Отряд скорби
Шрифт:
* * *
Рейфорд смотрел новости по телевизору, слушал комментарии. Большинство из них положительно оценивали запланированный перевод ООН на территорию бывшего Вавилона, к югу от Тегерана. Одни заявляли:
Если Карпатиу искренне стремится ко всеобщему разоружению, оставляя только десять процентов оружия, то, безусловно, складировать его на Среднем Востоке вблизи Тегерана будет гораздо лучше, чем в Нью-Йорке. Кроме того, в здании ООН, которое вскоре должно опустеть, следует организовать музей как реверанс в сторону
Ученые мужи предсказывали провал переговоров, которые будут проводить как религиозные лидеры, так и финансовые эксперты. Один из них заявил следующее:
Ни одна из религий, какой бы привлекательной и заманчивой она ни представлялась, ни одна из валют, какой бы соответствующей требованиям дня она ни казалась, на деяе не являются таковыми. В этих вопросах Карпатиу неизбежно потерпит неудачу. В результате люди начнут более трезво оценивать нового лидера. Его популярности скоро придет конец.
* * *
– Хочешь чаю, папа?
– раздался из кухни голос Хлои.
Он отказался. Через минуту она вошла в комнату с чашкой в руках и устроилась на другом конце софы, поджав под себя ноги в домашних тапочках. Ее только что вымытые волосы были закручены в полотенце.
– У тебя, кажется, дата в конце недели?
– спросил Рейфорд, когда новости на экране телевизора кончились и пошла реклама.
– Не смешно, - ответила она.
– А я и не имел виду, что это смешно.
– Я даже думаю, что вряд ли кто-нибудь позвонит тебе.
– Единственный человек, которого я хотела бы услышать, явно слинял.
– Ерунда, - возразил Рейфорд, - я не считаю, что он вообще о тебе думал.
– А я уверена, что думал, папа. И вот теперь я сижу, как школьница, гадаю и надеюсь. Это так глупо. Чего мне переживать? Ну, познакомилась, но я совершенно его не знаю. Правда, я им восхищена, вот в чем дело.
– Ты восхищена им?
– Конечно. А кто им не восхищается? Энергичный, толковый, умный, воспитанный.
– К тому же известный.
– Да, в какой-то мере. Но я ведь не собираюсь вешаться на него. Мне было показалось, будто он заинтересовался мною, вот в чем дело. Его внимание свидетельствовало, что я привлекла его.
– И как же ты ответила на это?
– Ты имеешь в виду, что я ответила ему? Рейфорд кивнул.
– А никак. Что я могла сделать? Он понравился мне, и вместе с тем я не хотела оттолкнуть его.
– А может быть, он думает, что это он оттолкнул тебя? Может быть, ему кажется, что это он стал действовать слишком активно, слишком быстро. У тебя нет такого ощущения?
– Пожалуй, что так. Я думаю, что все правильно. Я держалась с ним довольно открыто, и стать друзьями, наверное, было бы для нас вполне достаточно.
Отец пожал плечами.
– Может быть,
– Ну нет, ничего такого он от меня не получит. Это не в моем характере, ты же знаешь.
– Знаю, дорогая, - ответил Рейфорд, - но за последнее время ты очень сильно изменилась.
– Да, во многом изменилась, но характер-то остался. Это рассмешило ее саму.
– Так что же мне делать, папочка? Я не могу от него отказаться. Но разве ты не видишь, что в конце концов этим-то все и кончится? Ведь это ему следовало пригласить меня поужинать, а он даже наше приглашение не принял.
– Наше приглашение? Я-то тут при чем?
– Но мне же было неудобно приглашать его только от своего имени.
– Понятно. Только, может быть, он, наоборот, хотел, чтобы вы обошлись без меня?
– Если бы он думал обо мне, как мне казалось, он бы так и поступил. Он бы пригласил меня первым и попрощался с тобой. Мне так кажется... Нет, мне так не кажется, папа.
– Понимаю, что ты имеешь в виду. Я думаю, что тут глупо слишком торопить события. Дай ему время. Утро вечера мудренее.
Возобновилась передача новостей, а Хлоя занялась своим чаем. Рейфорд был очень доволен, что Хлоя завела с ним откровенный разговор об этом. Насколько он помнил, она не разговаривала о мальчиках даже с Айрин. Он понимал, что, конечно, он для нее единственная спокойная гавань во время шторма, но, вместе с тем, его чрезвычайно обрадовало ее доверие.
– Если ты хочешь продолжить разговор, я выключу телевизор, - сказал ей Рейфорд.
– Ничего нового по сравнению с тем, что сказал нам Брюс.
– Нет, - ответила она, поднимаясь, - честно говоря, я устала от самой себя. Обсуждать мои любовные дела или отсутствие их в такой момент истории - чистое ребячество, верно? На это не стоит тратить время, даже если я не вернусь в колледж. Лучше перечитать Иезекииля, Даниила и Откровение. Рейфорд рассмеялся.
– Упражняешься в остроумии?
– Само собой. Но ты понял, что я имела в виду, папа. Мне никогда и в голову не приходило, что меня будет интересовать Библия, но сегодня я читаю ее так, как будто для меня уже не наступит завтра.
Рейфорд замолчал. Его поразила ее непреднамеренная ирония.
– Я тоже, - сказал он.
– Я уже знаю о древних проповедях больше, чем когда бы то ни было. Мы живем ими, мы живем в них. Сколько раз еще наступит завтра - кто знает?
– Конечно, не столько, чтобы страдать из-за мужчины.
– Но это очень представительный мужчина, Хло.
– Ты мой помощник. Помоги мне выкинуть его из головы. Ты мне поможешь не думать о нем, не правда ли? Рейфорд усмехнулся.
– Ты его забудешь, если я перестану о нем упоминать? Или, может, исключить его из нашего Отряда скорби? Хлоя отрицательно покачала головой.