Отступник
Шрифт:
Ее запястья были связаны за спиной длинной узкой лентой из белого шелка.
Уголком глаза я заметил движение. И успел увидеть грациозную женственные фигуру, исчезающую в коридорах памяти Эвелин Дерек, не показавшей мне ничего, кроме вспышки бледной кожи…
…и слабо светящихся серебряных глаз.
Сукин сын.
Кто-то наложил путы на мысли госпожи Дерек, и сплел их с естественным сексуальным желанием, чтобы придать им постоянство и силу. Методы, используемые преступником, кусочки воспоминаний в мыслях женщины, возможно, довольно
Вампир Белой Коллегии.
А затем, испытав мучительные ощущения, я вновь оказался рядом с Эвелин Дерек. Ее глаза были широко распахнуты, на лице появилось выражение смешанного ужаса и благоговения, когда она посмотрела на меня.
О да. Вот что значит заглянуть в душу. Те, в кого вы смотрите, также смотрят и в вас. Они могут рассмотреть вас до мельчайших деталей, так же как и вы их. Я еще ни разу не встречал того, кто, заглянув в меня, не был бы… смущен таким опытом.
Эвелин Дерек уставилась на меня и прошептала:
— Кто вы?
— Гарри Дрезден.
Она медленно моргнула и сказала изумленным голосом:
— Она от вас сбежала… — Глаза ее начали наполняться слезами: — Что со мной случилось?
Магия, вторгающаяся в мысли другого человека, считается почти черной, это прямое нарушение Законов Магии, за соблюдением которых следят Стражи. Но здесь есть определенные лазейки, как в любом своде законов, которые могут трактоваться так или иначе.
Не так много я мог сделать для Эвелин. Требуется более искусный и квалифицированный волшебник, чем я, чтобы исправить вред, нанесенный ее разуму, если это вообще возможно. Но одно я все-таки мог сделать для нее. Немного серой магии для помощи одобрит даже Белый Совет, особенно для тех, кто пострадал так, как Эвелин.
Я направил легкий поток силы в свою правую руку. Кончиками пальцев я мягко закрыл ей глаза, затем провел ладонью от лба до подбородка, осторожно высвобождая энергию и приговаривая:
— Дорме, дормиус, Эвелин. Дорме, дормиус.
Она издала хныкающий звук облегчения, затем внезапно осела на пол и полностью расслабилась. Она глубоко вздохнула, выдохнула, и погрузилась в глубокий сон без сновидений.
Я устроил ее поудобнее. Если повезет, когда она проснется, ей покажется, что приснился просто дурной сон. Затем я повернулся и покинул юридическую контору, а внутри меня с каждым шагом поднималась волна гнева. Когда я дошел до охранника возле двери, гнев превратился в ярость. Я бросил квитанцию на конторку, сделал жест, пробормотал слово и мой посох, прислоненный к стене, прыгнул мне в руку.
Охранник свалился со своего стула, а я вышел, не оборачиваясь.
Белая Коллегия участвовала в этом. Они пытались убить Моргана, и меня заодно с ним, но что хуже — они охотились за людьми в моем городе, вламываясь в их психику, причиняя вред, который мог при определенных условиях, привести к безумию. Существовала большая разница между обычным нападением хищника и тем, что было сделано с Эвелин Дерек.
Кто-то ответит за это.
Глава 23
Я
Опять.
Морган лежал на полу в пяти футах от двери в спальню. Он схватил мою прогулочную трость из старого ведерка для попкорна, в котором я держу предметы типа посохов традиционного народного искусства Озарков, жезлов, зонтиков и тому подобное. Меч-трость в старом Викторианском стиле. Поверни ручку, потяни, и ты сможешь вытащить из деревянной трости тонкий тридцатидюймовый упругий стальной клинок. Морган так и сделал. Он лежал на боку, вытянув руку с мечом под углом девяносто градусов.
Кончик меча покоился рядом с сонной артерией Молли, прямо под ее левым ухом.
Молли, в свою очередь, прислонилась спиной к одной из моих книжных полок, ее колени были слегка согнуты, руки разбросаны в разные стороны, как будто она натолкнулась на кого-то и, падая, пыталась удержаться за книжную полку.
Слева от двери припал к земле Мыш, оскалив клыки и склонившись над глоткой Анастасии Люччио. Она лежала на спине, а ее пистолет — на ковре, в двух футах от зоны досягаемости ее руки. Она выглядела расслабившейся, хотя я не мог видеть большую часть ее лица с того места, где стоял.
Глубокие карие глаза Мыша неотрывно следили за Морганом. Стальной взгляд Моргана полностью сосредоточился на пасти Мыша.
Я смотрел на все это примерно минуту. Ни одного движения. За исключением Мыша. Когда я на него посмотрел, он махнул хвостом один-два раза.
Я резко тяжело выдохнул, отложил посох в сторону, и побрел к холодильнику, переступая через ноги Анастасии. Я открыл его, поразмышлял немного, и затем вытащил оттуда холодную колу. Я открыл ее и сделал длинный глоток. Затем подобрал сухое кухонное полотенце, подошел к дивану и присел.
— Я бы спросил, какого черта здесь произошло, — сказал я, не обращаясь ни к кому в целом. — Да вот только единственный разумный свидетель произошедшего на самом деле не может говорить. — Я взглянул на собаку и сказал. — Это должно быть хорошо.
Мыш снова неуверенно махнул хвостом.
— Хорошо, — сказал я. — Отпусти ее.
Мыш распахнул пасть и выпрямился, тотчас отвернувшись от Анастасии. Он сразу же притопал к дивану и прислонился ко мне, переводя взгляд с Анастасии на Моргана и обратно.
— Морган, — сказал я. — Ослабь свою психологическую удавку и опусти меч.
— Нет, — голос Моргана был наполовину задушен гневом. — Нет, пока эта маленькая ведьма не закована, без кляпа и повязки на глазах.
— Молли сегодня уже дежурила моделью для пивного календаря, — сказал я. — Для БДСМ-съемки мы ее одевать не будем. — Я поставил колу и поразмыслил об этом секунду. Угрозы на Моргана не действовали, за исключением того, что он становился более упертым. Это был один из очаровательных побочных эффектов жесткой старой школы личности.