Отражение
Шрифт:
Катсу не раз ночевал в гостях у Савады-сана, и там атмосфера была совсем иной. Юи трещала без умолку, шутила, Савада-сан улыбался, много их хвалил, рассказывал интересные истории про свое и хранителей прошлое. Когда не было веселой Хару, которая готовила им ужин, они заказывали пиццу и сидели вместе у камина. Савада-сан часто отлучался, его телефон постоянно разрывался от звонков, но это нисколько не мешало. Вот такой должна быть семья. И таким должен быть отец.
Да, отец сильный, его боятся и уважают, но Катсу с этого-то что?
Впервые в его жизни появился
— Есть телефон? — спросил Катсу, заставив Кена вздрогнуть. Тот уже успел погрузиться в собственные думы и совсем забыл о своем навязанном госте.
— На кухне. Эй, если будешь с папашкой болтать, пусть сюда не идет, а то получит!
Катсу промолчал про то, что, скорее всего, он просто боится с ним увидеться и ринулся на кухню. Он знал номер Мукуро наизусть и просто жаждал поговорить с ним, увидеть его. Раз отец вернулся, значит и он должен.
Пока он набирал номер, у него вспотели руки и сбилось дыхание. Он не видел Мукуро с того самого момента, как… как они… того самого. Как с ним говорить, как реагировать. Кто они сейчас друг другу вообще?
Очень резко его мысли приобрели совсем иной оттенок.
Мукуро взял трубку после первого же гудка.
— Я же сказал, что сегодня слишком устал, чтобы тебя выгуливать, — услышал веселое Катсу, и от сердца мгновенно отхлынуло. И почему-то сразу захотелось расплакаться. Мукуро бы обязательно нашел нужные слова.
— Это я…
— Катсу? Эй, ты что там делаешь? — его голос сразу изменился — стал удивленно-взволнованным, и даже такая мелочь грела сердце. — Я приехал с кучей еды, думал, что мы завалимся… на диван и будем болтать всю ночь напролет, а тебя и след простыл. Что-то не так?
— Я говорил с отцом…
— О… это все объясняет. Тяжелый разговор?
— Очень.
— Он тебя ударил?
Катсу не ответил, но, очевидно, Мукуро и сам все понял — не нужно быть оракулом, чтобы догадаться.
— Я сейчас буду.
— Постой… Я… не знаю, стоит ли.
Тишина в трубке воцарилась на несколько томительных мгновений.
— Вот как. Могу узнать причину немилости?
— Отец догадался. Ну, о том, что мы сделали…
— Что мы занимались любовью?
— Д-да! — выпалил Катсу, невероятно смутившись. Такая прямолинейность выбивала его из колеи.
— Это плохо. Как любой родитель, он, должно быть, в полнейшем шоке. И, конечно же, безумно зол. — Мукуро снова ненадолго замолк. — Я скоро буду. Твой непутевый отец и так выгнал тебя, зачем же следовать его правилам снова и снова? Одобрения ты все равно не получишь — это не в его характере. — На этой фразе Катсу скрипнул зубами. — Ждите.
Биение сердца медленно приходило в норму. Катсу повесил трубку и опустился на стул, накрывая дрожащей ладонью другую. А в следующий миг из гостиной раздался удивленно-радостный голос Кена, удивленно-радостно выкрикивающий имя Мукуро.
— Да-да, я тоже рад тебя видеть. Решил разбавить твою скуку, так что ставь какую-нибудь новинку
Катсу вскочил, растеряно заметался по кухне и, запрыгнув обратно на стул, нервно застучал пальцами по столешнице. Что ему сказать? Что сказать?!
Мукуро появился на пороге, улыбающийся и счастливый, с влажными после душа волосами и в домашней одежде, в руках он держал пакет с чипсами, картошкой и коробку с пиццей.
Катсу вылупился на него, не зная, что делать, и Мукуро едва не рассмеялся, прекрасно понимая чувства подростка. Тепличные дети такие наивные и глупые, что он даже порой не жалеет, что детство у него выдалось… несколько трудное — он хоть вырос вполне дееспособным. Немного сумасшедшим, но у кого нет недостатков?
— Что, не соскучился по мне за два дня-то? — склонив к плечу голову, поинтересовался он, положив продукты на стоявший рядом стул, и раскинул в стороны руки. Катсу расплылся в улыбке и бросился ему на шею. — Вот это я понимаю — встреча. Этого я ждал, когда пришел домой. А тебя не было, — укорил его Мукуро. — И ты забыл мобильный, дурачок, — добавил он и, выудив из кармана телефон, протянул ему. — Больше так не делай.
— Угу. Прости. Я хотел увидеться с отцом, думал, что смогу помириться с ним.
Мукуро рассмеялся. Катсу, насупившись, недоуменно посмотрел на него.
— Прости, это не повод для веселья, но заслужить благосклонность Кеи можно только посмертно. Знаешь, сколько раз я пытался с ним помириться?
— Но я ведь его сын.
— Не думаю, что для него это такой уж важный критерий. Мне жаль. — Мукуро потрепал его за щеку и обнял, зарываясь лицом в его волосы. — Может, вместе сходим к нему, и я попытаюсь объясниться? Не хотелось бы, чтобы он считал меня растлителем, маньяком или извращенцем.
— Он и не подумает! — горячо возразил Катсу, и Мукуро едва сдержал усмешку. — Ну… может, он тебя и ненавидит, но должен понимать, что ты на такое не способен.
Все принимало безумно забавный оборот. Мукуро искренне веселился, слушая в свой адрес дифирамбы о своей чуть ли не святости, и в который раз удивлялся тому, насколько непрозорлив был отпрыск Хибари, славящегося своей проницательностью даже ранние свои годы. Это вызывало… чувство жалости, перемешанной с легкой неприязнью. Увы, Мукуро недолюбливал глупых людей и скидку на возраст не давал.
Он мягко отстранился и направился к микроволновой печи, Катсу сел за стол, с интересом наблюдая за его нехитрыми действиями. Когда рядом был Мукуро, всегда становилось спокойнее на душе, уютно.
— Это из-за меня, ты тут ни причем. Отец распланировал мою жизнь вплоть до мелочей, и ты в нее явно не вписываешься. У меня ведь… невеста есть. Как бы.
— Ты о дочери Савады? Шустрая девчонка, симпатичная. Хорошо, что в мамочку пошла, внешность Тсунаеши породу не испортила. — Мукуро щелкнул кнопкой включения и, повернувшись к Катсу, скрестил на груди руки. — Отличная партия. Детишки будут просто прелесть. Да и в плане слияния крови тоже вполне удачно: не представляю, что за адская сила достанется карапузику.