Падение Вавилона
Шрифт:
– Бьем, потом работай ракетами. Бей по всему, что шевелится, второй проход нам сделать не дадут.
– Есть.
Колонна боевой техники плыла на экране, вот только на многих машинах были отметки системы прицеливания – разные в зависимости от степени опасности.
– Три-два-один – пошел!
Бригадный генерал дал двигателям чрезвычайную мощность и дал ручку от себя.
Удар двух американских боевых вертолетов по колонне китайской техники, плохо прикрытой с воздуха, был страшен – потом подсчитают, что эти два американских вертолета обеспечат группировке вторжения пятую часть потерь за весь первый день Третьей мировой войны.
Показавшись над гребнем, вертолет на мгновение замер и дал залп ракетами. Разом – всеми управляемыми
Вертолет окутался дымом, одна за другой ракеты калибра 2,75 дюйма уходили в колонну, щедро разбрасывая смерть. Вертолет вихрем несся над колонной, над вспухающими облаками разрывов – и каждая ракета попадала в цель, потому что промахнуться было невозможно…
– Маневр отхода!
Что-то пронеслось совсем рядом с кабиной – генерал не понял, что это. Только принял ручку на себя, нажал на педаль, разворачивая вертолет, чтобы нырнуть вон в тот прогал между горами…
На самом деле прикрытие у колонны было, вот только прикрытие хреновое. Пакистанское. Сама пакистанская армия была слабой, способной только маршировать на парадах, устраивать перевороты да воевать против собственного народа, как она делала это в восемьдесят пятом, огнем и мечом подавляя восстание племен Африди и Шинвари в пограничной зоне. Три серьезные войны – все с Индией – она проиграла, проиграла с территориальными потерями, и во вторую войну, если бы не вмешались американцы, вполне возможно, что Пакистана не стало бы вообще. Одни генералы торговали наркотиками, другие устраивали гаремы из мальчиков, все вместе брали взятки и поддерживали Талибан, явно или тайно. Вся эта трусость и никчемность передавалась вниз, и офицеры, те, от которых зависит боеспособность армии, могли просто забить на приказ, имитировать его выполнение, на самом же деле просто где-то отсиживаться. Вот так и поступил капитан Сабави, командир звена из двух вертолетов «Кобра» пакистанских ВВС, который должен был прикрывать колонну, движущуюся в сторону Джей-Бада. Он ее и прикрывал… находясь в пяти километрах от нее и намного выше, чем стоило бы. Американских самолетов он не боялся – в конце концов, своих (не только пакистанских, но и китайских) намного больше.
Так он не спеша продвигался в глубь Афганистана, ничего толком не видя из-за облака пыли, поднимаемого колонной, и только когда американские вертолеты отстреляли большую часть боезапаса, понял, что происходит что-то не то.
– Зульфикар [31]– сорок один, это ведущий Зульфикара, ты видишь, что происходит с колонной, прием?
– Никак нет, Зульфикар.
– Так продвинься вперед и выясни это!
То, что при этом нарушится строй и порядок прикрытия – капитана не особо волновало, самое главное – что вперед пойдет не он сам.
31
Меч Аллаха.
Зульфикар-сорок один вырвался вперед, ушел в облако пыли…
– Зульфикар ведущий, воздушный противник! Здесь «Апачи»!
Капитан Сабави лихорадочно соображал, что делать. Все переговоры пишутся.
– Зульфикар сорок один, приказываю атаковать!
«Кобра» как вертолет слабее «Апача» и по вооружению, и по бронированию, это факт. Но фактом было и то, что у каждого пакистанского «Апача» на закрылках было подвешено по ракете AIM-9 Sidewinder, а вот у американских «Апачей» никаких противовоздушных средств не было. Но капитан не знал этого – зато хорошо помнил две вещи. Первая – как американцы ведут себя в воздушном бою, американские
– Готовность к пуску! – сказал он своему стрелку. – Противник перед нами.
– Я не вижу цель.
– Я подберусь поближе. Как только что-то увидишь – пускай.
