Отпусти меня
Шрифт:
Меня хвалили, иногда даже ставили в пример. Девушки, что издевались надо мной, стали относиться ко мне лучше. Жизнь потихоньку налаживалась, до того дня…
За неделю до выпуска из пансионата, я проснулась среди ночи, вся потная и с учащённым сердцебиением. Приняв сидячую позу и обхватив руками шею, постаралась восстановить дыхание. Сердце бешено стучало в груди, во рту всё пересохло, пот со лба капал мне на грудь, а в голове звучала лишь одна фраза:
«Я вспомнила! Чёрт возьми, я вспомнила!»
***
В ту ночь я сидела на софе в гостиной и плакала. Услышав, как повернулся ключ в замке, я бросилась к двери, но на полпути остановилась. Открылась дверь и вошла мама. Она была с цветами. Розы, много роз. Мама стояла ко мне спиной и с кем-то разговаривала, смеялась. А затем следом за ней вошёл мужчина, и они поцеловались.
– Мама, – еле слышно позвала я.
Она дёрнулась, словно её ошпарило кипятком, и резко обернулась ко мне. На её лице читалось беспокойство.
– Детка! – воскликнула мама, подойдя ко мне и присев на корточки. – Ты почему дома? Ты же должна была быть в гостях у Миранды. Что случилось?
Она с беспокойством вглядывалась в моё лицо, а я смотрела на мужчину. Он стоял, облокотившись о стену и скрестив руки на груди. В гостиной горела лишь лампа возле софы. Из-за этого я не могла разглядеть всё его лицо. Только нижнюю часть. У него была аккуратно оформленная щетина тёмного цвета и волосы средней длины. Поймав мой взгляд, мужчина усмехнулся лишь уголком губ и проговорил:
– Хороша, чертовка!
Он сказал это так нежно, так сладко. Тембр его голоса вызывал доверие, но в то же время и непонятную тревогу. Страх.
– Эвелин, – вновь заговорил мужчина, обращаясь на этот раз к моей матери. Голос его стал резче, от предыдущей сладости не осталось и следа. – Ты говорила, что дочери не будет. Её пребывание здесь … сейчас … создаёт проблемы.
Я заметила, как она напряглась. Её глаза забегали из стороны в сторону, а губы сжались в тонкую линию.
– Девочка не должна была быть тут, – тихо ответила мама. – Извини В…
***
На этом воспоминание обрывалось. Я вцепилась себе в волосы с такой силой, словно хотела вырвать их с корнем. Слёзы душили меня. Мои всхлипы становились всё громче, и я слышала, как на соседних койках начали просыпаться мои соседки. Но мне было всё равно.
«Чёрт-чёрт-чёрт!»
Мысленно я ругала себя по-всякому, как только могла.
«Почему?! Да, блин, почему?! Она же назвала его имя. Я была там. Стояла в паре метров.… А толку? Ну что мне даст имя, если я не знаю, как выглядит его владелец?! Но мама. Она ведь знала, знала его. Сама привела домой. Кто он? Очередной её любовник? Стоп. Почему очередной? Их было много?»
Мысли безумным круговоротом вращались в моей голове. Они кружились, путали, умирали и возрождались вновь.
Я поняла, что теперь пойду до конца. Найду его, хоть полжизни убить придётся, хоть по головам пойти или умереть, но найду и отомщу. В тот момент я и не подозревала, что мне практически через всё это и придётся пройти.
Глава 1
Я сидела на лавочке, запрокинув голову, подставляя лицо нежным лучам летнего солнца. Снова гудок, и вот очередные родители бросаются к своей дочурке с объятиями и поцелуями. Реки слёз, куча долгих прощаний с подругами и благодарностей персоналу. И вот машина скрывается за поворотом, а за ней следующая, и следующая, и следующая. Обучение в пансионате подошло к концу. Все разъезжались по домам.
– Эй, подруга! Чего кислая такая?
Рядом со мной плюхнулась Лиз и кинула свою дорожную сумку рядом с моей. Я улыбнулась ей и снова бросила взгляд в сторону отъезжающей машины.
– Лиз, – спросила я, снова посмотрев на неё. – Ты будешь скучать по этому месту?
Подруга чиркнула зажигалкой и глубоко затянувшись, усмехнулась.
– Соня, блин, не неси чушь. На-ка лучше взбодрись.
Она протянула мне сигарету, и я, недолго думая взяла её. Затянувшись, взглянула на монашек, разговаривающих с очередными родителями.
– А нам ничего за это не будет?
Лиз выпустила мне в лицо струю дыма и рассмеялась.
– Не смеши меня. Они нам ничего сделать не смогут. Мы выпускники, как-никак. Ещё двадцать минут и нас тут не будет. Расслабься и кури на здоровье.
В этот момент сестра Джоанна бросила на нас взгляд и покачала головой. Мне стало неловко, и я по быстрее затушила сигарету.
– Всё-таки дурацкая привычка. Надо бросать, – с этими словами я выбросила половину недокуренной сигареты в мусорный бочок.
– Твой выбор, – усмехнулась подруга, смотря куда-то вдаль. – Я не собираюсь.
Я убрала выбившуюся прядь за ухо и глубоко вздохнула.
– Слушай, Лиз, мне всё равно, как то неловко.
– Ну, блин, Со-о-оня,– протянула она. – Мы это уже сто раз обговаривали. И я снова заверяю тебя, что всё нормально. Ты моя подруга, и тебе пока негде жить. Я не думаю, что тебе хочется вернуться в свой старый дом. Продать его и купить себе какое-нибудь жилье ты тоже не можешь, пока не достигнешь совершеннолетия. И родственников у тебя нет. Зато есть я. А у меня есть брат, у которого имеется трехкомнатная квартира, и он по доброте душевной разрешил тебя приютить.
– А почему ты не вернёшься домой к родителям?
– Ну на хрен. Я ненавижу их, а они меня. Всё обоюдно.
Лиз снова закурила. Она протянула мне ещё одну сигарету, но я отказалась.
– Твоему брату всего двадцать три. Откуда у него уже квартира?
– От бабки, – Лиз шумно выдохнула и покрутила сигарету в руках.
– Вашей?
– Да нет, его. Рик – сын моего папаши от первого брака. Не знаю всех подробностей, но вроде как его мамка отказалась от него. Рика в итоге воспитали бабка с дедом. Папаша сначала тоже принимал участие, но потом встретил мою мать и заделал ей меня. Так вот, дед вскоре помер, а вот полгода назад и бабка за ним следом. И квартирка отошла ему.