Отрицание Оккама

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Все, – поднялся Дронго, – спасибо вам большое. Извините, что мы вас побеспокоили. И извините за наши вопросы.

– Ничего, – ответил премьер, – я вас понимаю. О случившемся написали все газеты, конечно, вы хотели узнать правду. Я вас понимаю, – он пожал им руки и вернулся к столу.

Их самолет должен был вылететь через полтора часа. Они приехали в аэропорт. Дронго все время молчал. Эдгар смотрел на своего друга, понимая, что ему необходимо осмыслить происшедшее.

– Значит, все-таки Махметов? – не выдержал Эдгар, когда они пошли на посадку.

– У меня и так плохое настроение, –

мрачно ответил Дронго, показывая в сторону летного поля, – мне еще предстоит целый час сидеть в самолете, а ты задаешь такие вопросы. Формально получается, что у нас остался один подозреваемый – сенатор Махметов. Но я все равно не верю в его причастность к этому убийству. Не получается. Он отказывается идти на прием и посылает туда убийцу? Не совсем логично. Ведь его жена на глазах у всех уезжает с молодым Богдановским. И все понимают, что главный подозреваемый в любом случае будет муж этой женщины. Тогда зачем сенатору так подставляться? Наоборот, по логике он должен обязательно присутствовать на приеме, улыбаться своему сопернику и ждать, пока его отравят. Хотя бы для того, чтобы гарантировать свое алиби и не пускать свою супругу на эту ночную встречу. Но вместо этого он отказывается появляться на приеме, чем провоцирует свою жену уехать с Егором.

– Может, он просто был не в состоянии присутствовать на приеме. Есть люди, которые не умеют притворяться. Тем более когда речь идет об их собственной жене.

– Он сильный и достаточно жестокий человек. Ведь он заставил Милу избавиться от их ребенка. Нет. Я думаю, он бы обязательно приехал, если бы замышлял нечто подобное. Но теперь в любом случае мы просто обязаны с ним переговорить.

– Как ты себе это представляешь? Приедешь к нему и спросишь про его супругу?

– Бывшую супругу. Они уже разводятся.

– Она пока его жена. Официально. И он еще публичный человек, государственный деятель. Неужели ты думаешь, что он станет с тобой вообще разговаривать на эту тему? Никогда в жизни.

– Правильно. Но я думаю, что, если он непричастен к этому преступлению, он меня сразу поймет. Я хочу сообщить ему о насильственной смерти Егора. Он поймет, что так или иначе подозрение может вызвать и его непонятное поведение.

– Не знаю, может, ты и прав. Но как ты к нему пойдешь? Придешь и представишься как друг семьи Богдановских? Он и слышать о них не захочет.

– Тогда придется снова прибегнуть к помощи Николая Даниловича, – улыбнулся Дронго, – у нас просто нет другого варианта.

Самолет приземлился в четвертом часу дня в аэропорту Домодедово. Отсюда до центра города нужно было ехать больше часа, а с учетом московских пробок – вообще неизвестно сколько. Их уже ждал автомобиль с водителем и Кружковым. Дронго позвонил Кирпичникову. Трубку снова взял Арсений.

– Доброе утро, – весело ответил он, – вы уже вернулись?

– Здравствуйте, – сказал Дронго, – вы, как верный оруженосец, всегда на посту? И знаете о всех делах своего шефа?

– Конечно, знаю, – согласился Арсений, – как вы слетали?

– Неплохо. Вы об этом тоже знаете?

– У меня такая работа, – радостно заявил Арсений, – сейчас я соединю вас с Николаем Даниловичем.

Через несколько секунд послышался голос Кирпичникова.

– Как съездили? – спросил Николай Данилович. – Все в порядке?

– Все хорошо. Спасибо вам за помощь. Но нам нужна еще одна ваша рекомендация.

– Я уже понял, что буду работать вашим негласным помощником, – рассмеялся Кирпичников. – Говорите, чем я могу вам еще посодействовать?

– Мы должны встретиться с Анваром Махметовым, вашим коллегой по Совету Федерации.

Кирпичников молчал.

– Алло, вы меня слышите? – спросил Дронго.

– Слышу, – глухо ответил Николай Данилович, – но не понимаю, зачем вам это нужно. Мы стараемся не говорить с ним на эту тему. Он и так еле здоровается со мной при встречах, а ведь раньше мы тесно общались. Как вы сможете с ним беседовать?

– Нам нужно с ним встретиться, – упрямо повторил Дронго, – я думаю, что мы сумеем с ним поговорить.

– Не знаю, не знаю. Я в данном случае пас. Ничем не могу вам помочь. Ничем. Извините. Это как раз тот случай, когда я не хотел бы вмешиваться. И, пожалуйста, не говорите на эту тему с Натальей Аристарховной. Она может не совсем правильно понять ситуацию. Она способна сама вмешаться и позвонить господину Махметову. А это было бы не совсем красиво…

– Мы проводим расследование по вашей просьбе, – напомнил Дронго.

– Я это всегда помню. Но, видимо, есть пределы всякого расследования. Если у вас нет конкретных подозреваемых, то даже после разговора с моим коллегой их у вас не прибавится. А такой разговор неизбежно вызовет большой скандал. Зачем нам всем это нужно? Уже не говоря о том, что вам никто не позволит обвинить члена Совета Федерации в подобном преступлении без убедительных доказательств. Когда мы встречались с вами в Милане, я вас предупреждал, что это очень щекотливое и нелегкое поручение. И очень деликатное, учитывая обстоятельства смерти моего родственника. Поэтому вы должны меня понять. Я не могу ему звонить. Это было бы неправильно. Мы делаем вид, что ничего не знаем о ситуации с нашим коллегой, стараемся не обращать внимания на грязные слухи, появившиеся в газетах. А тут еще я должен ему звонить…

– Вы же прекрасно знаете, что это не слухи. Она пыталась его спасти, привезла его в больницу.

– Тем более не стоит на эту тему говорить. И вообще не будем обсуждать эту тему по мобильному телефону. Сейчас легко прослушать любой разговор. Извините меня. До свидания. И не говорите Наталье Аристарховне о нашей сегодняшней беседе.

– Трус, – убежденно сказал Дронго, – рохля и трус.

– Отказал? – понял Вейдеманис.

– Конечно, отказал. Значит, нужно самим пробовать пробиться к этому сенатору.

– Каким образом? Поедешь в Совет Федерации? Тебя туда не пустят. И Махметов не захочет с тобой разговаривать.

– Захочет, – уверенно ответил Дронго. – Леонид, найди мне телефон Совета Федерации и выясни, как можно позвонить в приемную. Хотя нет, подожди. Я лучше снова наберу номер Кирпичникова. За него всегда отвечает Арсений. Он нам и поможет.

Дронго набрал номер и услышал уже знакомый голос.

– Арсений, мне нужен телефон приемной Анвара Махметова, – попросил Дронго.

– Может, вам нужен его прямой мобильный? – спросил догадливый помощник.