Капитан двинул рычаг, продвигаясь вперед.
– Колонна стоит! – крикнул стрелок.
И в этот момент воздух справа распорола алая трасса – уцелевшая китайская зенитка палила наугад по всему, что движется. Впрочем, от Сабави над колонной большого толка не было, если бы его и сбили – это была бы небольшая потеря.
– Мы под обстрелом!
– Ублюдок… – Сабави прибавил скорость.
– Есть цель! Захват!
Одна за другой – две ракеты сорвались с законцовок крыла вертолета и устремились вперед, как раз в тот момент, когда Зульфикар-сорок один заходил на перехват нырнувшего в сторону гор первого «Апача». Второй он не видел – но ракета увидела. Как ни странно – Сабави мог бы собой гордиться – стопроцентная точность. Первая ракета, нырнув вправо, сбила собственного ведомого, Зульфикара-сорок один. Вторая – сбила ведомый американский вертолет, Ганфайтер-шестьдесят два, который не успел отстреляться и уйти в вираж. Обе машины огненными кометами рухнули на подожженную во многих местах колонну, причем американский вертолет упал на грузовик с боеприпасами, который тут же взорвался, взорвался с такой силой, что едва не задел и Зульфикара-ведущего.
– Захват! Мы на прицеле!
Бригадный генерал бросил машину вправо и вверх, потому что не видел, что происходит под ним и где земля – в любой момент он мог разбиться.
– Захват сорван!
– Ракета!
На самом деле это был снаряд гранатомета, который пустил вслед вертолету китайский солдат. У китайцев было много ПЗРК, не таких уж и плохих – но они не имели настоящего боевого опыта, какой имела, к примеру, Советская армия – и наблюдение за воздухом в колонне не было организовано, не были назначены дежурные наблюдатели ВНОС и дежурные стрелки с ПЗРК. Понадеялись на довольно слабое прикрытие ПВО колонны – следующие в ней мобильные ЗРК и два пакистанских боевых вертолета. Когда мобильные ЗРК были выбиты первым залпом ПТУРов, а потом колонну накрыли огнем – управление боем со стороны китайцев и вовсе на какое-то время было утрачено. Этого хватило, чтобы улизнуть – оба вертолета уже ушли за гребень, когда, наконец, вытащили ПЗРК и начались суматошные и беспорядочные пуски «в молоко».
Под брюхом мелькнул хребет, генерал бросил машину вниз.
– Ушли! Ушли!
Ушли, черт…
– Ганфайтер-шестьдесят два, на связь! Ганфайтер-шестьдесят два, доклад!
В эфире ничего не было. Оба – и пилот и стрелок выдравшегося из боя вертолета – помолчали, они прекрасно понимали, что это означает.
– Мы должны вернуться и прикрыть его, – сказал Сол.
Генерал ничего не ответил – оба они знали, что это ерунда. С одной пушкой против целой колонны бронетехники – они выживут там, если перевалят за гребень, – несколько секунд, не больше. Как-то они отвыкли от такой войны, где теряешь друзей и вынужден уходить без малейшей надежды и возможности их спасти. Уже начиная с «Бури в пустыне»… да какое там с бури, с Вьетнама они не воевали так. Тут – хуже Вьетнама…
Тряхануло, панель вспыхнула разноцветьем огней, генерал инстинктивно бросил машину влево, уворачиваясь.
– Что?!
Стрелок посмотрел назад … забыли, забыли про опасность.
– «Кобра» на хвосте!
– «Кобра»?!
– Это не наша «Кобра»!
Понятно…
Снова вправо – и влево. Смертельный танец, в котором выживет только один.
Хвостовой редуктор поврежден, утечка в гидравлике – если вертолет бросить в вираж, лопасти хвостового винта могут просто разрушиться или рубануть по балке – и привет, тогда полетим к земле разом, без шанса. Но пока… пока драться можно, какие-то режимы вертолет все же выдержит, да и редуктор может тридцать минут работать без масла.