Овертайм
Шрифт:
Андрей не ответил. Послать бы ее подальше со всеми напутствиями, но язык не поворачивался. В ушах звенело набатом, а внутри дотлевали угли - все, что осталось от собственной души. Выгорела за миг.
Он сам не заметил, как выключил скайп, прихватил спортивную кофту и вышел вон. В голове не было ни единой мысли. У него вообще больше ничего не осталось. Даже надежды и ожидания. Пусто. Чужая страна, незнакомые люди, одиночество и старая, уже ненужная мечта. Образ прежнего двадцатилетнего беззаботного парня остался где-то далеко, а нынешнему хоккеисту нужна была любимая женщина. Нужна. Была.
Не прошло и пяти минут, как его опознали болельщики новой команды.
Канада - страна возможностей и большого хоккея. Страна, которой он должен отдать три года своей жизни, а, может, и больше, приняла его в свои заботливые объятия. Теперь уже окончательно.
Часть 3. ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ.
Глава 29. Две жизни
Полгода спустя
По ледовой площадке, орудуя маленькими клюшками, носились туда-сюда мальчишки. Тренировка детского хоккейного клуба только недавно началась, а два легионера-профессионала, что вызвались сегодня поднатаскать малышей, уже мечтали о смене состава. Сменять их было некому. Напряженный график игр никак не способствовал благотворительности. Даже у бывшего вратаря "Северных волков" вырваться получалось все реже - юношеская сборная отнимала все время.
Оставшемуся в одиночестве Борису Коневу, чтобы хоть как-то справляться, каждый раз приходилось уговорами и угрозами затаскивать сюда лучшего друга Колю. Тот неизменно упирался, и только далекая от хоккейных тактик Анастасия Игоревна Барская посещала тренировки регулярно, как настоящий болельщик. Детвора и обслуживающий персонал ледового комплекса настолько привыкли к ее присутствию, что по праву считали своей. Внештатный работник клуба, которому можно пожаловаться на администрацию или попросить новую хоккейную форму - а почему нет? Барская не удивлялась.
Она сама до конца не понимала, как это вышло. Хватило одного случайного звонка Бориса в начале осени, нескольких часов свободного времени, и втянулась. Без Андрея, самостоятельно. Вначале - как обычный посетитель и друг тренера, потом - как специалист по рекламе и волонтер. Рядом с неунывающими мальчишками получалось улыбаться. Они называли ее "тетей Настей" и каждый раз с интересом ожидали появления, надеясь на новые подарки, а она спешила. Откладывала на потом все дела, сметала с прилавков спортивных магазинов все, что приглянется, и ехала.
Так все свободные субботы с легкой руки Конева превратились в детские дни. А чем дальше - тем необходимость в подобном простом и искреннем общении становилась все больше. Отдушина и единственное удовольствие
Постепенно привязанность подтолкнула к новой, неожиданной для Насти мысли. Она поначалу гнала ее от себя, пыталась перебить работой и текущими делами, но не удавалось. Маленькие шустрые сорванцы одним своим присутствием будили в ней спавший до того могучий природный инстинкт. Муж и сложный, затягивающий в пучину отчаяния брак остались позади. Шанс на другие отношения она упустила. И только новое, волнующее желание возвращало жизни смысл и краски. Она хотела стать матерью.
***
– Борька, - Клюев только-только пробил оборону друга-защитника и закатил шайбу в ворота ребят. Пришла пора перевести дух.
– Вот, хоть убей меня, не пойму: что Барская тут делает?
– Можно убить, говоришь?
– Конев довольно ощерился.
– С кем я связался...
– закатил глаза Колька.
– Во-первых, ты не связался. Тебя почти насильно привели, - Борис глянул на маленькую трибуну для зрителей. Настя как раз беседовала с тренером Виктором Петровичем.
– А Барская... Ей для себя надо. Да и помощи от нее не меньше, чем от нас.
– Ну, допустим, любовь мелких вполне объяснима, - он насмешливо хмыкнул.
– Еще бы! Кто бы мне в свое время так на халяву форму и клюшку подарил! Однако зачем так часто сюда кататься? На личную жизнь ведь времени не останется.
– Кому что, а Клюеву личную жизнь подавай, - показывая одному из малышей, как лучше перехватывать шайбу, проворчал Борька.
– Слушай, - форвард весь присобрался.
– А у нее сейчас кто-нибудь есть?
– Здравствуй, попа, Новый год!
– единственное вежливое выражение, которое пришло на ум.
– Казанова, ты для себя интересуешься или так, для общего развития?
– А что?
– заинтересованный взгляд, обращенный на трибуну, не остался незамеченным для Бориса.
– Такая женщина, и одна. Нехорошо.
– Коля, - Конев опустил ему на плечо свою тяжелую ладонь.
– Мой тебе совет: закатай губу.
– А чем я хуже Таранова? В конце концов, он уже полгода как отчалил. Один, прошу заметить.
– Ах, так ты утешить решил?
Клюев хитро подмигнул и только навострил коньки к трибуне, как Борис ловко ухватил его за ворот свитера. Совсем как минуту назад пятилетнего нападающего.
– Нет, ты не отчаянный, ты умалишенный, - как паршивого щенка, он дернул лучшего друга обратно.
– У вас, у форвардов, тормоза отсутствуют напрочь. Один не задумался, другой - вообще без мозгов.
– Ты чего?
– Оставь Барскую в покое, - по слогам произнес Конев.
– Одного идиота с нее достаточно. Да и я больше грехов на душу брать не желаю, - он красноречиво покрутил здоровенным кулаком около носа товарища.
Настя их разговора не слышала. Увлеченная беседой с тренером, она даже звонок собственного телефона расслышала лишь со второго раза. Боясь, что это дядюшка с очередной порцией нотаций, Барская уже приготовилась отключить аппарат, как заметила незнакомый номер. Звонили с вахты. Сердобольный сторож, боясь, что трактор может присыпать снегом Фиат, рекомендовал переставить авто. Хоть кто-то сегодня был на ее стороне.