Отравленные земли
Шрифт:
— Это обычная боль, — сказала она. — Ничего загадочного в этом нет. В следующем городе, куда мы придем, найди зубодера. Если такого не окажется, подойдет и кузнец с парой хороших клещей. Этот зуб нужно вырвать, если ты хочешь сохранить другие.
— Но это будет больно, — сказал он. Остальные рассмеялись, а он озирался вокруг, не находя сочувствия.
— Если это будет сделано быстро, боль скоро пройдет. И это будет ничто, по сравнению с тем, что может случиться, если ты оставишь все, как есть.
Другие стали подходить к ней с просьбой о том, чтобы она распознала их хвори. К удивлению Анса, Фьяна прикладывала кончики пальцев ко лбу на короткое время, затем рассказывала о том, что болит у них внутри. Она не смогла помочь всем, но более, чем половине прописала лекарства. Позднее Анса спросил ее об этом.
— Ты не сказала мне, что ты лекарь.
— А я и не лекарь, — сказала она. — Истинных целителей очень мало, даже среди нас они редкость. Но некоторые из нас могут увидеть те неполадки, которые есть в теле. Это срабатывает не всегда. Мы не можем определять наличие внутренних паразитов, например, хотя и можем ощутить тот вред, который они нанесли. Иногда это очень печально. Ты видел человека, который подошел ко мне с болью в животе?
— Да, я видел.
— У него в желудке опухоль, которая наверняка убьет его в течение года или через год, но какой смысл говорить ему об этом? Ничего нельзя поделать, поэтому я посоветовала ему принимать те средства, которые снимают боль. Это все, что можно сделать в таком случае.
— Это похоже больше на бремя, чем на дар, — сказал он.
— Так и есть.
Следующим утром они продолжили свое путешествие. Большинство купцов направлялись в столицу, город, который называли Куила. Передвигаясь с такой малой скоростью, какой шел этот небольшой караван, они находились все еще в двадцати днях пути от города. Являясь частью такого большого сообщества людей, они в определенной степени сохраняли анонимность. Время не казалось решающим фактором в их довольно неопределенных планах, поэтому они и не видели причин, чтобы не двигаться медленно в ленивой манере, наслаждаясь прогулкой в экзотическую и интересную страну.
Ощущение времени у Анса было настроено скорее на сезоны, календарный счет дней. Коль скоро, в конце концов, он достиг места назначения, то и не пытался торопить события. В этой необычной стране было много того, что стоило увидеть. Казалось, что люди слишком много уделяли внимания ритуалам, а каждое их действие сопровождалось множеством жестом, которые Анса считал странными. Они постоянно читали наизусть какие-то заклинания, молитвы и обращения к духам. Они обожали амулеты, талисманы разнообразного вида, и фимиам. Многие на ходу размахивали глиняными кадильницами, некоторые даже носили сверху на шляпах крошечные курильницы благовоний.
Однажды он спросил Самиса об всех этих религиозных наблюдениях.
— Не могу сказать, — ответил ему купец, — что вознаграждение, которое они получают от сверхъестественного мира, сколь-нибудь соизмеримо со временем и силами, которые они затрачивают на свое ревностное служение. Из всего, что мне довелось узнать, я понял, что у них очень много богов, демонов и духов. Всем им следует поклоняться. Мне это кажется очень скучным, а им явно по душе.
— Мой собственный народ проявляет уважение к духам, — сказал ему Анса, — но наши верования просты, по сравнению с этим. Правда ли, как я слышал, что у них распространены человеческие жертвы?
Самис оглянулся, словно в поисках граньянца, который мог бы их подслушивать.
— Да, это правда, — сказал он тихим голосом, — но они не допускают ни одного чужака быть свидетелем таких ритуалов. На твоем месте, я бы не проявлял такого пристального интереса. Существует много россказней о чужестранцах, которые внезапно исчезают как раз в то время, когда назначают такие жертвоприношения.
— Такие люди могли и осесть здесь, — сказал Анса. Купец замахал рукой, отвергая это.
— Слухи, только слухи. Мне лично ничего не известно о таких исчезновениях. Люди позволяют себе чрезмерно тревожиться из-за таких невероятных вещей, хотя в повседневной жизни их окружают гораздо более простые, но значительно более страшные опасности.
Анса увернулся от летучей мыши, устремившейся в погоню за крошечной птицей. Размах кожистых крыльев был равен длине его руки. Оба создания мгновенно исчезли в густой растительности. Местами деревья переплетали свои ветви над их головами, и им казалось, что они прокладывают свой путь по мрачному зеленому туннелю.
Со всех сторон раздавались крики, призывы, вопли, мычание и другие голоса обитателей джунглей. При ограниченной видимости, здесь, казалось, в большом почете был шум. Те твари, которые привлекали свою пару или отпугивали врагов своим видом, имели яркую окраску, но форма их казалась нелепой. Однажды Анса был поражен тем, что он принял за маску рычащего существа с длинной шеей. Неожиданно»лицо» исчезло, и Анса увидел, что это ничто иное, как обманный рисунок на спине крылатой рептилии.
Росли здесь и плотоядные деревья, достаточно большие для того, чтобы схватить небольшое животное или птицу, но ходили и слухи о том, что глубоко в джунглях растут и такие, которые могут есть людей. Имелось множество и иных опасных растений. В непрекращающейся борьбе за выживание многие выработали необычные способы защиты и выживания.
Были жалящие растения, и такие, от прикосновений к которым начинался зуд.
Были и растения, выделения которых были столь ядовиты, что следовало соблюдать все меры предосторожности при сборе хвороста для костра, не ровен час попадутся такие стебли, которые при сгорании выделяют удушливый и ядовитый дым. Были и такие, которые стреляли колючими семенами в форме дротиков, поражающими жертву с расстояния в несколько футов.
Все это приводило к тому, что следовало быть очень осмотрительным во время путешествия. Анса быстро понял, что величайшая красота может заключать в себе смертельнейшую из опасностей. Были тут и огромные красивые цветы, которые испускали дурманящие запахи, которые могли довести почти до смерти. Умирая, жертва питала почву вокруг корней растений.
Они прошли деревню, в которой крестьяне работали на полях и то и дело останавливались для выпалывания сорняков, которые буквально на глазах прорастали в этом плодородном крае.
— Я уже видел жителей деревень и торговцев, — сказал Анса, — и одного чиновника… но я еще не видел воинов. Разве эти люди не привыкли к войне?
— Это далеко не так, — сказал ему Самис. — Армии собраны в фортах, в основном вокруг границ, а также охраняют важные водные пути. Крестьяне люди мирные, нет необходимости в многочисленных гарнизонах, чтобы усмирить их.
— Правители этой страны, — продолжал купец, которому нравилось болтать с Ансой, — представляют собой военную аристократию. Они покорили Соно несколько поколений тому назад. Из прежних коренных жителей в армию не берут рекрутов, хотя на гражданской службе занята значительная часть этого населения.