Палач. Нет милости к падшим
Шрифт:
— Ты что! Предлагаешь мне брать взятки? — Кузьмич настолько возмутился, что готов был съездить своему товарищу по физиономии.
— Ладно, не кипятись. Пошли со мной, — угадав его намерение, сказал Дятлов.
Они вышли из отделения и направились в сторону Олегова участка. Через минут пятнадцать Кузьмич с Дятлом оказались в старом сталинском доме, поднялись по лестнице на третий этаж и остановились перед солидной железной дверью. Олег нажал на звонок, в тот же миг что-то мягко щелкнуло, дверь распахнулась, и они оказались в большой прихожей, освещенной приглушенным светом. Навстречу им вышла очень милая, невысокого роста женщина с радушной улыбкой на лице.
— Олег Алексеевич! Как я рада вас видеть! Вы отдохнуть или
— Отдыхать некогда. Я на минуту, узнать, как тут у вас дела, и…
— Понятно, понятно. Сейчас я все принесу. — Она исчезла в глубине коридора, а к ним вышел коротко стриженный качок с тупыми свинячьими глазками и застыл в идиотской позе часового, преграждая путь в квартиру. Через несколько минут томительного для Кузьмича ожидания женщина вернулась, передала Дятлову пакет, и они покинули помещение.
— Здесь у меня должно быть пятьсот баксов по сегодняшнему курсу. — Отойдя в сторону, Олег пересчитал деньги. — Все точно. Мы сейчас с тобой были в притоне. Да, да, не удивляйся: в самом настоящем притоне, где тебе могут предложить весь комплекс услуг. Причем я, как очень уважаемая персона, пользуюсь ими бесплатно. Плюс ко всему они мне ежемесячно выплачивают по 500 баксов за, так сказать, консультационные услуги. То есть я им объясняю, что и как должны делать девки, которых им привозят с Украины и из Молдавии, если хотят получить высокооплачиваемую работу в Москве. И таких заведений у меня на участке — пять. Плюс есть нелегальные эмигранты. Ну, с этих я беру не больше двадцатки в месяц. Прибавь сюда еще коммерсантов всяких, у которых всегда что-то не так, вот и получается кругленькая сумма. И боссу есть что отдать, и себе хватает на очень толстый кусок хлеба и очень жирный кусок масла.
Олег с грустью наблюдал, как при его словах менялось лицо Кузьмича. Тот чуть не плакал. Услышанное казалось ему настолько страшным, настолько не соответствовало тому, к чему он всю жизнь стремился, чего хотел и о чем мечтал, что он реально чувствовал, как в нем все закипает от негодования, от ненависти к начальнику, к Олегу, да и к себе самому. Тогда он ничего не сказал своему однокашнику, а развернулся и ушел прочь. Целый день не мог успокоиться, а после работы надрался водки и впервые пришел домой пьяным. Весь вечер он плакал на груди у своей Нины, пытаясь заплетающимся языком объяснить ей, что с ним происходит. Но либо он был слишком пьян, либо слов ему не хватило, в общем, жена мало что поняла и только поглаживала по голове, пытаясь успокоить.
Утром он проснулся с жуткого похмелья, голова гудела, но надо было что-то делать! И он решился: нет, против принципов пойти не могу, поэтому пишу рапорт об увольнении. Гордый самим собой, он бросился к Ниночке, чтобы сообщить ей об этом важном шаге. Но она, как только услышала этот бред, сказала с нескрываемой злостью и не характерной для нее твердостью, что как только он это сделает, она уйдет жить к маме и заберет с собой ребенка:
— Хватит! Надоело!!! Живу как нищенка, от зарплаты до зарплаты. Трусов себе приличных купить не могу. Все бабы живут — горя не знают. И шмотки у них, и украшения, и за границу ездят. А я тут кормлю, обстирываю этого идиота, который все изображает из себя благородного рыцаря! Рапорт он напишет! А ты подумал, что твой сын завтра жрать будет? И чем я должна заплатить за его секцию? И что я понесу его классной руководительнице, которая только и терпит нас, потому что ты — участковый? Или ты думаешь, на гражданке тебя с распростертыми объятиями встретят? Да ты же ничего не умеешь делать! Даже денег сосчитать не можешь. А все туда же! В гордость играть! Ну, нет уж, дорогой. Или ты начнешь, как все, нормально зарабатывать, или я ухожу.
