Падение Дома Теккен'ар

Астахов Евгений Евгеньевич

Прямо на её глазах начали таять жизни, коих после боя с йети осталось меньше трети. Девушка терпела сколько могла, но, не выдержав, испустила придушенный крик. Казалось, мороз проник ей под кожу и сковал всё нутро ледяными цепями.

Озноб бил тело крупной дрожью, а зубы отбивали чечётку. Дурное упрямство не позволяло ей отступиться. Причина многих её детских горестей и взрослых бед. Сдохну, но доберусь до этой хрени. Нутром ощутила, как порвалась нить, соединяющая нечто. Лопаясь одна за одной, невидимые узы поддались. Испустила пронзительный крик и, выдавив все остатки

сил, она выдернула руку из груди йети. Упала на спину с хриплым вдохом.

Всю правую кисть девушки покрывала толстая ледяная корка. Крупное белоснежное сердце, мягко пульсирующее, под её взглядом стало гаснуть. Тонкие голубые прожилки, покрывавшие доселе его, стали сливаться по цвету с тканью самого сердца.

Фурия рубанула рукой о ближайшее дерево, разбивая вдребезги лёд. Мелкая крошка часто застучала о стволы. Обессиленная, еле передвигая ноги, она добралась до пещеры. Мурашки, покрывающие всё её тело, никак не желали уходить. Схватка с йети заняла гораздо меньше времени, чем ей показалось. Некоторые ветки внутри укрытия до сих пор не успели догореть. Собрав остатки в жалкое подобие костра, она подкинула свежих дров и, закутавшись в липкую от крови и вонючую шкуру монстра, провалилась в глубокий сон вплотную к огню. В этот момент ожоги страшили её гораздо меньше въевшейся в кожу стужи. Больше сновидения в ту ночь её не посещали.

[1]Художники – Marko Djurdjevic & Claudiu Magherusan

[2] Художник – hellstern.

[3] Слабаки не выигрывают. Победители не сдаются.

Интерлюдия

Everybody knows that the dice are loaded

Everybody rolls with their fingers crossed

Everybody knows the war is over

Everybody knows the good guys lost

Everybody knows the fight was fixed

The poor stay poor, the rich get rich

That's how it goes

Everybody knows

Она всегда знала, что умрёт именно так. С тех самых пор, как чёртово, вот уж подходящее название, Чёртово колесо, жутко заскрежетав, зависло в километрах над землей. И пусть потом говорили, что ситуация реальной опасности не представляла, и всего лишь заклинила гидравлика. Что в штатном режиме сработали страхующие механизмы. Что расстояние до земли составляло не больше 30 метров. Она поняла, что высота будет её гибелью.

Ольга и раньше не любила высоту: самолёты, балконы, но как-то отстранённо. Механически. Как ребёнок, которому объяснили, что в розетку пальцы совать нельзя, потому что может ударить током, но, естественно, никогда не показывали обугленное тело, подёргивающееся в спазмах, покрытое волдырями и запекшейся коркой, отброшенное током от трансформатора. Да и кто повёл бы ребёнка на такой урок.

Оказавшись в шаге от смерти, своим

ощущениям она доверяла больше, чем благостным банальностям друзей, семьи и даже психолога, Ольга будто пробудилась ото сна. Опасности таились повсюду.

Смена образа жизни далась ей нелегко. Естественно. Потребовалось разменять квартиру с опасного двенадцатого этажа на комфортный первый, потеряв в площади. Приходилось планировать путешествия заранее и трястись в поезде по нескольку дней. Поменять работу – офис находился на девятом этаже бизнес-центра, а лифт со стеклянными стенками, плавно, поднимающийся наверх, не внушал доверия. Подумаешь немецкий лифт. Чёртово колесо тоже какие-то европейцы проектировали, а оно её чуть не убило.

Сейчас же, запертая в клетке, как какая-то глупая канарейка, она смотрела вперёд и вниз. Земля находилась так далеко, что облака, неспешно плывущие где-то внизу казались бесконечным белым ковром. О чём ты вообще думала, тупица, когда эту орлицу выбирала? Крылья ей понравились. Вид гордый.

Прокурор, или кто он там в местной структуре, говорил громко, но периодически срывался на возмущённый клёкот. Тяжело его воспринимать, да и как-то не хотелось. Всё внимание занимала лишь бездна. Внизу. По бокам. Клетка раскачивалась почти мерно, как маятник огромных часов. Да, сейчас вылетит кукушка. Ольга, нет, теперь Клайа хихикнула. Истерично и с надрывом. Стражник, стоящий в шаге от клетки, неодобрительно покосился на неё и нахохлился. Крупные белые перья вздыбились на шее и голове, придавая ему сердитый вид.

Какая-то женщина с головой совы, стоящая в двух шагах от стражи, жестом попыталась привлечь её внимание, но Клайа смотрела невидящим взглядом в пустоту.

Лишь бы это всё скорее закончилось. Пересоздам персонажа. Всего месяц отыграть, и ей подберут донора. Решетов обещал. Обещал!

– …приговаривается к смерти. Пусть крылья, служащие злу, больше никогда не поднимут её в небеса.

Клайа ожидала чего-то. Может быть, что ей дадут последнее слово и она сможет объяснить, что произошла чудовищная и нелепая ошибка. Никакого купца она не убивала и в банде Золотых когтей не состояла.

Вместо этого стражник дёрнул за рычаг. Спокойно и буднично.

Клетка рухнула вниз и, ускоряясь, полетела к земле. Всё быстрее и быстрее. Перегрузка вжала её в потолок, плюща и выталкивая из лёгких воздух. Она бы с радостью пустила в ход крылья, останавливая падение, но клетку делали профессионалы. Аракокра халатности в таком важном деле как казнь преступников, ни за что не допустили бы. Её размеров едва хватало, чтобы сидеть с дискомфортом, крыльям простора абсолютно не оставалось.

Глаза Клайи, зафиксировавшись на приближающейся земле, отказывались закрываться. Ужас затопил сознание целиком. Протяжный и безнадёжный крик рвался у неё из груди. То, чего она так боялась вот-вот произойдет, но в глубине сознания крылось кое-что ещё. Одна тысячная интереса и нетерпения. Словно смотреть ужастик, опасаясь громкого скримера, и, одновременно, ожидая её.

Клетка обрушилась на каменистое плато, оставив после себя солидную вмятину, пятна крови и птичьи перья, брызнувшие во все стороны, как облако муки.