Отважная лягушка
Шрифт:
– Судя по вашим словам, это достойный и уважаемый человек, - уже не так скептически хмыкнул Тит.
– Который готов подтвердить ваши слова?
– И не только он, - сказала Ника.
– Так же консул Тренц Фарк и ещё множество народа, кто видел, как я сходила с корабля.
Внешнее спокойствие и некоторая величавость давались ей нелегко, но уже приносили свои плоды.
– Как вы оказались в такой сомнительной компании, госпожа Юлиса?
– спросил молодой человек, кивнув в сторону
– К сожалению, мне пришлось задержаться в Канакерне, господин Валер, - вздохнула девушка, заранее приготовившая ответ на этот каверзный вопрос.
– На перевалах выпал снег, и дорога через Рифейские горы оказалась закрыта. А попутчиков хотя бы до Гедора быстро найти не получилось. Этих артистов хорошо знает господин Картен. Он главный попечитель городского театра, где давала представления их урба. Мне не хотелось дольше задерживаться в Канакерне, и я поехала с ними.
Собеседник понимающе кивнул.
– Теперь вы всё обо мне знаете, господа, - улыбнулась путешественница.
– А сами остаётесь неизвестными.
Тит и Валер одновременно посмотрели на сотника, видимо, предоставляя ему, как самому главному, решать: представляться или послать наглую девчонку подальше?
Тот снял шлём, и передав его тому самому пухлощёкому легионеру, пригладил короткие, густо присыпанные сединой, волосы.
– Я Сентор Тарквиц Орус, сотник конницы. Мы вместе с Арсом Валером Кватором сопровождаем пополнение в Арадский лагерь.
Молодой человек, улыбнувшись, поклонился, а Ника вдруг поняла, что где-то слышала о роде Тарквицев. Причём не в Империи или городах Западного побережья, а ещё в Некуиме от Наставника.
Ответив на поклон Валера, она вопросительно взглянула на третьего мужчину, продолжая лихорадочно копаться в памяти. Нет, среди аристократических семей, список которых ей пришлось заучить, такая не значилась, нет Тарквицев и среди родственников Юлисов.
– Лавр Тит Ватер, - надменно представился мужчина.
– Городской эдил Верхана.
– Очень приятно, что боги свели меня с такими значительными людьми, - девушка постаралась улыбнуться так, чтобы соблюсти необходимый баланс между любезностью и отстранённостью.
Не ощущая исходившей от них угрозы, путешественница слегка расслабилась, тем не менее чувствуя нарастающую уверенность в необходимости вспомнить, что же в её памяти связано с фамилией "Тарквиц"?
Стараясь потянуть время, она поинтересовалась:
– Что вы делаете так далеко от своего города, господин Тит?
– Ищу беглых рабов, госпожа Юлиса, - огорчённо вздохнул чиновник.
– Мерзавцы убили своих хозяев. И теперь разбойничают на дорогах. До того обнаглели, что напали на брата нашего магистрата. Только милость богов уберегла
– Имея такие деньги, он мог бы взять с собой охрану и побольше, - проворчал сотник.
– Теперь из-за его скупости нам придётся лазить по этим диким лесам.
Тит недовольно засопел, на щеках заходили желваки. Судя по всему, эти двое уже неоднократно дискутировали по данному вопросу, и эдил не собирался оставлять колкость кавалериста без ответа.
Не желая выслушивать их перебранку и по-прежнему пытаясь вспомнить, что ей известно о роде Тарквицев, Ника поспешно заявила:
– Позавчера мы встретили каких-то подозрительных вооружённых оборванцев. Возможно, это те, кого вы ищите, господин Тит?
– Где это случилось, госпожа Юлиса?
– тут же насторожился мужчина.
– Сколько их было? Как выглядели?
– Простите, господин Тит, - беспомощно развела руками девушка.
– Я их почти не видела. Спросите у господина Гу Менсина. Он с ними разговаривал.
– Эй!
– крикнул эдил, махнув рукой сгрудившимся у фургона артистам.
– Кто из вас Гу Менсин?
– Я, господин, - почему-то испуганно отозвался глава урбы.
А Ника наконец-то вспомнила рассказ Наставника, в котором упоминался какой-то Тарквиц. Удивительно, как только она смогла отыскать в памяти эти несколько слов!
Зная, как трепетно относятся радлане к своей родословной, путешественница предположила, что, если даже сотник не имеет никакого отношения к тому историческому лицу, подобный вопрос должен ему понравиться.
– Господин Тарквиц, вы не родственник одному из тех воинов, которые вынесли из шатра потерявшего способность двигаться Императора Курса перед решающей битвой с армией Сената?
Суровое лицо немолодого мужчины с брезгливо-надменными складками у тонких губ изменилось, словно по волшебству.
Густые брови поднялись, из глаз куда-то исчезла холодность начальника, привыкшего распоряжаться чужими жизнями.
– Да, - заявил он с какой-то почти детской гордостью.
– Это мой прапрадед. Но откуда вы знаете, госпожа Юлиса?
– Оторванный от Родины, отец никогда не забывал о ней, - прочувственным голосом проговорила Ника, с удовлетворением подумав: "Надо же, как удачно получилось. Мужик, кажется, в восторге".
– И сделал всё, чтобы дочь помнила героев своего народа.
Она слегка поклонилась.
– Для меня честь встретиться с потомком столь славного воина.
– Сразу видно, что ваш отец - достойный человек, заслуживающий всяческого уважения, - благожелательно кивнул сотник, гордо расправив плечи.
– Он может гордиться вашим воспитанием, госпожа Юлиса. Не каждый юноша знает такие подробности той великой войны.