Озеро душ
Шрифт:
— Жаль, что Бум Бум Билли нет с нами, — хихикнул Спитс. Когда мы посмотрели на него непонимающим взглядом, он пояснил. — Бум Бум Билли был изобретателен с бомбами. Он знал все о динамите и порохе, и как все взрывается. Капитан часто говорил, что Билли был на вес золота. — захохотал Спитс.
— Который сделал все это более забавным, когда он взорвал себя, взламывая сундук полный слитков!
— У тебя извращенное чувство юмора, Спитс, — фыркнул я. — Я надеюсь, что однажды ты… — я остановился, глаза сузились. — Бомбы! — воскликнул я.
— У тебя есть идея? — спросил взволнованно Харкат.
Я
— Как? — спросил Харкат. — Мы ничего не знаем о бомбах …, и даже если бы мы решили делать их, мы не …, имеем вещей, из которых их делают.
— Не будь настолько уверен в этом, — медленно проговорил я. Достигая пазухи, я вынул кусок ткани, в который я свернул мою долю студенистых земляных шаров, и осторожно развернул их на полу. Взяв желеобразный шар, я мягко сжал его между пальцами, глядя на тонкую жидкость в иле из стороны в сторону. — Сами по себе эти земляные шары ничего не стоят, — сказал я. — Святая жидкость также ничего не стоит — отдельно.
Но если мы соединим их …
— Ты думаешь покрыть … земляные шары жидкостью? — спросил Харкат.
— Нет, — сказал я. — Они бы упали на землю и взорвались бы. Но если бы мы смогли ввести жидкость в земляные шары …
Я замер в молчании, ощущая, что я был близко к ответу, но не мог сделать заключительный прыжок в логике.
Внезапно крикнув, Харкат ударил меня кулаком. — Зуб! — Он зарылся в свою одежду в поисках мешка с зубами, которые он забрал у черной пантеры.
— И что они? — спросил Спитс, никогда не видя зубы прежде.
Харкат не ответил, но перебирал их, пока он не нашел полый зуб с K вырезанной на нем.
Подняв его вверх, он подул через зуб, чтобы удостовериться, что он был чист, затем передал его мне, его зеленые глаза ярко светились. — У тебя меньше пальцы, — сказал он.
Подняв земляной шар, я поднес наконечник зуба близко к нему, затем остановился. — Мы не должны пробовать это здесь, — сказал я. — Если что-то пойдет не так, как надо.
— Согласен, — сказал Харкат, шаркая к устью пещеры. — Кроме того, мы должны будем проверить их … удостовериться, что они работают. Лучше всего нам это сделать … вне пределов слышимости драконов.
— Что вы затеяли? — заскулил Спитс. — Вы совершаете бессмыслицу!
— Просто следуй поближе взади, — подмигнул я. — Ты все увидишь!
Мы направились к роще толстых, чахлых деревьев на расстоянии в несколько километров. Оказавшись там, Харкат и Спитс столпились позади упавшего ствола, в то время как я сел на корточки на поляне и положил несколько студенистых земляных шаров и зуб пантеры на землю вокруг меня. С особой осторожностью я откупорил пузырек взрывчатого яда. Он пах как рыбий жир. Я поставил пузырек вниз, лег плашмя на живот и поместил один из земляных шаров прямо передо мной. Левой рукой я осторожно ткнул острый, узкий конец зуба пантеры в земляной шар. Когда он был, воткнут на полсантиметра, я поднял пузырек правой рукой, поднес его край к оправе зуба, и налил.
Я неистово вспотел, когда первые капли просочились в зуб — если они взорвутся так близко к моему лицу, я буду мертвым мясом. Но, как патока, жидкость медленно катилась вниз в отверстие в зубе, затем в мягкий студенистый земляной шар.
Я заполнил зуб до вершины — он не проводил много — потом удалил пузырек и ждал пока вся жидкость просочиться в земляной шар. Потребовалась минута, но, в конечном счете, земляной шар поглотил весь смертельный яд из зуба.
Держа руки устойчиво, я снял наконечник зуба с вершины земляного шара и затаил дыхание, наблюдая как желеобразный материал затягивает крошечное отверстие, пока оно не стало больше, чем булавочный укол в коже земляного шара. Как только оно закрылось, насколько оно могло, я закупорил пузырек пробкой, отложил зуб, и встал.
— Готово, — позвал я Харката и Спитса.
Харкат подполз. Спитс остался там, где он был, широко раскрыв глаза, с руками над головой. — Возьми пузырек и зуб, — сказал я Харкату. — Положи их туда, где Спитс, от греха подальше.
— Ты хочешь, чтобы я …, вернулся, чтобы помочь? — спросил Харкат.
Я покачал головой. — Я могу бросить его дальше, чем ты. Я проверю его сам.
— Но ты — полувампир, — сказал он. — Ты дал клятву, что никогда не используешь … стрелковое оружие или бомбы.
— Мы находимся в другом мире — насколько мы знаем — и столкнулись с кучей драконов — я думаю, что это классифицируется как исключительное обстоятельство, — сказал я сухо.
Харкат улыбнулся, потом стремительно отступил с пузырьком, моей долей земляных шаров и зубами пантеры. Когда я был один, я присел, схватил заполненный ядом земляной шар, и осторожно поднял его. Я вздрогнул, когда мои пальцы напряглись вокруг земляного шара, ожидая, что он взорвется мне в лицо — но он этого не сделал. Я повернул земляной шар, чтобы увидеть, выливается ли жидкость. Утечек не обнаружилось, я встал, взмахнул руку назад, затем швырнул со всей силы земляной шар в шишковатое дерево на расстоянии.
Через мгновение после того как земляной шар был вне моей руки, я нырнул и покрыл голову руками, после полета земляного шара через трещины между пальцами. Он взлетел чисто вперед, прежде, чем соединиться с деревом. Когда он попал в ствол, оболочки земляного шара разбились, жидкость расплескалась с большой силой по лесу, и воздух арендовал звук острого взрыва. Мои пальцы отрезали меня, закрывая, и я похоронил лицо в земле. Когда, несколько секунд спустя, я поднял голову и открыл глаза, я увидел вершину дерева опрокинутой, разорванной в клочья в середине.
Вставая медленно, я изучил разрушенное дерево, затем повернулся, и улыбнулся Харкату и Спитсу, которые тоже были на ногах. Поднимая нахально нос, я загудел: — Подвинься Бум Бум Билли — есть новый ребенок в город!
Потом Харкат и Спитс помчались ко мне, крича от волнения, желая сделать некоторые бомбы самостоятельно.
ГЛАВА 22
После полудня на следующий день. Мы ждали, когда дракон мужского пола пойдет охотиться. В идеале, мы хотели бы подождать, пока он возьмет одну из женщин или молодых драконов с ним, но он обычно делал короткие поездки, когда был в сопровождении. Наш лучший выбор был в том, чтобы сделать наше движение, когда он уйдет на охоту один, в надежде, что он не вернется, в то время когда мы будем в долине.