Овны не терпят поражений

Найт Евгения

– Каком? – деваться некуда.

– Я подвезу тебя до дома.

Не-е-е-е-е-е-е-ет!!!

– Хорошо, – быстро согласилась я.

– Ты пообещала! – он заметно поменялся в настроении в лучшую для него сторону. – В конверте были фотографии Ксюши – подружки твоей. Сначала я сам удивился, но потом Максим мне объяснил, что его попросил Антон – наш знакомый, встретить её с поезда.

Маловероятно…

Ярослав

Мы вышли из аудитории после того, как преподаватель отчитал Краснова и Разумовского

за безалаберное отношение к его предмету, да и вообще к учебе в целом.

– Парни, завалитесь, а?!! – гаркнул я на Тимофея и Егора, из-за того, что эти двоя, ворчали себе под нос оскорбления в адрес препода.

Бошка до сих пор раскалывается от вчерашней громко громыхающей музыки и бухла. Очевидно, что уже пора заканчивать с тусовками, иначе мне скоро всё откажет – и печень, и голова, и сердце…

– Дани-и-ил? Можно тебя на минуточку? – к нашей мучающейся компании подошла Анфиса, которая с недавних пор учится с нами в одном универе.

Стоило ей появиться на горизонте, как Тимофей быстро сделал вид, будто увлеченно о чем-то очень важном разговаривает со мной и не замечает ничего вокруг. Не, я конечно ни на что не намекаю, но у всех пацанов так крышу сносит, когда рядом появляется та, что затронула его сердце, как например, сейчас Тим или я, находясь в одном обществе с Покровской?

– У тебя с головой всё в порядке? – удивленно спросил Арс у «маскировщика», когда брат с сестричкой отошли в сторону.

– Лично я не уверен, – хмыкнул я, за что получил удар в плечо.

Глаза Краснова говорили: «На себя посмотри! Твоя ситуация ни чуть не лучше!».

– Парни, можете меня прикрыть перед преподом? – вернулся весьма обеспокоенный Данил. – Малую нужно в больницу отвезти.

– А что случилось? С ней всё в порядке? – через, чур, резко спросил Тим, чем заслужил слегка недоброжелательный взгляд Царёва. – В смысле, тебя долго не будет?

В то время, как парни сдерживали себя, чтобы не заржать во весь голос, я с пониманием относился к другу. Испытывать симпатию к девушке, брат которой против этого, очень сложно…

– Примерно ко второй полке я появлюсь.

– Хорошо, мы отметимся за тебя, – сказал я, пытаясь спасти ситуацию, но ничего не сработало.

Царёв по-прежнему подозрительно смотрел на Тимофея. Кашель, позади стоящей Анфисы, как-то разрядил атмосферу и вскоре Царёвы покинули наше общество.

Под подколы в адрес Краснова мы потопали на следующую пару.

Гробовую тишину в аудитории нарушает звонок на мой телефон.

– Кто такой бессмертный, который не поставил телефон на беззвучный режим? – грозно подал голос Пашка, не поднимая глаз со своих бумаг.

Интересно сколько бабок и краски в принтере он потратил?

Прежде чем отключить звук мелодии я посмотрел на того кто звонит.

«Леонид Владимирович», – бросилось мне в глаза.

Я не могу не ответить. Уж очень много вопросов мне нужно задать этому человеку.

– Прошу прощения, Павел Тихонович, разрешите выйти? – звук я так и не отключил.

– Куницын,

ты же понимаешь, что с огнем играешь? Автомат, из-за этого поступка, ты не получишь…

Еле сдерживаю себя в том, чтобы сказать, что мне сейчас абсолютно плевать на его автомат.

– Понимаю, но этот звонок очень важный. Вопрос жизни и смерти, – на самом деле так оно и есть.

– Иди, – кивнул он в сторону двери, хотя его интонация говорила «Ты сам себе подписал смертный приговор!».

Ответить не успеваю. Господин Петров завершил вызов перед тем, как я вышел из аудитории.

Мне кажется, это тот самый случай, когда я сам должен позвонить ему.

Не проходит и одного гудка, как Леонид Владимирович отвечает на звонок. Сложно поверить, но это первый и единственный раз, когда я так переживаю, разговаривая по телефону.

– Здравствуй, сын! – раньше после такого приветствия я без слов завершил бы вызов, но это не то чтобы не тот момент, просто возможно я с этим смирился. Не в том смысле, что признал в нем отца, нет, я научился закрывать на это глаза.

– Леонид Владимирович, я вас слушаю.

Он выдохнул. Не потому что я не отозвался на его «сын», а из-за того, что он не услышал возмущений по этому поводу.

– Мне сказал Марат, что ты хочешь знать, когда можно приступить к работе…

– Да, это один из вопросов, который я хочу тебе задать.

Даже через телефон, я ощущаю то напряжение между нами…

– На все остальные вопросы ты скоро получишь ответы, а пока…К работе ты можешь приступить через девять дней.

– Почему именно через девять?

– Потому что…

Мгновение и я слышу короткие гудки.

– Слушай, Яр? Как думаешь, Краснову моя сестра нравится? – спросил Данил, когда мы, отсидев положенные пары, шли в сторону парковки.

– Царь, я не люблю копаться в чужих отношениях, так что тебе об этом лучше спросить самого Краснова, – я ответил так, потому что не мог сейчас подобрать слов, чтобы отмазать Тима от брата понравившееся девушки.

Уж очень глупо он попал со своей обеспокоенностью за Анфису перед Данилом, поэтому оправдать его сложно – хотя бы, потому что это слышала сама Анфиса, после чего далеко нелегкий румянец появился на её лице. Я уверен на сто процентов, что Царев потом устроит своей сестре допрос с пристрастием по этому поводу. Он в тот же день нашего знакомства дал нам понять, что никаких отношений кроме дружеских у нас не должно быть. Иначе будет плохо всем.

– Это-то само собой, но ты как думаешь? Как он к ней относится?

Хочется снова повторить свои слова, потому что один Тимофей знает, как он к ней относится, но я этого не делаю, а вместо этого говорю:

– Думаю, как к сестре. Вон, ты сам видел, как он испугался, когда услышал, что ей нужно в больницу, – мою голову, наконец, посетили мысли.

– Я так не считаю, – себе под нос сказал Нил.

Ну, по крайней мере, я постарался…

– Прости, – в кармане моих джинс завибрировал телефон. – Ты иди, я тебя догоню.