Ожерелье смерти
Шрифт:
Псих молча вошел в хижину. Бледные женщины с ужасом смотрели на его окровавленные руки. Он наклонился и взял банку с пивом. Вскрыл, сделал несколько глотков. Затем побрызгал изо рта на руки, протер. Вытер о джинсы, посмотрел на Нонну.
— Ты говорила про каких-то болотников. Кто они? Ответить ей помешал ворвавшийся в хижину Лютый.
— Вертолет! — крикнул он.
Прислушиваясь, Владимир приподнял голову. Треск мотора слышался все отчетливее.
— Этих в болото! — выскакивая из хижины, крикнул Псих.
Лютый выбежал следом и подхватил валявшегося у
— Менты? — спросил Лютый. — Или этих шарят?
— Хрен их знает, — бросив взгляд на притихших женщин, Смирнов пожал плечами. — Нам что этим, что тем попадаться — без разницы. Если мусора выцепят, прежде чем шлепнуть, поломают трохи. А ее муженек, — он взглянул на Нонну, — или Аллочкин папуля с живых кожу спустят.
— А о чем эти дурики с нами добазариться хотели? — имея в виду убитых, спросил Лютый. — Или просто на понт брали?
— Скорее всего, понт колотили, суки! — уверенно ответил Псих. — Время тянули или эту хреновину ждали, — кивнул он в сторону затихающего шума вертолетного двигателя. Потом вдруг заторопился: — Валить отсюда надо! А то нагрянет табун, живыми в болото засунут!
Подобрав оружие, забрав сумки и рюкзак, все четверо вышли из хижины. Псих прошелся с шестом в руках по краям островка, то и дело тыкая им в зыбкую поверхность болота.
— Ты чего шаришь? — удивленно посмотрел на него Лютый. — Валить надо в темпе! А то этот козел винтокрылый вернется, и сливай воду! В трясину, что ли, нырять?!
— По насту, которым пришли, уходить тоже нельзя, — зло отозвался Псих. — Эти ухари по нему пришли! — Почувствовав, как шест уперся во что-то твердое, он уже весело позвал: — Поканали! Здесь такая же хреновина. Только в другую сторону.
— В сторону шагнешь, и никто не узнает, где могилка моя, — подходя к нему, проворчал Лютый.
— Не пой за упокой! — весело подмигнул ему подельник. — Прорвемся мы в златоглавую!
— Уж лучше с муровцами стреляться, — охотно согласился Дубов, — чем по этой хреновине шлепать.
— Денис, — негромко позвал Кирилл Семенович. Парень вошел и выжидательно уставился на хозяина.
— От Гольских ничего нет? — нервно постукивая по ботинку тростью, спросил тот.
Боевик отрицательно покачал головой.
— А от Зарубина? Черт бы их всех побрал!
Собираясь что-то сказать, Денис открыл рот. Опередив его, зазвонил телефон. Кирилл Семенович снял трубку.
— Да-да! — быстро проговорил он. — Я! Говори! — Выслушал, и на его бледных от волнения щеках выступил нездоровый румянец злого бессилия.
Бочаров молча положил трубку и, постукивая тростью,
— Ты веришь Софии? — коротко спросил Кирилл Семенович.
Денис, растерянно помотав головой, опустил глаза.
— И правильно делаешь, — хозяин злобно усмехнулся. — Она терпеть не может Аллу. И наверняка довольна тем, что случилось. — Трость снова сухо защелкала по полу. — А делает вид, что ищет! Звонит, стерва!
Крепкая женщина лет сорока, потянувшись красивым телом, неприятно рассмеялась:
— Он думает, я буду ее искать! Да если мои парни найдут эту сучку, они ее сами закопают. Надеюсь, уголовники в обиде не останутся, — усмехнулась женщина. — Какая им разница, сколько на них трупов повесят. Тем более что сами они будут мертвыми. — Она бросила быстрый взгляд на сидящего за столом Гольских. — Ты будешь полным идиотом, если не воспользуешься ситуацией!
— Я уже попробовал! — раздраженно отозвался Гольских. — Но эти беглые просто супермены, черт бы их побрал! Вдвоем перебили моих перехватчиков, — он зло стукнул по столу кулаком. — Парни были прекрасно подготовлены! — Лицо Гольских перекосила злобная улыбка. — Поймаю! Сам буду на медленном огне поджаривать!
— Ты должен быть им благодарен! — рассмеялась женщина. — Ведь именно они подарили тебе редкую возможность убрать Нонну. И вот тогда-то мы и будем вместе! — Она порывисто шагнула к мужчине. — Надеюсь, смерть доченьки соответствующим образом повлияет на его больное сердце. И королем станешь ты! «Ты мой король, ты мой король, — приятным голосом пропела женщина, — а я твоя королева…»
— А вдруг он сможет своими силами уничтожить уголовников и освободить доченьку и мою жену? — вкрадчиво спросил Николай Степанович. — Что тогда?
— Я убью их обеих! — вспыльчиво воскликнула она.
— Но, София, — ухмыльнулся Гольских, — ты забыла о моих перехватчиках! Я уверен: Нонна узнала их и все поняла.
— Да когда же оно кончится? — недовольно проворчал Лютый. — Уже два часа топаем, а краю не видать!
— Молись богам, чтобы вертолет не вернулся! — откликнулся идущий позади Псих. — А то нам сразу хана, как в миске с киселем. Шаг в сторону, и буль-буль!
Женщины шли молча. В растерянных глазах Нонны изредка вспыхивали злые огоньки.
— Куда мы идем? — что-то решив, спросила она.
— На твердую землю, — рассмеялась Алла.
— Я не тебя спрашиваю! — прикрикнула на нее Гольских.
— Неужели? — притворно изумилась Алла. — Но даже если и так, — насмешливо добавила она, — ответ будет примерно такой же.
Обогнув по проложенному в топи настилу большую кучу гнилых сучьев, Лютый увидел круто поднимающийся вверх склон обрыва. Обернувшись, он предупреждающе вскинул руку. Женщины сразу замолчали. Психа порой просто удивляло их поведение. Обе делали то, что им говорили, и ни разу ни одна не попыталась сбежать. Хотя на дороге, во время перестрелки, такой шанс был.