Отравленная любовь
Шрифт:
– Но вы все же уверены, что это убийство?
– Точный ответ я смогу дать только после вскрытия. Но у меня практически нет сомнений, что это убийство.
– Что ж, и это уже кое-что, во всяком случае, можно смело вести дело дальше.
– Один вопрос. Как вы так быстро приехали на место преступления? Судя по трупу, смерть наступила 10–15 минут назад?
– Этот вопрос и меня заинтересовал. В милицию поступил анонимный звонок, какая-то женщина сообщила этот адрес и сказала, что там сейчас произойдет убийство,
– Да, действительно, очень интересное обстоятельство.
– Хотя, если учесть, что в доме очень низкие окна, можно предположить, как проходящая мимо женщина заметила что-то подозрительное и сообщила куда следует.
– Но почему же она не назвалась?
– А кому захочется иметь дело с убийством? Вам бы хотелось быть свидетелем по такому делу? Тем более, если вы не видели ничего особенного.
– Все возможно, ну удачи вам, Дмитрий Александрович, до свидания.
– До свидания. Кстати, когда будут готовы результаты вскрытия?
– Завтра после обеда, – с этими словами врач сел в машину и уехал.
Следователь прошел в дом и еще раз осмотрел комнату, отметив для себя, что в спальне царит беспорядок. Судя по всему, здесь была женщина.
– Постарайтесь описать кухню и спальню как можно подробнее, – сказал он вошедшему помощнику. – Возможно, нам придется потрудиться, чтобы найти улики.
– Найти улики, действительно, будет сложно, ведь неизвестно орудие убийства, но само дело и выеденного яйца не стоит, – ответил ему помощник.
– Не все так просто, как кажется. Я еду на допрос в прокуратуру, когда все здесь закончите, зайдете ко мне.
Дмитрий Александрович вышел из дома и решил добраться пешком. На улице лучше думалось, а ему сейчас было просто необходимо поставить все на свои места.
Тем временем Катю привезли в прокуратуру и направили в кабинет следователя, оставив с ней одного из оперов. Катька села на стул, обхватив голову руками. Она не могла ни о чем думать. Правда, по фильмам она знала, что имеет право на один звонок, но кому звонить? Отца она сейчас боялась больше, чем тюрьмы. Позвонить подругам? Но что они могут для нее сделать…
От безысходности она заплакала. Если для других все было понятно, то для нее происходящее превратилось в кошмар. Почему умер Юрка? А если это убийство, то кто его убил? И почему все сразу решили, что это она отправила его на тот свет? Вопросов было больше, чем ответов…
– Боже мой, как все трудно, – произнесла Катька вслух, даже не заметив этого.
– А по-моему, все очень просто, – ответил на ее высказывание сидящий рядом опер. – Застукала дружка с другой и решила отомстить ему.
Катька уже ничему не удивлялась – за сегодняшний вечер ей пришлось услышать столько обвинений в свой адрес, что она не
– Мой тебе совет, – не унимался опер, – расскажи все как есть, быстрее сядешь, быстрее выйдешь, а начнешь юлить, так загремишь на всю катушку.
Тут только до Майоровой дошло, что никто не собирается выслушивать ее, а постараются засадить за решетку, даже не выясняя обстоятельств. От этой мысли у нее похолодела кровь.
– Я требую адвоката, я никого не убивала, только зашла в гости. Разве за это садят в тюрьму? – закричала Катька и совсем обмякла на стуле.
– Ну, адвоката тебе, конечно, дадут, правда, немного позже. Только вряд ли он сможет тебе помочь, если ты и дальше будешь продолжать отпираться от содеянного.
Тут дверь открылась, и в кабинет вошел молодой, привлекательный человек.
– Оставайтесь за дверью, – сказал он оперативнику и прошел за стол. – Я Дмитрий Александрович, следователь прокуратуры, буду вести ваше дело, – представился он Кате.
– Какое дело, я же говорю, что ничего не делала.
– Ну это уж предоставьте нам судить, сделали вы это или нет.
– Как вы можете судить об этом, если даже не слушаете меня.
– Как раз сейчас мы и займемся этим. Вы расскажете мне, как все произошло. Только предупреждаю сразу, не надо мне врать.
– Выбрал тактику добренького следователя, – прокомментировал стоящий за дверью опер подошедшему помощнику, – надеется, что она расколется.
Ничего не отвечая, помощник прошел в кабинет и отозвав следователя, отдал ему протоколы осмотра. Дмитрий Александрович посмотрел на часы. Они показывали половину одиннадцатого, допрашивать дальше не имело смысла.
– Ну что же, Катерина Майорова, сегодняшнюю ночь вам придется провести в СИЗО, а завтра мы заберем вас для допроса и, если вы потребуете, предоставим вам адвоката.
Катя уже устала повторять, что она ни в чем не виновата, но все же сделала последнюю попытку.
– Я ничего не делала, вы не имеете права сажать невиновного человека.
– Это, девушка, уже не нам решать, а суду. А пока отдыхайте, постарайтесь вспомнить все детали, и, как знать, может, вы и вправду окажетесь невиновной.
– Саша, вызовете конвой, чтобы проводить эту леди в ее ночлежку.
Майорова уже смирилась с тем, что ей придется провести ночь в камере, но в душе она надеялась на чудо. Катьке до последнего казалось, что все это какое-то недоразумение и, в конце-концов, все прояснится, перед ней извинятся и выпустят на свободу. Как много сейчас для нее значило это слово…
В кабинет вошел конвой, и ее повели к машине. Все происходящее Катька переживала, словно во сне. Она даже не помнила, как ее привезли в СИЗО, как оформляли ее приезд. Очнулась она только в камере, когда к ней подошла какая-то женщина и, проведя рукой по ее лицу, спросила: