Отвага и честь
Шрифт:
— Ты хочешь, чтобы я произвел хорошее впечатление на человека, с которым я даже не знаком, — заметил Куделькар, отводя ее руки. Тетя Микола вечно тряслась над ним, больше, чем мать, но это было слишком даже для нее. — У него что, и имя есть?
— Конечно есть.
— И какое же?
Микола замялась, отвернулась на миг, но Куделькар заметил по ее движениям, что ей неловко.
— Его зовут Аун.
— Аун? — переспросил Перджед, со свистом втянув воздух в легкие. — Что это вообще
Микола пожала плечами, словно имя представителя ее в высшей степени не волновало.
— Это имя из другого мира, адепт Перджед. Знаю, оно странное, но наши, полагаю, кажутся ему не менее странными.
Куделькар решил, что с него хватит уклончивых ответов тетушки, и посмотрел ей прямо в глаза.
— Ну, хоть фамилия у него есть? И кого или что он представляет? Знаешь, ты ведь почти ничего не сказала мне о том, кто это и знакома ли ты с ним. Ты наплела невесть что о благах, которые он может принести Павонису, но если не скажешь мне, кто он и что за организацию представляет, я уйду прямо сейчас.
Микола сложила руки на груди и отвернулась.
— Ты прямо как твой дед — догадываешься почему?
— Если ты имеешь в виду, что я не собираюсь мириться с уклончивыми ответами на конкретные вопросы, тогда, пожалуй, да. Не пытайся сменить тему и навязать мне чувство вины. Если я собираюсь делать дела с этим человеком, мне нужно знать о нем больше. Я не могу идти на переговоры в полном неведении.
Микола обернулась, и он едва не попятился перед стальной решимостью в ее взгляде.
— Очень хорошо. Ты хочешь знать правду?
— Да.
— Ты увидишь, что это все к лучшему, — сказала Микола, оглядывая его телохранителей и Лортуэна Перджеда, — но поначалу тебе не понравится.
— Уверяю, тетя, ложь мне нравится еще меньше.
Она кивнула.
— Я никогда не лгала тебе, Куделькар, но сознательно оградила тебя от некоторой части информации до поры до времени.
— Это звучит как очередная попытка уклониться от ответа, — сказал Куделькар. — Время пришло, так что переходи к делу.
— Я перейду, если не будешь перебивать, — отрезала Микола, подходя к нему. — Аун представляет клан Дал'ит.
— Дал'ит? — прошипел адепт Перджед. — Слезы Императора, что ты натворила, женщина?
— Тихо ты, высокомерный человечек.
— В жизни о них не слышал, — сказал Куделькар, встревоженный словами Перджеда.
— Это не должно тебя удивлять, — раздался чей-то голос у него за спиной, и Куделькар узнал едкую интонацию матери.
— Не вмешивайся, Паулук, — сказана его тетка.
Куделькар вздохнул. Его мать и тетка вместе — все равно что два голодных тигра в клетке. Зачем они решили жить в одном доме, пусть и таком большом, что они могли и не видеться,
Лицо Паулук Шонаи было узким и враждебным, как всегда, безжизненные седые волосы стянуты в пучок. Он почувствовал, как напряжение усилилось до предела. Несмотря на тепло оранжереи, от его матери веяло холодом.
На миг Куделькар задумался, не пострадают ли от этого холода растения.
— Здравствуй, мама. Не присоединишься к нам?
Мать взяла его за руку и воззрилась на сестру.
— Ну?
— Ну — что? — спросила Микола.
— Расскажешь ему? Об этом Ауне?
— Расскажет — что? — поинтересовался Куделькар.
Тетка поджала губы, и Куделькар почувствовал, как в ней закипает гнев.
— Я как раз собиралась рассказать ему, Паулук.
— Губернатор, — настойчиво сказал Лортуэн Перджед, — вас надо срочно увести отсюда.
— Почему, что происходит?
Прежде чем Перджед смог ответить, Куделькар услышал приближающийся гул машин снаружи. Он поднял голову и увидел, как три воздушных корабля скользнули над оранжереей. Колышущиеся ветки, листья и ползучие цветы не дали разглядеть детали, но было ясно, что он никогда прежде не видел ничего похожего.
— Что это за корабли? — спросил он. — Я не узнаю модель.
— Губернатор, — повторил Перджед, — нам надо идти. Сейчас.
Корабли были тускло-оливкового цвета, в камуфляжном рисунке, но Куделькар толком ничего не смог понять по их форме. Два были поменьше, клиновидные, явно боевые, третий — транспортный, с четырьмя двигателями. Все были изящной формы и летели с грацией и скоростью, несвойственной имперским воздушным судам, на которых доводилось путешествовать Куделькару.
Боевые корабли закружили над головой, а пассажирский — вокруг своей оси и опустился в сумерках на каменную террасу позади оранжереи на колеблющийся столб растревоженного воздуха. Микола распахнула большие двери, ведущие на террасу, и поманила Куделькара за собой.
Уклончивые ответы тетки и попытки адепта Перджеда увести его не давали принять решение. Он посмотрел на мать и встревожился: она явно была в панике.
— До сегодняшнего дня я не знала, клянусь, — сказала Паулук. — Она взяла с меня обещание не говорить тебе.
Решив, что пора выяснить, что же такое происходит, Куделькар вышел на террасу, его волосы и сюртук развевались в потоках теплого воздуха, исходящих от корабля. Перджед, лаврентийцы и скитарии последовали за ним, и он заметил, что они держат оружие наготове, сняв с предохранителей. Он заслонил глаза от летящего песка, когда из заднего отсека корабля опустился трап и оборудованная оружием машина покинула ярко освещенное нутро.