Па-де-де
Шрифт:
– Привет, пап…
– Здравствуйте! – дружно поздоровались Сашины спутницы.
Отец одарил всех улыбкой и помахал.
Саша тоже помахала.
– Пока. До завтра…
– Ну, как твои дела? – усевшись за руль поинтересовался отец. – Что-то вы все какие-то не радостные? Разлюбили балет? – попытался пошутить отец.
– Все нормально. Устали…
Отец бросил изучающий взгляд на дочь.
– Может заедем в какую-нибудь кафешку. Поедим чего-нибудь вкусненького, это очень способствует восстановлению сил. Маму я предупрежу, – бодро предложил он. Саша покачала головой.
– Я правда очень устала. И
Отец пожал плечами и улыбнулся.
– Ладно… Просто я подумал, ты захочешь куда-нибудь зайти…
Он хотел добавить «Раньше ты любила когда мы куда-то ходили», но промолчал. Раньше все было по другому. И его дочь явно обижена на него из-за того что все изменилось. Он подавил начавшее охватывать его раздражение. Саша ни в чем не виновата. Она имеет право злиться… Настроение испортилось. Он уже жалел, что решил приехать вот так, неожиданно. Хотел устроить сюрприз. Сюрприз не удался. Теперь, наверное, так будет всегда…
– А с ногой что-то серьезное? Может нужно показаться врачу? – выезжая на дорогу спросил он обеспокоенно. Саша дернула плечиком.
– Нет. Нормально все. Такое часто случается. Компресс хорошо помогает…
– Ясно…
Он кивнул.
– А вообще как дела?… В школе, с подругами…
Худенькое плечико вновь поднялось вверх и опустилось.
– Все нормально… хорошо…
Чувствуя некоторую неловкость он улыбнулся.
– Я рад, что у тебя все хорошо…
Вот и пообщались. В душе поскреблось когтистой лапкой сожаление, ощущение утраты чего-то очень-очень значимого, что уже больше никогда не вернется…
Глава 5
– Ой, Суркова! Саша! Дай домашку списать! – ухватившись за лямку Сашиного рюкзака и «повиснув» на ней, умоляюще проныл Федька Щукин. – Саш, ну дай. Пожалуйста! Сейчас Пифагоровна снова пару поставит, сама знаешь у нее ко мне особая любовь… Ты же не хочешь чтобы меня на второй год оставили…
– Вообще-то хочу, – сердито сказала Саша. Федька от неожиданности приоткрыл рот и даже выпустил из рук лямку ее рюкзака.
– Ты че, Суркова?! Чего ты такое говоришь?
– Никто не будет каждый раз просить чтобы ему дали списать. Нужно самому, хоть иногда что-то делать…
Федька закивал лохматой головой.
–Да, да, да, точно, точно, я знаю, знаю… Саш, перемена заканчивается. Пожалуйста!…
Серые наивные глаза Федьки умоляюще уставились на Сашу. Вздохнув, она достала из рюкзака тетрадь.
– В последний раз!…
– Да, да, да, Саш… Спасибо!… – выхватив спасительную тетрадку из Сашиных рук Федька побежал к окну, чтобы на подоконнике быстренько списать хоть что-то.
Саша скорчила презрительную гримасу. Как так можно?!
Прозвенел звонок. Галдящая, безостановочно и беспорядочно движущаяся масса, начала «растекаться» в направлении разных классов.
С самого первого урока Сашу не покидало непонятное, раздражающее ощущение. Что-то было не так. Что не так, Саша понять не могла. Это напрягало и раздражало еще сильнее. Но чувство дискомфорта возникало на каждом уроке. После «операции по спасению» нерадивого бездельника Щукина, Саша неожиданно сделала для себя вывод, что на переменах никакого дискомфорта
На математике, снова почуствовав необъяснимое напряжение и раздражение, Саша решила, что пора выяснить причину. Пока Алевтина Егоровна, еще в начале своей долгой учительской карьеры окрещенная Пифогоровной, писала на доске красивым с затейливыми завитушками почерком условие задачи, Саша резко развернулась и ее взгляд сразу же уперся в застывший взгляд Гошки Кулешова. Дернувшись, как будто его ужалили, Гошка вспыхнул, и опустив глаза, принялся очень старательно листать учебник геометрии.
Саша ошалело поморгала. С чего вдруг Кулешов сверлит ее взглядом, да еще таким странным, что она весь день чувствует себя не в своей тарелке. Он вроде нормальный, без заскоков. Это Щукин, который не делает домашнее задание, вечно ведет себя как клоун и от него чего хочешь можно ожидать. А Кулешов не такой. Вроде… Сначала Саша хотела просто подойти на следующей перемене к Гошке и спросить зачем он так смотрит на нее. Но потом она подумала что это как-то глупо будет выглядеть. Ну, смотрит. И что? Он так и скажет – хочу и смотрю, какие проблемы?
Последние два урока прошли «спокойно», без «слежки». Нервирующего ощущения больше не возникало. Видно, Кулешов насмотрелся. Ну и прекрасно…
– Как прошел день? – поинтересовалась Вера Сергеевна у Саши, вернувшейся после окончания занятий в балетной школе.
– Нормально, мам.
Чмокнув мать в щеку, Саша уселась за стол. На улице уже начало темнеть. Как обычно, Саша пришла домой позже матери, вернувшейся с работы. После шести общеобразовательных уроков было еще четыре часа занятий – два яючаса хореографии и два техники танца. Потом еще полчаса проводился инструктаж по поводу предстоящего показательного выступления в одном из подмосковных театров. К счастью на завтра задали совсем немного, и она успела сделать всю домашку во время перерывов.
Вера Сергеевна задумчиво смотрела на дочь. Может она ошиблась, настояв, чтобы общеобразовательную программу Саша изучала в обычной школе. В школе искусств тоже можно было изучать все предметы. Но Вера Сергеевна была убеждена, что упор там делается на то что связано с балетом, а все остальное преподается поверхностно, как второстепенное. Лишь бы можно было выдать аттестат. Саша способная и умная, ей нужно учиться. Вере Сергеевне не хотелось чтобы ее дочь ничего кроме балета не знала. Но с другой стороны, она так устает. Постоянно очень большие нагрузки. Она, практически, не видит детства. Обычного детства, радостного беззаботного, веселого. С дурацкими, бесполезными занятиями, какими-то шалостями, играми, приключениями, подробности которых потом забываются, но остается общее ощущение светлого, счастливого периода. Детства. Нормального детства.
– Саша, я подумала, тебе, наверное очень тяжело учиться в обычной школе, а потом еще несколько часов заниматься в балетной школе…
Саша с удивлением взглянула на мать.
– Да нет, нормально, мам. Я привыкла. – Она пожала плечами, – ну, иногда может и тяжеловато, когда к зачету подготовка или к выступлению. А так нормально…
– Ну может все же стоит перевестись на полное обучение в школу искусств? У вас же многие девочки там учатся и ничего… – решив выяснить до конца беспокоивший ее вопрос, сказала Вера Сергеевна.