Ожившая весна
Шрифт:
«Я не уследил. В бизнесе неприятности тогда начались, дома почти не бывал. А как-то прихожу, а Карина под кайфом».
Вот только молодая женщина, представшая передо мной, никак не вязалась с той сторчавшейся наркоманкой, которая была на фото, увиденных мною в сети.
Высокая и стройная, с фигурой как у модели с шоу «Victoria's Secret» его звездных времен, с такой же как у Снежки копной рыжих кудряшек и ясными голубыми глазами. Одета в джинсы и грубые ботинки, бежевый реглан и плотную рубашку в клетку – все чистое и аккуратное. Лицо бледное, уставшее,
– Хозяйка, пока ему это нужно, - горько усмехнулась она, - а потом он от тебя избавится так же, как и от меня. Хотя… в нынешних условиях он скорее всего просто свалит, бросив тебя подыхать в этой золотой клетке, если уже не свалил.
Глава 2
– Я… я не понимаю! – сбивчиво выдавила я.
– Конечно же не понимаешь, но мне плевать. Я забираю свою дочь! – и решительно направилась к дому.
– Нет. Вы никого никуда не заберете. И пришли сюда даже без маски…
Она засмеялась. Вернее, истерично захохотала.
– Эта зараза уже в каждом из нас. От масок нет толку и никогда не было.
– Что?
– Ты давно вылетала из своей золотой клетки, а, птичка?
– Вы сказали, что мы все заражены, - проигнорировав едкую реплику, уточнила я, - То есть что, все заболеем и…
– Заболеем, только если одна из тварей укусит, но не убьет. А потом сдохнем и поднимемся. Впрочем, любой умерший теперь оживает.
– Этого не может быть! – не может!
– ... ими уже кишит все. Ума не приложу, почему этот урод до сих пор не…, - она умолкла, глядя мне за спину. Я обернулась и увидела Снежану. Дочка застыла в нескольких шагах от нас. На бледном лице с россыпью веснушек смешались злость, страх и боль.
– Доченька! – воспользовавшись замешательством охраны, Карина рванула к дочери.
– Уходи отсюда! Уходи! – завопила Снежана и подбежав ко мне, спряталась за спину, - Наточка, пожалуйста…
Тем временем охранники схватили Карину и потащили к воротам.
– Оставьте ее! – Я умудрилась перекричать вопли женщины. Парни остановились, но не отпустили.
– Карина, успокойтесь, пожалуйста. Поймите - увести дочь силком у Вас вряд ли получится в любом случае.
– Не отдавай ей меня! Не отдава-а-а-й, - рыдала малышка.
Я упала возле нее на колени, обняла.
– Снежинка! Снежи-инка, посмотри на меня. Никто тебя никому не отдаст, если только ты сама этого не захочешь. Никто и никогда, ты мне веришь? Веришь?
Она жалобно всхлипнула и кивнула.
– А теперь иди в дом и попроси Олесю Евгеньевну приготовить нам бутерброды, хорошо?
Всхлипывая, девочка послушно вернулась в дом. А я подошла к плачущей Карине.
– Знаю, скорее всего вы ненавидите меня. И я вас понимаю, правда. Но вы видите, в каком она состоянии. И то, что вы рассказали о… вирусе… И в общем… Давайте зайдем в дом и поговорим, пожалуйста. Всего несколько минут.
Я усадила ее на диван, наполнила два стакана водой, пододвинула один Карине и медленно выпила свой, давая время успокоиться.
Ей
Машинально опять попыталась перезвонить Инне, Антону. Результат тот же. Сделала звук звонка максимальным, и положила телефон на журнальный столик. Как только связь возобновится, они перезвонят.
Если возобновится.
– Вы сказали, что Антон… Что он избавился от Вас.
– А что он сказал тебе? Что я снарилась, а он как ни пытался, помочь не смог, и пришлось, как же это, удалить меня от дочери?!
Я вздрогнула. Именно эта фраза мелькала в коротких, полных боли рассказах Антона о бывшей жене.
– Ну так как, я похожа на наркоманку? – вскочив с дивана, она нависла надо мной.
– Похожа?
Вот так, вблизи был виден шрамик у нее под бровью и еще один – на лбу у кромки волос.
– Не похожа. Все это он придумал, да? Но зачем? – прозвучало так просто и обыденно. Так, будто я спросила о чем-то само собой разумеющемся. Или о чем-то, что не касается меня, и происходит в каком-то сериале, который мы обсуждаем.
– Однажды мы сильно поругались, - она опустилась на журнальный столик напротив меня, - из-за какой-то фигни начали, а закончилось тем, что он меня ударил. Рыдал потом, прощения просил. И я простила. И еще несколько раз. А потом, оклемавшись в очередной больничке, забрала дочку и ушла. Наивная дура – думала, все будет так просто, напишу заявление ментам и подам на развод. Ага, конечно. Он быстро нашел и…. Сказал потом – вздумаю разводиться, отнимет дочь. Я вздумала, он отнял. И промывал ей мозги, чтоб возненавидела меня.
За сколько там времени рухнул – а в том, что он рухнул, я теперь не сомневалась, весь мир? За месяц, два? Не удивительно, что мир одного человека – мой, мог рухнуть за несколько минут.
– Ах ты, сука тупая, - мы одновременно подскочили. В солнечных лучах, льющихся в незапертое панорамное окно, стоял Антон.
Глава 3
Мы с ним ссорились редко. Но, конечно же, я видела его злым. Особенно последнее время: в начале карантина из-за огромных убытков, а теперь уже просто из-за ситуации в целом. Но таким как в эту минуту он не бывал никогда. Никогда правильные черты его загорелого лица не искажала настолько жуткая и безжалостная гримаса, никогда светлые глаза, окруженные сеточкой морщинок-лучиков, не были такими. Жестокими, безжалостными…
– …тебе жить надоело, тва-арь!
– Папочка?
– Снежана, вернись в кухню! – заорала я, - А ты… Не подходи, слышишь?
Мы обе – Карина и я, уже вскочили и на дрожащих, непослушных ногах пятились назад. Бок о бок.
– Или что, детка? Че ты сделаешь, а? – одним прыжком, преодолев разделяющее нас расстояние, он схватил меня за горло и стукнул о стену так, что в глазах потемнело от боли.
– Ант-о-н, - из последних сил я схватилась за его руки в тщетной попытке оттолкнуть от себя. Но где уж там. Он выше, сильнее, а я задыхаюсь. Охватившая меня паника мешала предпринять хоть что-то. Хоть попытаться….