Отрок (XXI-XII)
Шрифт:
Приходилось выбирать: либо торговля, либо обучение военному делу. Это заставило Мишку иными глазами взглянуть на викингов, которых он до того считал обыкновенными пиратами - умение сочетать войну и торговлю оказалось вовсе не простой штукой. По иному вспомнилось и высказывание Луки о дядьке Никифоре: "когда торгует, а когда и на щит взять умеет", оказавшееся нешуточным комплиментом материному брату.
Теперь было непонятно: то ли Осьма, наконец-то, решил прийти с первым отчетом, то ли дед его пригнал исключительно для того, чтобы внук без дела не валялся. Мишку
– Здрав будь, хозяин.
– Здравствуй, Осьма, проходи, садись.
– Благодарствую.
– Осьма устроился на лавке основательно, как будто собирался засесть у Мишки надолго.
– Как здоровье, что лекарка говорит? Глаз-то видеть будет?
– Говорит, что будет.
– Вот и ладно. Главное, чтобы зрению ущерба не было, а остальное - мелочи.
Раздражение не проходило, а спокойная, неторопливая речь Осьмы заводила еще больше. Вдобавок болела затекшая во сне шея.
– Осьма, ты, как: по делу пришел или просто проведать?
– О здоровье справиться - тоже дело.
– Приказчик словно и не заметил мишкиного хамства, Мишка чуть не плюнул со злости.
– Но и дело тоже есть, и не одно. Поговорить-то ты способен, или мне через денек-другой зайти?
– Могу.
– Мишка попробовал приподняться, чтобы изменить позу, его тут же замутило.
– Только помоги мне немного ниже лечь, а то мутит от дурманного зелья. Все никак не отойду.
– Дело знакомое.
– Осьма ловко поддержал Мишку под спину и поправил подушку, рука у него оказалась неожиданно сильной.
– Квасу пей побольше, надо нутро промыть. Брусники бы тебе еще, хорошо от этого дела помогает, но где ее сейчас возьмешь? Так удобно лежать?
– Да, спасибо. Что за дела-то?
– Одно дело спешное, хотел с Корнеем обговорить, а он к тебе погнал.
– Осьма развел руками, словно извиняясь, за то, что нарушил мишкин покой.
– Сотник Корней сегодня с утра свою волю объявил: трех баб с семействами к родителям возвращают, а пятерых просто изгоняют. До нашего торгового дела это прямое касательство имеет.
"Он что, рехнулся? Чем тут торговать-то? Стоп! Дома, поля, огороды - у тех, кого отправляют к родителям. Еще и холопы, если только они их с собой не заберут. А у тех, кого просто изгоняют - вообще все имущество. Дед говорил, что разрешит взять только то, что на одной телеге увезти можно. Блин, я и не подумал даже, не до того было".
– Так ты собираешься их имущество скупить?
– И это тоже.
– Осьма согласно склонил голову.
– Но с этим можно и повременить, а сейчас надо с самими отъезжающими разобраться.
– С отъезжающими?
– Ну, да! Они же по домам поедут, я разузнал, сухим путем. Значит, если с ними поехать, узнаем дорогу к их селищам. Сотник Корней им охрану дает, вот и нам бы с товаром вместе с ними поехать. Я почему к тебе пришел? У тебя в Воинской школе купеческие детишки обучаются караваны охранять, пусть бы съездили вместе с охраной - хорошая учеба
– А что? Дело хорошее. Согласен. Только надо у ратников спросить: согласятся ли пацанов с собой взять?
– Я уже договорился - каждому ратнику по куне, и все покажут, объяснят, присмотрят за ребятишками в пути.
– Погоди, погоди… Мне тут рассказали, что народ на Младшую стражу зло затаил, как бы беды не натворить. Кто в охране-то пойдет?
– Лука и Тихон со своими людьми. Их четырнадцать и у Петра четырнадцать, сам Петр пятнадцатый. Выходит по десятку на караван. И я по одному работнику пошлю. Ну что, вызывать Петра?
– Давай.
Осьма набрал в грудь воздуха и гаркнул:
– Спирька!!!
В дверь просунулась прохиндейская рожа Спиридона.
– Здесь я, Осьма Моисеич!
– Скажи пареньку, чтобы ехал и передал все, как уговорено.
– Слушаю, Осьма Моисеич!
"Быстро ты Спирьку выдрессировал, чувствуется хватка. Хотя, этому типу много не нужно, пару раз морду начистить, и шелковый станет, но верить ему нельзя ни на копейку" .
Спирька скрылся, а Осьма продолжил все так же спокойно и размеренно:
– Теперь, о тех, кого изгоняют на все четыре стороны. Пять баб и тринадцать детей разного возраста. Идти им некуда, я разузнал, родни в округе у них нет. Значит, либо сгинут, либо кто-то их похолопит. Почему не мы?
– Да ты что? Своих…
– Какие же они свои? Изгои на твою жизнь и жизнь твоей родни умышлявшие.
– Бабы, детишки?
– Муж и жена плоть едины. Господь же наш ревнитель наказывает детей за грехи отцов до третьего и четвертого колена. Нас, грешных Господь сотворил по образу и подобию своему, почему же нам не следовать Его примеру?
"Ну, да. Дед, помнится, объяснял, что христианство выгодно, но не до такой же степени! Вот, значит, как олигархами становятся! Личные связи с власть предержащими, плюс оправдание любого своего "коммерческого" предприятия постулатами официальной идеологии, плюс полное отсутствие морали. То-то он от Юрия Суздальского аж через несколько границ утек. Долгорукий - мужчина серьезный. Эх, кто бы ТАМ так же Березовского шуганул. Нет, пока Ельцин президентствует, "Березу" не тронут…".
Осьма, между тем продолжал:
– Сейчас в Ратном три десятка твоих ребят. Да хватит и двух десятков, я сам с ними поеду. Догоним, полоним, отведем в Княжий погост. Спирька туда малую ладью пригонит, он один раз уже туда ходил. Сейчас многие добычу, в Куньем городище взятую, сбыть хотят. Погрузим все на ладью, на весла холопов посадим, и вниз по Пивени, потом по Случи. Дня за три до погоста доберется. Там баб с детишками - на ладью и в Пинск. В Пинске приказчик Никифора сидит, поможет быстро расторговаться…