Падшая
Шрифт:
Когда я осталась одна в своих покоях, дала волю своим эмоциям, и волна негодования захлестнула меня. Возникли вопросы: почему Нэшел не предупредил меня о возможных последствиях нашей мнимой помолвки, или он действительно не знал всех местных законов? Проводить обряд совсем не хотелось, у меня возникло ощущение ловушки, которую мне вольно или невольно приготовил Нэшел и Сидихай.
Через некоторое время я немного успокоилась, решив, что помолвка – это не брак, ее можно легко расторгнуть.
***
– Иледа, просыпайтесь, рынки в Хинаге открываются рано! Слуга принесет вам завтрак в комнату, я уже распорядился.
– Ууу, - замычала я недовольно, перевернувшись на другой бок. – Но ведь рынки работают до обеда!
– Если хотите выбрать хороший и качественный товар, то нужно ехать с самого утра! – не унимался Бреннан. – Вам сорок минут, чтобы собраться!
– Хорошо! Встаю! – ответила я, приподнимаясь с кровати.
Через сорок минут я застегивала пряжки на туфельках, и, как было обещано, Бреннан снова постучался в мою дверь, только уже со стороны коридора.
– Иледа, вы готовы?
– Да! – откликнулась я, открывая дверь.
– Хорошо выглядите, - улыбнулся он, разглядывая мое новое платье цвета небесной лазури из муслина. – Это из салона эрланы Лауры?
– Именно оттуда, - я вышла в коридор, подхватив локоть «жениха».
– Узнаю вкус Лауры, - заметил спутник, и бирюзовые глаза насмешливо посмотрели на меня. – Вы не в духе. Не выспались?
– Да, смена часового пояса повлияла, - согласилась я с предположением мужчины. А может, действительно повлияли на меня смена климата и сдвиг во времени на два часа, ему не обязательно знать, что упоминание Лауры мне было неприятно.
У входа нас ждал двухколесный кабриолет, запряженный одной лошадью.
– Прошу, прокатимся с ветерком, - Нэшел учтиво подал свою руку и помог мне сесть в экипаж.
– Благодарю, - сказала я, когда устроилась на мягком сиденье.
Через несколько минут кабриолет вез нас по аллеям богатого района Хинага, я любовалась солнечными лучами, которые пробивались сквозь сочную зелень деревьев. От хорошей погоды настроение улучшилось, и я уже забыла из-за чего оно хотело перерасти в плохое.
Проехав квартал богатых и знатных иттихадийцев, кабриолет оказался на окраине города, где царил настоящий хаос из людей, повозок и коней. Вот он – центральный базар Хинага. Торговцы зазывали покупателей, расхваливая свой товар, причем голоса слышались как на иттихадийском, так и на имперском языках. Сплошные ряды лотков и лавок, заваленные всевозможными товарами, поражали своими красками и необыкновенностью вещей.
Бреннан галантно подставил свою руку и помог мне спуститься со ступеньки экипажа. Меня качало, как будто мы плыли на корабле. Когда же я привыкну к земле?
– Добро пожаловать на хинагский базар! – улыбнулся мужчина, наблюдая за моим восторженным взглядом.
И мы отправились вглубь всего этого шумного великолепия.
Я старалась как можно пристальнее все рассмотреть, останавливаясь у каждого прилавка.
– Иледа, у вас будет еще время посмотреть южные диковинки, - произнес мой спутник, уводя меня от очередного иттихадийского чуда. – Сначала дело. Нужно идти в квартал, где продают пряности.
Я с возмущением посмотрела на «жениха».
– Надо, Иледа, надо! – настойчиво повторил инвестор.
– Хорошо, - вздохнула я и поспешила за Нэшелом.
Мы проделали сложный путь по рынку, обратно самостоятельно я точно не выйду из этого лабиринта прилавков. И через минут двадцать оказались мы на продуктовом базаре. Это сразу стало ясно еще за несколько метров до того, как мы там очутились, смешанный аромат всевозможных пряностей раздавался далеко за пределы продуктового рынка.
– Сначала мы просто ходим и смотрим, - произнес Бреннан, наклонившись ко мне поближе к уху. – Спросим цены. А потом будем вести торг.
– А мне что делать? – взволнованно спросила я, не совсем понимая своих обязанностей.
– Вам нужно будет мило улыбаться, - шутливо ответил мужчина.
– Я серьезно! – возмутилась я, глядя в насмешливые бирюзовые глаза.
– Я тоже, - и глаза перестали смеется. – Иледа, иттихадийцы любят иностранок, особенно блондинок. Так что ваша улыбка растопит их упрямство, и мы сможем получить хорошую скидку.
– Эрл Нэшел, вы меня взяли с собой только для того, чтобы я мило улыбалась торговцам? – не верила я своим ушам.
– Да, Иледа. Поверьте, это отличная идея! – пожал он плечами, не понимая, почему я дуюсь. – И улыбайтесь, улы-бай-тесь!
Губы натянуто растянулись. Ну, погоди у меня, женишок!
– Так-то лучше, - улыбнулся Нэшел, аккуратно положив мою ладонь на свой локоть.
Мы подходили к каждому лотку, осматривая глиняные горшки наполненные всевозможными зернами, кореньями или уже размолотыми пряностями. Бреннан разговаривал с торговцами то на имперском, то на иттихадийском.
– Лучше покупать не перемолотые зерна, - рассуждал инвестор, обращаясь ко мне, исследуя сосуд с горошком перца, - так пряности лучше сохранят свой аромат и вкус, - он надкусил горошину и спросил на иттихадийском что-то у продавца. Тот протараторил в ответ, смотря на потенциального покупателя с заискиванием.
– Перец прошлогодний, - мой спутник сплюнул горошину в платок и недовольным голосом сказал иттихадийцу свой вердикт.
– Аш щана! Аш щана! – запричитал продавец, но мы с Нэшелом шли уже к другому прилавку.