Падчерица Синей Бороды

Васина Нина Степановна

– Не все так просто, – задумался Фрибалиус, – не все так просто. Знаешь, отвезу-ка я ее на второй этаж, а ты осмотрись пока, двери проверь, позвони на пост, нет ли подозрительных личностей…

Дежурный обиделся, но ушел сразу.

Фрибалиус поднялся с женщиной на второй этаж и отвел ее в комнату отдыха. Усадив в кресло, трусцой пробежался в конец коридора, осторожно приоткрыл дверь темного кабинета.

Алиса спала, укрывшись курткой.

Фрибалиус, как мог, объяснил ей, что привезли пьяную женщину

и женщина эта хочет кого-то найти в его морге.

Алиса, засунув ступни в огромные тапки Фрибалиуса, прошаркала по коридору, вошла в комнату отдыха, потирая глаза, и сказала, зевая, совершенно буднично:

– Привет, Рита. Как ты меня нашла?

– Нам лучше расположиться на кухне, – суетился Лотаров, пропуская Пенелопу вперед в узком коридоре. – Там нам удобнее будет, осторожно с цветком, дайте мне!

По дороге к кухне Пенелопа решила вымыть руки.

– Ни в коем случае, – дернул ее за руку от ванной Лотаров. – Никакого мыла! Я вам специально приготовлю горячие салфетки. Прошу!

– Перестаньте меня толкать! И почему здесь так темно? У вас что, лампочки перегорели?

– Да садитесь же наконец! – проявил нетерпение следователь и почти силой усадил Пенелопу на стул с высокой резной спинкой, когда она подбиралась к табуретке. – Лампочки нам не понадобятся. Я сейчас зажгу светильники, только вы не нервничайте, Пенелопа Львовна, вы когда нервничаете, я тоже… начинаю потеть. Поверьте мне, вас ждет незабываемый вечер, расслабьтесь и подумайте о чем-нибудь отвлеченном.

– Вы этим своим «незабываемым» вечером меня уже достаточно напугали! – понизила до шепота голос Пенелопа, наблюдая, как Лотаров поджигает масло в шести керамических светильниках.

– Не говорите ерунду. Держите, – ей в колени ткнули что-то тяжелое, Пенелопа дождалась, пока Агей Карпович расставит светильники, и в их слабом свете разглядела, что это – ручная кофемолка.

– А что, света нет? – удивилась она.

– Электрической кофемолкой не пользуюсь, тем более сегодня, в такой неза… В такой важный вечер. Электрическая никогда не сделает помол нужной зернистости, понимаете?

– Нет, не понимаю, – буркнула Пенелопа. – Валяйте. Насыпайте зерна, я готова крутить!

– Насыпайте? – с ужасом в голосе спросил Лотаров. – Вы сказали – насыпайте? Мы будем укладывать их туда по одному!

Пенелопа закрыла глаза и стиснула зубы.

– Не дергайтесь, салфетка! – объявил совсем рядом Лотаров, накрывая ее лицо чем-то горячим и парящим. – Теперь – руки, – он присел у ее колен, убрал кофемолку и стал вытирать безвольно упавшие руки – палец за пальцем, с тщательностью и осторожностью, приговаривая: – Вот так, а мыло нам не надо, никаких запахов, вот так…

Закружилась голова.

– Можете съесть вот этот кусочек рыбы и две оливки. Оливки – после рыбы.

В

кухню зашел кот, потерся о трон Пенелопы. Она скормила ему с руки кусочек рыбы. Лотаров заметил это, ничего не сказал, только засопел осуждающе и протянул еще одну горячую салфетку для рук.

– Лотаров, – осмотрелась Пенелопа в очень уютной кухне с дорогой мебелью, огромным холодильником, керамической электроплитой, – а коньячку не найдется? Дайте для храбрости грамм тридцать.

– Ни в коем случае! – категорично отказал Лотаров. – Вы только что смазали свой язык и нёбо рыбьим жиром и оливковым маслом.

– Неужели?..

– Да. Никаких обжигающих ферментов!

– Тогда дайте еще чего-нибудь съесть, я проголодалась.

– Нет! – отрезал Агей Карпович. – Начинаем укладывать кофе в кофемолку. – Он поставил на стол тарелку, на которой лежали темно-коричневые зерна и несколько зерен помельче и посветлей. – Посчитайте темные зерна.

Не веря себе, Пенелопа пересчитала кофейные зерна, отодвигая их пальцем в отдельную кучку, и доложила:

– Сорок два!

– Многовато, – задумался Лотаров. – Уберите шесть.

– Слушайте, гражданин следователь, если у вас с этим проблемы, так я и на чай согласна!

– Помолчите. Убрали? Спасибо. Ну что, приступим?

– Не может быть! – закатывает глаза Пенелопа. – Так скоро?

– Крутите ручку, а я пока подготовлю горелку.

Заметив, что Пенелопа вытаращила глаза, Лотаров терпеливо объяснил:

– Этот кофе нужно готовить только на открытом огне, электроплита здесь не подходит. Мы его сварим на спиртовке, при сгорания спирта почти нет запаха.

– Что вы так беспокоитесь о запахах?

– Это важно, потерпите, скоро поймете. Возьмите зерно в руку. Потрите. Ну?

– Жирное, как в масле, – Пенелопа понюхала руку, – и очень странный запах.

– Не нравится?

– Слушайте, кто будет крутить?

– Сначала вы. Недолго. Вот так, достаточно.

К удивлению Пенелопы, Лотаров, не дыша, взял из кофемолки на кончик чайной ложки немного крупного помола и высыпал его в турку. Турку поднес к огню спиртовки, потряхивая, пока в воздухе не потекли обволакивающие струйки резкого горького запаха.

– Вот это да! Вот это запах! – восхитилась Пенелопа. – Что это за сорт?

– Я вам потом расскажу, какой это кофе. Пока могу сказать только название. Эпикулянатикур, приблизительно так это называют в Эфиопии. Это не сорт. В этом слове содержится информация о его приготовлении.

– Эпикуляна?.. Первый раз слышу.

– Главное, что вам понравился запах, это главное. Некоторые люди испытывают сильное отвращение к такому запаху. Если бы вам сейчас не понравилось…

– И что? – заинтересовалась Пенелопа, энергично работая ручкой кофемолки. – Вытолкали бы меня за дверь?