Отсутствует
Шрифт:
– Зачем, отец?..
– сокрушалась Амата, размазывая слёзы по щекам.
Я до резкой боли закусила губу, зажмурившись от очередного приступа ноющей боли в сердце. Надо смириться. Сейчас не время. Я обняла Амату.
–
– Мой голос дрогнул.
– Я собираюсь покинуть Убежище и отправиться искать отца. Мне ...нужно кое-что взять...
Амата подняла голову и всмотрелась в мое лицо. Она выглядела серьёзной и испуганной. Она некоторое время смотрела на меня, затем уверенно кивнула. Моя подруга достала из маленькой матерчатой сумки на поясе настоящий десятимиллиметровый пистолет. У меня глаза на лоб полезли.
Дрожащими руками Амата протянула пистолет мне.
– Возьми этот пистолет. Я стащила его из стола отца. Надеюсь, что тебе не придётся его использовать здесь. Кайли, я правда хочу помочь тебе, - утерев слёзы, серьёзно сказала Амата.
Сейчас она уже взяла себя в руки, и её обычная уверенность постепенно возвращалась к ней. Я кивнула.
– Ты уверена, что он тебе самой не понадобится?
Амата со слабой улыбкой покачала головой.
– Надеюсь, что нет.
Она замерла и как-то неестественно выпрямилась. Я прислушалась. За стеной послышались топот и крики. Амата указала рукой на дверь.
– Быстро! Собирайся и уходи! Я отвлеку их: скажу им, что тебя здесь нет! Если сумею вырваться, то мы сможем встретиться у двери Убежища! Торопись!
Амата выбежала из комнаты. Я две секунды тупо глядела в стену, обклеенную зеленоватыми обоями в тонкую полоску. В голове мелькнула мысль о папе. Нет-нет, мне нельзя медлить.
Я сорвалась с места. Дрожащими руками я выдвигала ящики из комода и вытаскивала из них всё, что могло мне понадобиться. Я кидала вещи в отцовский кожаный рюкзак, который я, ободрав локти, достала из-под кровати. Я кинула в сумку свой запасной комбинезон Убежища 101. Туда же полетели вещи, которые казались мне жутко нужными, в том числе карандаши, ручки, диски, блокноты, которые по сути были самым настоящим хламом.
Я бегала по комнате, как сумасшедшая. Я подбежала к металлическому шкафу, выгребла из него какие-то книги и записи, затем вспомнила про тайник за этим самым шкафом. Расцарапав все руки, я спешно и неаккуратно открыла его, вытащила пневматическое ружьё, маленький ножик и две коробки с патронами. Возле стола папы я заметила бейсбольную биту. Подумав секунду, я взяла её в руки - лишней не будет.
Пистолет Аматы я прицепила к металлическому поясу моего комбинезона.
Я уже выбежала из спальной комнаты в гостиную и направилась к выходу, но в последний момент зацепилась взглядом за своё отражение в зеркале и остановилась. Сейчас я отдавала себе отчёт в том, что я может быть в последний раз вижу себя в этом зеркале.
Из квадратного пыльного зеркала на меня смотрела девушка бледная и скорбная, с впалыми щеками на узком лице и взъерошенными короткими каштановыми волосами. Вся выразительность лица была по большей части заключена в маленьких пухленьких губах и больших голубых глазах.
Я поджала губы. Выглядела я, надо сказать, убито.
Я отвернулась от зеркала и выбежала в коридор, сделав над собой колоссальное усилие, чтобы не обернуться в последний раз. В коридоре я сразу притаилась, замерла у стены, внимательно оглядываясь.
Желтая лампочка, оповещающая об опасности, переливалась гадким жёлтым светом, затухая и снова плавно загораясь. Оповестительная сирена беспрерывно орала, но в коридоре никого не было.
В комбинезоне было жутко жарко, рюкзак давил на плечи, а страх холодом застыл внутри. Я кралась по полутёмному коридору, залитому невыносимым красно-желтым светом лампы, отслеживая каждое движение вокруг.
Я держалась дрожащими руками за бетонные стены и привёрнутые к ним металлические листы, цеплялась за сетку и старалась не медлить - надо было быстрее убираться отсюда, пока я на кого-нибудь не наткнулась.
Когда я дошла до конца коридора, я чуть не вскрикнула, увидев Джона Кенделла, одетого в офицерскую форму. На нём был бронежилет и пластиковый шлем с прозрачной маской, как и у всех офицеров. Я испуганно замерла, уставившись на него. В этот момент он повернул голову и заметил меня.
– Смит! Попалась!
– воскликнул он.