Падчерица Синей Бороды
Шрифт:
Экран открылся.
– С первого раза! – восторженно подпрыгнула Алиса.
– Да. С первого, – кивает Чучуня. – Это была первая любовь. А ты можешь посмотреть почту? Может, что срочное.
– Конечно. Пожалуйста! – Алиса великодушна.
– Так, – подошла Чучуня и склонилась сзади, – развод, нужен частный детектив, аборт, аборт, алиби, подборка партнера для фиктивного брака, о, это интересно – свекровь выкрала ребенка, нужно все решить мировым путем. Для меня ничего нет.
– А что, так и пишут открытым текстом – «отмыть квартиру
– Это называется «срочная очистка помещения, оплата высокая». Есть хочешь?
Чучуня ушла. Алиса пустила поиск по слову «Коржак» в рабочих папках Пенелопы и через тридцать секунд уже сделала распечатку с одиннадцатью именами и адресами. У девяти из них был телефон – номера прилагались, а двое жили в сельской местности.
Заткнув уши пальцами и зажмурив глаза, Алиса придумывает первую фразу. Шепотом репетирует, чтобы потом по телефону проговорить ее быстро, но внятно.
«Саквояж Козлова со всеми документами находится в камере хранения номер пять Казанского вокзала…»
Саквояж юриста Козлова! Да, юриста.
«Саквояж юриста Козлова со всеми документами находится в камере хранения номер пять Казанского вокзала».
Так, а потом… «Стойте под табличкой в десять вечера».
Первый номер она набирала дрожащими пальцами, а после третьего успокоилась и даже стала слегка гундосить, придавая голосу неживой оттенок записывающей пленки.
Три раза трубку взяли женщины. Ответы были такие:
– Кто это – Козлов?
– Вы не туда попали.
– А пи-пи не хо-хо?
Три раза – мужчины. Соответственно:
– Документы? Не знаю никаких документов.
– Когда будет пицца?! Забодали, два часа жду!
– Мальчик, не балуйся, положи трубку.
Два раза она зачитала сообщение на автоответчик.
Один раз трубку взял ребенок, и Алиса, тряся коленкой от нетерпения, ждала, пока он найдет бумагу и ручку, чтобы записать сообщение для родителей, а потом громко читала это сообщение по слогам и, чтобы не вступать в длительные объяснения, слово «саквояж» заменила на «чемодан».
– Алиска? Ты чего там притихла? – в кабинет заглянула Чучуня.
– Звонила подружке, а ее дома нет. Пойду прогуляюсь!
– А Пенелопа сказала…
Я крикнула, что вернусь через полчаса, и выбежала на улицу.
У метро поменяла заработанные художественной штопкой деньги.
Из всех Коржаков остались двое жителей сельской местности, которые скорее всего ни сном ни духом о заветном саквояже юриста Козлова. Ладно, разберемся. С ближайшей почты были отправлены две телеграммы, в тексте после слова «стойте» добавился день недели. Оказалось, что я совершенно не знаю, в каком дне недели сейчас нахожусь, пришлось спрашивать у работников почты. Потом оказалось, что в некоторые отдаленные населенные пункты телеграмма может идти два дня, я посчитала и написала: «Стойте в пятницу под табличкой в
Если сегодня на вокзал никто не придет, так и быть, постою у камеры хранения еще в пятницу.
Купила печенье и апельсины, осмотрелась, глубоко вздохнула и с чувством выполненного долга побежала в прачечную.
– Ты где была? – набросилась на меня у дверей Пенелопа.
– Вот. Купила на первую зарплату! Можешь добавить к своему объявлению «художественная штопка, изготовление пугалочек из ваших волос».
– Тебе придется завтра поехать на опознание. В озере обнаружили тело в пальто, в кармане была дорогая авторучка с надписью.
– Хорошо. А Рита Мазарина там будет?
– Она предпочла провести опознание на свежем воздухе. Ты часто приезжала в этот дом? – мнется Пенелопа.
– Один раз всего, а что?
– В озере выловили сразу несколько утопленников. То есть даже не несколько, а довольно-таки много для одного озера.
– Больше двух? – изумилась я и тут же под внимательным взглядом Пенелопы спрятала глаза.
– Шестерых. А почему ты сказала – двух?
– Я очень умная и умею анализировать.
– Да что ты?! – всплеснула руками Пенелопа. – Анализировать! Скажите, пожалуйста! А почему тогда мне кажется, что у тебя рыльце в пушку?
– Идите за стол, – зовет Чучуня.
– У меня не рыльце. У меня вполне привлекательное лицо. Коротко объясняю схему анализа. Братья Мазарины утопили корейца в озере. Так? Так, – киваю я сама себе. – Сошло им это с рук? Сошло. Куда они после этого повезут тело юриста Козлова, угадай?
Застыв, Пенелопа смотрит с недоверием, явно замешанном на восхищении.
– А ты зачем туда ездила? – спрашиваю я за столом.
– Поступил заказ. Неугомонный Лотаров, вероятно, считает, что я подыхаю от безделья и скуки. Поэтому развлекает меня экзотическими ужинами и снабжает заработком каждый раз, как только ему подвернется что-либо совсем гиблое.
– Гиблое?
– Посудите сами. В Сюсюки приехала вторая по счету жена Гадамера.
– Она жива-здорова? – задержала я чашку у рта.
– Не перебивай. Она жива, о здоровье ее делать какие-либо выводы затрудняюсь, поскольку спиртное потребляется этой дамой ведрами, но внешность она имеет весьма породистую. И эта самая вторая жена приехала в свой бывший дом, оставленный после развода Гадамеру, за какими-то письмами.
– Они с Ритой виделись? – не утерпела я.
– Не перебивай, а то замолчу!
– Виделись или нет?! – я не могу удержаться.
– Да! – кричит Пенелопа.
Некоторое время мы смотрим друг другу в глаза и тяжело дышим.
– Девочки, а давайте по бокальчику красненького, – предлагает разрядить обстановку Чучуня.
– Ты будешь дальше слушать? – интересуется Пенелопа.
– А ты неправильно рассказываешь, самое интересное опускаешь!
– И что для тебя самое интересное? – прищуривается Пенелопа.
– Опознали они Гадамера или нет, – присмирела я.