет времени стрелять в примитивов, их я просто тараню. А в небе ещё минимум три звена!
– Мудак любопытный...
– прошипел я сквозь зубы, отмахнувшись дубиной от очередного примитива.
– Плыл бы по своим делам, и не дёргался. Нет, приспичило... На тебе!
С воплем я метнул дубину в одну из авианосцев. Та вполне по-человечески охнула, словив подарок, и села на задницу. Я уже собрался, плюнув на всё, устроить 'банзай-атаку' и стоптать хоть одну гадину, когда внезапно грохнуло, и шесть столбов воды взлетели в небо. У меня сурово заложило уши, но когда водяная пыль осела, я завопил от радости. Леталки медленно и печально осыпались вниз, оставшись без управления. Похоже, Двадцать Первая не дождалась приказа, и, выбрав момент, сама распорядилась торпедами. Я же забыл про неё начисто! Да теперь я остальных как катком укатаю!
– Двадцать Первая, солнышко моё, с меня много вкусного! Я тебе не то, что аккумулятор, я тебе целый завод найду!
'Рада служить, флагман. Можно мне съесть корабельную?'.
– Это ты о ком?
– с удивлением огляделся я, добивая последнего не удравшего примитива. Никаких кораблей до самого горизонта не наблюдалось.
'Два кабельтова, восемнадцать градусов влево. Тонет.'.
– Тонет? Где?!
'Во мне явно сдохла команда Спасателей.' - подумал я, уже нырнув. С другой стороны, не спасу - так хоть напарницу покормлю.
5. Рыбка.
Выловили мы эту рыбку. С огромным трудом, надо сказать, потому что всплывать она наотрез отказывалась. Я чуть руки себе не оборвал, пока её к поверхности тащил! К счастью, на одежде этой мадемуазель нашлась пара удобных скоб и вытяжной трос с карабином.
Защёлкнуть его мне, правда, было некуда. Хоть в нос вдевай, честное слово! И это лишний раз говорит о 'биологичности' происхождения моих довесков. Нет на дельфинах, акулах, или там осьминогах, таких штук, как рымы, скобы и прочее деловое железо! А есть они только на предметах, созданных чьими-то руками. В отличии от того, что на мне выросло, костюмчик 'корабельной' на неё надели.
И был это, я вам скажу, тот ещё Хеллоуин! Если мне, в новой шкуре, только Дагона с Гидрой и славить, то создателям вот этой хреновины молиться надо сразу Омниссии. А также Скайнет и Терминатору, пророку её. Офигеть. Какая машина!
Для начала, девчонка рассекала волну не почти голым задом, как ваш покорный слуга, а вполне себе приодевшись. Имелся весьма интересного вида гидрокомбинезон, армированный жёсткими элементами, составляющими подобие байкерской 'черепахи', и закрытый шлем, герметично с ним соединённый. Как я понял, что это именно девушка? Для начала, верх комбинезона имел конфигурацию, которую только бронелифчиком и можно было назвать. Ни один парень по своей воле такое не наденет! Ну и подозрение у меня укрепляется, что нынче в Мировом Океане нормального мужика не найти, сплошь девки чокнутые.
Поверх комбинезона был закреплён довольно массивный доспех. В отличии от известных мне прототипов экзоскелетов, здесь несущую функцию выполнял не каркас, а жёсткие элементы брони. Хозяйка доспеха была зафиксирована жёсткими фиксаторами на спинном элементе кирасы. А уж поверх всей этой скорлупы висели главные экспонаты выставки.
Правда, сейчас направленность в прошлое глагола 'висели' была особенно актуальна. Раньше - висели. Теперь же болтались в виде ошмётков разной степени целостности и узнаваемости. И, мать их, жутко тормозили буксировку, не хуже плавучих якорей!
Два спаренных ТА на каждом бедре, если я правильно опознал обломки. Четыре откидных консоли на спине, из которых уцелели две правые. Нижняя консоль оснащена парой одноствольных орудий, чуть больше моей стомиллиметровки калибром, а верхняя - парой из совсем мелкого орудия и чего-то вроде зенитного автомата. Вдоль 'хребта' брони тянулся сегментированный кожух с решётками и заслонками, а по обе стороны от него - настоящее месиво из полураздавленных блоков, оборванных шлангов и рваного металла. На предплечьях, как и у меня, тоже стояли орудия, только по два на каждой руке. Уцелело только одно из четырёх орудий.
Определённо, девчонка вооружена куда серьёзнее меня. Пусть и маленькие, но на деле пушки у неё раза в полтора больше моей 'сто девяностой'. Но это не сильно ей помогло. Вон как левый борт обтесало.
– Двадцать первая, если у тебя ещё есть аппетит, аккуратно пообкусывай всю эту торчащую байду.
Подлодка недоумённо посмотрела на меня.
– Что такое 'байда'?
– Тьфу ты...
– сплюнул я, переложив тросик с одного плеча на другое.
– В общем, эти разбитые орудия на консолях, сами обломки консолей, торчащие лохмотья обшивки. Саму девчонку не повреди, особенно её комбинезон. Он и так местами дырявый.
– Я не понимаю ваших целей, флагман. Зачем Вам эта корабельная?
– ответила Двадцать Первая с нотками недовольства. Повод у неё был: если я работал буксиром, то она поддерживала спасаемую, дабы та не погружалась с головой.
– Интересно мне. Считай, что я взял пленного. А вообще, мне кажется, что живая 'корабельная' ценна сама по себе. В первую очередь - для других 'корабельных'. А значит, появляется предмет для обсуждения.
Двадцать Первая пожала плечами. 'Я вовсе не рада, но ты - флагман', говорил весь её вид. Поднырнув под бессознательное тело, она начала работать когтями, демонтируя броню. Через некоторое время послышалось довольное похрустывание.