Падшие ангелы Мультиверсума
Шрифт:
А с рукой отца Димитрия случилась неожиданность. Отрубленное предплечье не отпало, как полагается, открывая сахарно-белую кость или торчащие провода. Оно осыпалось вниз, терял форму руки. Будто тело Пастыря было слеплено из мельчайшего песка.
Ксане даже показалось, что она слышит шорох, с каким этот песок разлетался по полу. Иллюзия, конечно. Наночастицы тела «Троицы» были гораздо меньше обычных песчинок.
Ксана и отец Димитрий уставились на руку Пастыря. Такого охотница еще не видела. А Пастырь видел, к сожалению. Сбой в управлении
Но в любом случае это лучше, чем инфаркт или рак прямой кишки. Или глупая смерть от пули. Для «Троицы» перечисленное было невозможно.
Третий, простреленный японцем, осыпался внутрь своего мундира. На этот раз никакого сбоя не было. «Троица» собиралась принять более удобную для схватки форму.
Во время трансформации Гроссмейстера Глеб принял единственно верное решение. Он не стал завороженно глазеть на происходящее. Не стал атаковать «Троицу» одними силами «доспеха». Он вооружился.
Вместе с бронекостюмом из «гроба», где он хранился, выехал весь табельный арсенал Глеба. Там было из чего выбрать, но рыцарь не тратил время, размышляя о преимуществах гранатомета перед гаусс-гаубицей,
Он закрепил в держателях на правом предплечье боевую приставку «Клэш». Надел, как ярмо или каторжные колодки, портативный вертолетный комплекс «Дедал» со встроенной ракетной установкой. В свободную левую руку взял залповый игольник Ветрова – по убойной силе и габаритам младший брат «штальфауста». Эдакий здоровенный пистолет, как раз под перчатку «доспеха».
Экипировка отняла у Глеба меньше пятнадцати секунд. За это время «песок», в который превратился Третий, заклубился живым вихрем вокруг ног Максимилиана Ежова. И постепенно втянулся к нему под мундир.
Гроссмейстер начал расти и увеличиваться в объеме. Его лицо потекло, теряя свои черты. Ксана выстрелила для пробы в эту дрянь. Безрезультатно. Она решила, что лучше убраться подальше. За собой охотница потянула ослепшего Икари.
Не обращая на них внимания, отец Димитрий шагнул к Гроссмейстеру. И они слились, как сливаются два отражения на границе зеркал. Это впечатляло.
Увы, большинство свидетелей никому не смогут рассказать об увиденном. Вернувшийся на свою позицию «Ронин», утратив контакт с пилотом, перешел в автоматический режим. И в первую очередь подавил назначенные ему цели кинжальным огнем. Пятеро кнехтов, трое из которых уже завладели оружием, разделили участь своего командира. Их тела сиротливо растянулись вдоль обрызганной кровью стены.
В зале арсенала остались Ксана, Икари, Глеб. И кибернетический организм поколения «омега», венец техногенной эволюции под кодовым именем «Trinity».
Боевая форма «Троицы» была похожа и не похожа на уличного рыцаря в «доспехе». Похожа – размерами и формой: трехметровая угловатая махина. Не похожа – сплошной матовой поверхностью, под которой кочевали бугры и впадины. И левой рукой, раздваивающейся в огромные
Р-раз – и они вскрыли один из «гробов». Два – и правая «рука», вытягиваясь щупальцем, нырнула внутрь. Собственную руку отдать на отсечение, за оружием.
Глеб открыл огонь. Ракетная установка «Дедала» с ревом выплюнула два огненных болида. Могла в четыре раза больше, но рыцарь побоялся зацепить Ксану с Икари. Посмотрим, что сделают два.
Реактивные снаряды натворили немного. Взрыв, способный оторвать руки-ноги обычному бойцу в «скорлупе», на «Троицу» не произвел сильного впечатления. Разве что заставил принять более компактную форму и, перестав рыться в шкафу, потечь в сторону Глеба – иначе это стелющееся над полом движение назвать было нельзя.
Глеб дал залп из игольника, но и поток намагниченных стрелок, прошивающий многослойную броню, оказался бессилен. Еще одна ракета взорвалась попусту, колыхнув псевдотвердое тело прототипа «омега».
В ответ оно выбросило из себя четыре копьевидных отростка, пробивших «доспех» Глеба возле запястий и щиколоток. К счастью, Глеб успел выбрать опцию «боль отключена». Отростки пригвоздили его к стене в метре над полом.
Нижняя часть «Троицы» превратилась в клубок оплетающих рыцаря щупальцев. Его вооруженные руки оказались прибиты к стене. Глеб чувствовал, что этой твари не составит трудов разорвать его на куски прямо в «доспехе». Впору было паниковать.
У «Троицы» опять появилось лицо. Это был увеличенный лик Гроссмейстера Максимилиана Ежова. Лицо нависало над Глебом, смотрело на него пустыми глазами и говорило с ним, возбуждая акустические колебания всей поверхностью. Это было удобней создания речевого аппарата. Звук модулированного, лишенного интонаций голоса производил подавляющее впечатление.
На это и было рассчитано.
– На кого ты работаешь? – спросило нечто, представлявшееся Гроссмейстером Ежовым. – Почему тебя ищет Аркадий Волох?
«А откуда тебе знать, кого ищет Волох?» Это был бы глупый вопрос. Ведь ответ на него очевиден. Мало того, что глава Ордена оказался непонятно чем, не человеком и не серийным киборгом. Он еще и сотрудничает с мерзавцем, чье имя Глеб собирался написать на всех своих пулях. Хорошенькое дело. Как там говаривал принц Датский по такому поводу?
– Неладно что-то у нас в Городе, – ответил Глеб, мысленно включая летный режим «Дедала».
Пока «Троица» переваривала услышанное, за спиной Глеба вспыхнули реактивные толкатели. Развернувшийся над его головой винт снес лик Дисперсионного Диктатора, размешал его в пыль.
Рыцаря бросило вперед вместе с осколками стены. Падая на стремительно утекающего противника, он выстрелил по нему из огнемета. Диктатор отпрянул, высокие температуры были одним из его относительно слабых мест.
Глеб на струе реактивного пламени поднялся в воздух. Завис под прозрачным кругом винта. Ракета зигзагообразно ринулась вверх, взрыв расширил дыру в потолке. Глеб проделывал запасной выход.