Отвергнутый дар
Шрифт:
– Почему? – спросил Рома, выдавив шампунь на ладонь и распределив ее по волосам Нины.
– Потому что неизменно на затылке у меня образовывался колтун (я сплю на спине и постоянно верчу головой). Его распутать было невозможно. И бабушка просто срезала его.
Нина закрыла глаза, чтобы шампунь не попал в глаза. Рома массировал ей голову, распределял пену по волосам. Его движения были плавными, руки нежными. Они убаюкивали…
– Эй, что с тобой? – услышала Нина голос Романа откуда-то
– Задремала, кажется.
– Тогда давай выбираться, и пошли в кроватку. Я бы тоже вздремнул.
Он помог ей выбраться из ванны, закутал в полотенце. Второе, поменьше, дал, чтобы вытереть волосы. Нина замотала его, как тюрбан, на голове.
– Ты похожа на шамаханскую царицу, – заметил Роман, вытираясь, – он не сводил глаз с Нины. – У тебя есть восточные корни?
– Вроде нет. Может быть, цыгане были, но я точно не знаю.
– Останешься на ночь?
– Если в этом доме найдется новая зубная щетка…
Рома открыл ящик над раковиной и вытащил сразу пять щеток разного цвета. Запасливая Марта когда-то приволокла домой аж десяток, приобретя их по акции «купи одну, вторую получи в подарок».
Нина присвистнула и, улыбаясь, вышла из ванной. Роман последовал за ней. Но не сразу, сначала вытер пол. У него такая гостья, в доме должен быть порядок.
Когда он оказался в комнате, Нина стояла у зеркала, расчесывалась. Кудри свои она драла нещадно. Роме даже стало немного страшно.
– Тебе не больно? – спросил он.
– Я привыкла, – ответила она. И продолжила кажущуюся пыточной процедуру. – Дома, когда я голову мою с травами, они расчесываются лучше… Ой! – вскрикнула Нина, рванув прядь сильнее обычного.
Акимин подошел к ней, встал сзади, обнял за плечи и поцеловал в макушку. Как раз туда, где у маленькой Нины образовывались колтуны.
Она прижалась к нему. Роман снова почувствовал возбуждение и не смог отказать себе в удовольствии запустить руку под полотенце, в которое Нина до сих пор была закутана, и коснуться ее лобка.
– Ты маньяк! – засмеялась она, отбрасывая его ладонь. – Лучше б покормил гостью, она умирает с голоду.
– Не вопрос. Яичницу пожарю. Это единственное, что я умею.
– Слушай, у тебя картошка есть?
– Есть.
– А молоко?
– Сухое.
– Сойдет. Боюсь сглазить, но мне кажется, у тебя и сыр должен быть.
– Заветренная корка.
– Великолепно! Сухой сыр еще лучше подойдет.
– Для чего?
– Для моей фирменной картошки. Меня бабушка научила ее готовить. Только она в печке запекала, но в духовке тоже неплохо получается…
Роман прищурился. Он решил оправдать «звание» маньяка и утащить Нину в постель еще раз, но тут затренькал его сотовый.
– Ни минуты покоя, – проворчал Акимин, с сожалением отрываясь от Нины.
На экране высветилась надпись «Дорогин».
– Привет, Костян, – поздоровался Роман. – Говори быстрее, я занят!
– Авербуха убили.
– Что?
– Что слышал. Станислав Данилович был найден сегодня ранним утром во дворе своего дома.
– Причина смерти?
– Ножевое ранение в область сердца.
– Убили точно так, как Василия?
– Да. Только на сей раз в ране оставили нож. Он такой же чудной, как и тот, которым был зарезан Василий. Но не атам, я теперь в этом разбираюсь. Короче, чего я звоню? Ты у нас своего рода консультант, так что приезжай. Будешь орудие убийства идентифицировать.
– А что, больше некому? Вызови Радовского. Или этого, солнечного зайчика, как его? Карский, что ли?
– Не могу. Им обоим на похоронах надо присутствовать.
– А ведь точно, сегодня третий день после смерти.
Нина, слушавшая разговор, спросила:
– На каком кладбище? И во сколько?
Костя, услышав ее вопрос, ответил. Потом не сдержал любопытства:
– А кто это там у тебя?
– Кость, я потом расскажу, ладно?
– Хорошо, при встрече.
Роман посмотрел на Нину, она начала одеваться. Скинула полотенце, натянула трусики, лифчик.
– Ты куда собралась? – шепотом спросил Акимин.
– Хочу на похороны съездить, – ответила она.
– Я с тобой. – И уже в трубку. – Кость, если я нужен только для того, чтобы посмотреть на нож, зачем мне ехать? Пришли его фото на ММS или на электронку.
– Занят?
– Да. Сегодня занят. Если надо, подъеду завтра. А сейчас давай фото, пока я дома.
– Ладно. Жди.
И Костя отсоединился.
Нина к моменту окончания разговора успела одеться. Стояла напротив Романа в юбке, блузке, колготках.
– Жаль, поесть не успеем, – сказала она.
– На яичницу время есть. А фирменную картошку вечером приготовишь.
Они отправились на кухню. Рома занялся глазуньей, Нина сидела за столом и смотрела на него.
Акимин смущался.
Он знал, что не является женским идеалом. Даже близко ничего нет! Он приятен, не глуп, не нищ, но не более того. Обычно осознания этого достаточно мужчине, чтобы считать себя не только не хуже, но и лучше других. У Акимина была очень высокая самооценка. Но сейчас, когда Нина смотрела на него, он вдруг почувствовал себя уязвимым. Она ведь такая необыкновенная, умная, невероятно красивая, а он… Он обычный.
Неужели Нина правда его любит?
– Ром, телефон звонит, – сказала она. – Городской.