Отравленные клятвы

Джеймс М. Р.

Я с трудом сглатываю при этом напоминании. Это не то, о чем я хочу думать.

— Ты мог бы отпустить меня, — мягко говорю я. — Ты мог бы трахнуть меня и отпустить.

— Нет, я не мог, — просто говорит он.

Я стою там несколько долгих секунд, наблюдая, как он разводит огонь, а затем начинаю медленно расхаживать по комнате, осматриваясь, все еще прижимая полотенце к груди. Это красивая комната, роскошная и уютная одновременно, но я не могу расслабиться. Только не с Николаем рядом.

Я оглядываюсь и вижу, как в камине ревет огонь, а затем он встает, роняя полотенце и прочищая горло. Трудно не пялиться, у него великолепная мускулатура, чернила покрывают большую часть его кожи, на груди, руках и по бокам бедер, и, хотя он еще не встал, его член, прижатый к бедру, все еще впечатляет.

— Иди сюда, зайчонок, — говорит он, и я чувствую, как по мне пробегает дрожь.

Я вижу, что ему становится тяжело просто от того, что он просит меня подойти к нему. Его член набухает и удлиняется, дергаясь, когда он твердеет и касается его живота, и я хочу его вопреки себе, и немного боюсь этого. Он такой чертовски огромный, и каждый раз я задаюсь вопросом, смогу ли я это вынести.

— Тебе не нужно бояться меня, зайчонок, — говорит он на удивление мягко. — До тех пор, пока ты будешь повиноваться. Так что иди сюда.

На мгновение я подумываю о том, чтобы бросить ему вызов. Но какой в этом смысл? Я знаю, что это ничего не изменит. Это не вытащит меня из этого. Итак, очень медленно я начинаю приближаться к нему. Я останавливаюсь на расстоянии вытянутой руки, убирая с лица прядь влажных волос, и вижу, как его пристальный взгляд скользит по мне.

— Брось полотенце, — говорит он все еще мягче, чем я ожидала. — Не заставляй меня просить дважды, Лиллиана, и тебе это понравится гораздо больше.

Я могла бы поспорить с ним. Я чувствую, что должна поспорить с ним, сказать ему, что мне это все равно не понравится, что я не хочу его. Но я останавливаю себя. Я поднимаю руку, ослабляя полотенце там, где оно подоткнуто у меня над грудью, и позволяю ему упасть на пол.

Я не думала, что он может стать еще тверже, но, когда его взгляд снова скользит по мне, его член дергается, ударяясь о пресс и оставляя немного влаги там, где кончик коснулся его кожи. Он отступает назад, оставляя мне достаточно места на меховом ковре, где он стоит.

— Встань на колени, зайчонок, — говорит он, и я чувствую, как мои глаза расширяются.

Он никогда раньше не просил меня отсосать ему. Я не знаю, смогу ли я это сделать. Я не знаю, смогу ли я вообще взять его в рот, и как это у меня получится…

Ты знаешь, как это сделать. У тебя это неплохо получится.

Но ему может не понравится. Мне вдалбливали это снова и снова, так часто, последствия того, что я не угожу мужчине, которому буду отдана. Эта мысль приводит меня в ужас.

— Николай… — выдыхаю я, и он качает головой. Я вижу, как заметно пульсирует его член, перламутровый от предварительной спермы на кончике.

— Прошлой ночью я хотел твой рот. Но я хотел дать тебе время. Я больше не собираюсь ждать, зайчонок.

Я в замешательстве. Я ничего не могу с собой поделать. Его член иногда пугает меня, но я знаю, что он не собирается меня отпускать. Я смотрю, как его предварительная сперма стекает по стволу, и часть меня хочет попробовать ее на вкус. Попробовать его на вкус.

— Ну… зайчонок? — На этот раз его голос звучит резче. — Не заставляй меня повторять тебе снова.

Я могу это сделать. Просто надо вспомнить, что я видела. То, за чем мне приходилось наблюдать. У меня были наглядные примеры. Я знаю, что мужчинам нравится, когда это делают. Я видела это снова и снова. Просто сделай это. Он будет счастлив.

Я медленно делаю шаг вперед, становясь перед ним, и он выглядит немного удивленным, как будто не был уверен, что я действительно это сделаю. А потом я опускаюсь на колени, совершенно голая, на меховой ковер, подняв к нему широко раскрытые глаза, и я знаю, что ему нравится то, что он видит. Доказательства прямо передо мной.

Я спокойно кладу руки на свои голые бедра и смотрю на него снизу вверх.

— Ты собираешься сказать мне, чего ты хочешь? — Просто спрашиваю я, и он опускает взгляд, его глаза полны такой похоти, что это пугает и возбуждает одновременно.

— Я хочу, чтобы твой рот был на моем члене, девочка, — бормочет он. — Начни с этого.

При этих словах я наклоняюсь вперед, все еще глядя на него снизу вверх, и осторожно провожу языком по кончику. Я мгновенно ощущаю вкус его предварительной спермы, соленой и острой на моем языке, и я не возражаю против этого. Часть меня хочет большего, и я снова щелкаю языком, перекатывая жемчужину жидкости на языке, когда он подходит немного ближе ко мне.

— Вот и все. — Головка его члена касается моих губ, его пальцы пробегают по моим волосам. — Оближи мой член, как хорошая девочка.

Я слегка вздрагиваю. Я ничего не могу с собой поделать. Но я знаю, что я должна делать. Я провожу по нему языком, на этот раз немного настойчивее, вращая им вокруг себя, прежде чем просунуть его под головку члена и погладить там нежную кожу, как мне и было сказано. Дразня его. Дразню его еще немного, всего на мгновение, прежде чем приблизиться губами к кончику и взять в рот первый дюйм, обхватывая его губами.

— Вот так-то. Аккуратно и медленно. — Он снова гладит меня по волосам, его пальцы обхватывают мой затылок. — Тебе не обязательно торопиться, зайчонок. Не торопись. Ты сможешь получить мою сперму, когда будешь готова.

Что-то в этом, непристойные слова и то, как он их произносит, заставляет меня затаить дыхание, мой клитор оживает от внезапной пульсации удовольствия. Мои губы широко обхватывают его член, и я не уверена, сколько еще смогу выдержать, поэтому сначала немного поддразниваю его. Я играю с первым дюймом его члена, облизывая и посасывая, пытаясь узнать, что ему нравится. Кажется, ему все это нравится, он твердый, как скала, пульсирует у моих губ, и я решаю попробовать взять его немного глубже.