Кузьмич после этого разговора сам не помнил, как оказался на улице. Выкурив три сигареты подряд, он медленно побрел в отделение. К вечеру немного успокоился, а по
Ему открыла хозяйка, крашеная блондинка лет сорока, невысокого роста, с пышными формами, одетая в шелковый китайский халат, из которого буквально вываливалась непомерного размера грудь. Она хотела было уже начать очередной базар с ментом, но тут заметила что-то необычное во всем его облике и пригласила пройти в квартиру (недаром говорят, что сутенерши — лучшие психологи). Кузьмич вошел и остановился в широком коридоре старой квартиры.
— Да вы проходите, не стесняйтесь. Может, перекусить чего желаете? — На громкие причитания хозяйки из комнаты вышла высокая заспанная деваха в коротюсенькой юбочке, оголявшей красивые стройные ноги. По красноречивому взгляду хозяйки она все поняла и быстро куда-то исчезла. Через минуту-другую Кузьмич к своему собственному удивлению обнаружил себя сидящим в большой, безвкусно обставленной комнате, за маленьким журнальным столиком, на котором была разложена нехитрая закуска и стояла бутылка коньяка. В кресле напротив восседала хозяйка, чем-то напоминавшая китайскую куклу-болванчика. А рядом, чуть ли не на его коленях, примостилась та самая девчонка, которую он видел в коридоре, но теперь одетая в абсолютно прозрачный халат, который не скрывал ни молодую, упругую грудь с розовыми сосками, ни ухоженные, сильные ноги, ни мягкие округлости бедер. Кузьмич напрягся, его прошиб холодный пот, и он, чтобы хоть как-то успокоиться, потянулся к бутылке.
— Вот и правильно. Давайте выпьем за дружбу! А то живем рядом, а друг друга не знаем, — хозяйка наполнила до краев хрустальный стакан и подала его Кузьмичу. Через час он оказался в соседней комнате, один на один с молодухой. После того как «падение» состоялось, проститутка сразу же выбежала из комнаты, а участковый натянул брюки, застегнул ремень и вышел в коридор, где его уже поджидала «заботливая» хозяйка дома.
— Отдохнули, Сергей Петрович? Ну и славненько! Заходите к нам. А это вам с собой. — И она вложила в карман его кителя сверток. На улице Кузьмич пересчитал деньги. Оказалось 300 долларов. Почти вся его зарплата за месяц! Но на душе стало еще гаже. Придя домой, он молча протянул жене сверток, выглушил стакан водки, не раздеваясь, рухнул на диван и забылся беспокойным сном. Со следующего дня у него началась новая жизнь: деньги перестали быть проблемой. Он купил новый автомобиль, его мымра (иначе он ее теперь не называл) приоделась, они приобрели новую квартиру, обставили ее мебелью в итальянском стиле, начали строить дом.
Но все это совершенно не радовало Кузьмича, который потихоньку превращался в тихого угрюмого алкоголика. У него не было друзей, и даже пил он теперь только в одиночку. Он так и не сделал карьеры, о которой когда-то мечтал молоденький Ванюха Кузьмичев. Пожилого, одутловатого майора только потому и держали на работе, что он своевременно и аккуратно «отчитывался» перед начальством. Сегодня ему исполнилось 53 года. Еще немного, и его отправят на пенсию. Что он там будет делать? Кузьмич отошел от зеркала и стал ждать обещанного визитера.
— Разрешите? Вам должны были звонить по моему поводу, — в комнату участкового вошла Лана и замерла от удивления…
Глава XVI
На Малой Ордынке
За два часа до этого Дин внимательно слушал Серегу.
— Ты понимаешь, — чувствовалось, что Серега по-настоящему рад удаче, — года четыре тому назад Артемьев купил себе телефон, с которого тогда же был сделан звонок на городской номер. Я его пробил. Готов записать адрес? — Дин спокойно выслушал сообщение, записал продиктованные координаты и позвонил Лане.