Отряд особо опасных горничных: проделки северного эльфа 2

Holname

Аларис остановился. Его рука замерла прямо над листом бумаги, а взгляд приподнялся к Квин. Эльфийка стояла от него слева, возле шкафа.

— Ты действительно не догадываешься, — заговорил Аларис, — или просто хочешь услышать ответ из моих уст?

Квин виновато улыбнулась. Она плавно подошла к столу, протянула уже сложенный заранее конверт Кинге, и ответила:

— Я бы хотела не показаться дурочкой с глупыми предположениями.

Кинга конверт приняла и совершенно спокойно положила его к себе на поднос. Завершив приготовления к чаепитию, она отступила.

Аларис

повернул голову ко второй горничной, в этот момент как раз отшагнувшей назад. Кинга, волосы которой сегодня были собраны в длинную роскошную косу, покорно замерла.

— Что насчет тебя, Кинга? — спросил Аларис. — Ты можешь ответить на вопрос Квин?

— Очевидно, — заговорила девушка, немного опуская задумчивый взгляд, — что красными вы называли всех шпионов и воришек, которые хотели причинить вред дому Алариса де Хилдефонса.

Квин, слушавшая это, но лишь в пол уха, начала незаметно отступать назад. Отступала она ровно до тех пор, пока не оказалась рядом с камином. Полыхающее внутри него пламя вызывало мурашки и какое-то чувство восторга. Несмотря на всю любовь к холоду, Квин также очень любила погреться у камина в прохладные зимние дни.

— А зачем? — продолжал спрашивать Кингу Аларис.

— Чтобы между двумя группами закралось недоверие? — неуверенно спросила горничная в ответ.

— Верно.

— Правда, — Квин приложила к своим губам указательный палец и задумчиво приподняла взгляд, — я не думаю, что сами беженцы так быстро поймут, что значит это деление на синих и красных. А если и поймут, то не станут это объявлять публично. Как и в прошлый раз, они, скорее всего, промолчат.

— Ты считаешь их настолько глупыми? — с улыбкой спросил Аларис. Парень отложил перо в сторону и, откинувшись на спинку кресла, продолжил: — Скажи, если мать осознает, что она и ее ребенок синие, а мужчина, живущий через стену от них, красный, как она станет относиться к нему? Как будет относиться синий мужчина, осознавая, что живет в одной комнате только с красными?

— Они попытаются отгородиться от всех красных и присоединиться к синим?

— Верно. — Аларис кивнул и вновь улыбнулся. — На самом деле определить лжецов мне было довольно легко, а благодаря тому, что во время допроса в дверях постоянно стояла одна из вас и кричала во всеуслышание обозначения каждого беженца, теперь ни для кого не секрет кто есть кто. Нам в этой ситуации остается только ждать.

— Ждать чего? — настороженно спросила Кинга.

Аларис приподнял взгляд на девушку, стоявшую от него по левую руку. На ее вопрос он ответил беззаботно:

— У меня есть два варианта ответа. Либо активных действий беженцев по поимке их недобросовестных собратьев, либо активных действий лжецов, которые уже явно понимают, в какую ловушку они угодили.

— Господин… — вновь заговорила Квин, привлекая к себе внимание. Эльфийка счастливо и не без румянца на губах улыбалась. Пламя находилось прямо позади нее, так что ее пятую точку припекало довольно приятно. — Вопрос немного не по теме, но все же…

Аларис, осознав чему радовалась Квин, улыбнулся. Правда, одно предположение

о теме ее вопроса вновь заставило его стать серьёзнее. Парень спросил в ответ:

— Ты хочешь поговорить об умершей душе?

— Да.

Аларис замолчал. Он не спеша взял со стола чашку, отпил из нее небольшой глоток чая и спокойно ответил:

— Делай с ней все, что пожелаешь нужным. Телом тоже можешь распоряжаться, как пожелаешь, правда, мне бы хотелось, чтобы ты его в конце все-таки захоронила.

— Конечно! — уверенно вскрикнула Квин, будто бы даже возмущаясь подобной просьбе. — Но я хотела поговорить не только об этом. — Взгляд эльфийки вновь переместился куда-то в сторону. Натянуто улыбнувшись, она приложила руку к своей щеке и протянула: — Видите ли… Моя сила в последнее время не стабильна из-за того, что я постоянно ее сдерживаю. Время от времени мне нужно выпускать ее. Могла бы я делать это ночью?

Аларис удивленно улыбнулся. Одна лишь мысль об особенностях способности Квин, а также последствиях ее просьбы удивила его. Парень как-то радостно спросил:

— Хочешь превратить особняк в дом с приведениями?

Квин неуверенно посмеялась. Лишь спустя пару секунд взгляд ее вернулся к глазам Алариса, а голос чуть более уверенно ответил:

— Я могу попросить их быть потише.

Аларис поставил чашку чая на блюдце и задумчиво протянул:

— А что, это забавно. Отличный будет мотиватор для всех беженцев.

— Мотиватор к чему? — настороженно спросила Кинга.

Парень вновь перевел взгляд на горничную, стоявшую по левую руку от него. Казалось, будто весь этот разговор Кинге не нравился.

— К началу самостоятельной жизни, — насмешливо ответил Аларис. — Боюсь, очень скоро мне придется вышвырнуть их из гнезда. Было бы неплохо, если бы при этом они еще сами захотели улететь как можно скорее.

— Это может испортить вашу репутацию, — строго сказала Кинга.

— Каким образом? — удивленно спросила Квин.

— Например, — горничная в очках приподняла указательный палец вверх, — люди начнут говорить, что господина после кровопролитной войны преследуют души убитых им людей.

— Отлично! — радостно произнес Аларис. — Чем больше мистики, тем меньше шансов, что подобное повторится вновь. Люди начнут огибать меня и мой особняк стороной.

Квин и Кинга переглянулись. Одна невинно улыбалась, а другая хмурила брови, примерно представляя, как теперь будет выглядеть ее любая ночная прогулка по особняку.

— А теперь, — неожиданно заговорил Аларис, — не могли бы вы оставить меня одного?

Девушки кивнули. Поклонившись на прощание, они покорно и без каких-либо вопросов вышли за дверь.

Аларис остался в одиночестве, но продолжалось это не долго. Медленно развернувшись на своем кресле к окну, Аларис взглянул на двух скрытных горничных, посетивших его. Прямо на подоконнике рядом друг с другом сидели Крап и Респин. Эльфийка сидела величественно, вытянувшись в спине и закинув ногу на ногу, а Крап довольно расслабленно, скрестив ноги в позе лотоса. Обе они молча ожидали первых слов господина.