Палач
Шрифт:
До края расселины остаётся всего несколько метров, можно уже и самому допрыгнуть…
Но инстинкт снова заставляет прыгнуть не вперёд, а как можно выше вверх. Едва успеваю поджать ноги, как щупальца с оглушающим грохотом взрывают поверхность ствола веером древесных обломков. Прямо там, где я только что бежал. Промахнувшись, щупальца тут же подхватывают это многотонное дерево за макушку, легко отрывают от края расселины и сдвигают в провал.
И я с ужасом вижу, что приземляться некуда.
Потому что лечу мимо бревна прямиком в огромную зубастую пасть, вынырнувшую из тумана на дне ущелья.
Глава 9.
Когда падаешь прямиком в пасть хищника и остается лишь мгновенье до того, как чудовищные зубы сомкнуться на твоём теле и разорвут в клочья… Нет, время как по волшебству ни черта не замедляется. А Теневое преимущество, выручавшее уже не раз в схожих ситуациях, сейчас весело скалится по ту сторону отката и издевательски машет ручкой. В такие моменты спасают лишь инстинкты, отшлифованные практикой, и ничего более.
Плеть боли выстреливает из левой ладони и с отчетливым щелчком дотягивается полупрозрачным хлыстом до самой глотки твари, по строению зубов подозрительно похожего на закопанного в землю кращера из данжа Губителя. Рядом с иконкой монстра возникает Метка еретика и Теневой прокол срабатывает за миг до того, как зубы смыкаются на моих лодыжках.
Мгновенный перенос вниз и на три метра левее.
Подошвы сапог разбрызгивают вонючую грязь рядом с монстром. Дубинка с размаху влипает в основание одного из щупалец. Глушить нечем, Копье ветра и Плеть боли в откате, поэтому бью Обжигающей вспышкой. Лишь ради того, чтобы не пропал удвоенный прок после использования Теневого прокола.
Тут же разворачиваюсь и несусь прочь, не тратя драгоценные секунды на бесполезные раздумья. Да какие там раздумья, ужас несется по пятам, хватая за пятки! Нереально одолеть элитку, которая раскалывает панцири пятидесятых камнеедов, как орехи! Монстр слишком велик и силен, я не знаю его уязвимых мест, да ни черта я о нём не знаю! Вдобавок из-за коэффициента разницы в уровнях мой и без того ослабленный урон при схватке с таким противником уменьшен на 24%. А урон монстра по мне, соответственно, настолько же выше.
Но все эти расчёты – хрень собачья.
Нет сомнений, что пастух просто размажет меня первым же ударом в лепёшку, а умирать на этом острове мне категорически нельзя. Так что в задницу любые эксперименты. Единственное, что мне остается – бегство.
Всего через два десятка шагов ущелье превращается в форменную западню.
Края расселины широко расходятся лишь наверху, а здесь, на дне, меня сразу сдавили отвесные стены. Пронизанные корнями и поросшие мхом, они сжимаются так тесно, что я на бегу то и дело задеваю их плечами. Нужно срочно карабкаться вверх, иначе не удрать. Скидываю Лживую шкуру, сто единиц энергии в час на поддержание умения – сущая ерунда, когда приток энергии идет нормально. Но не сейчас, когда каждая капля энергии на счету и предстоит очень много беготни. Чёрт уже с ней, с маскировкой. Ага, вот то, что я искал – вижу впереди более-менее подходящее для подъема переплетение корней. Уже собираюсь вцепиться в них, как грохот обвала за спиной заставляет резко обернуться.
Увиденная картина отражается нервной усмешкой на губах. Оказывается, я отбежал всего метров на сорок, когда комбинация ударов привела к поразительным результатам, причем совершенно неожиданным.
Мысленно отматываю цепочку событий назад.
Копье
Прямо так и хочется сказать – за что боролся, на то и напоролся.
Жаль только, что подыхать пастух пока не собирается, слишком большим здоровьем одарила эту тварь сила Природы.
Из грязевого месива, шумно кипящего от движения, частично высовывается серо-бурое тело величиной с избушку. По морщинистой коже с громким плеском и журчанием срываются потоки вонючей жижи. Множество щупалец длиной от метра до полутора десятков извиваются клубками змей. Влажно хлюпают сотни присосок, скрежеща друг по другу костяными крючьями. Башка оглушенной ударом твари пригвождена стволом древесного великана ко дну распадка словно копьем. И все же тварь уже оправляется, ворочается. Упорно старается зацепиться самыми длинными и мощными щупальцами за стены расселины для дополнительных точек опоры. Чудовищный монстр явно намерен выбраться из ловушки, в которую сам себя и загнал.
Моя усмешка гаснет, я снова хватаюсь за корни. Возможно, этот хищник не умеет гоняться за своими жертвами, поэтому и обитает на дне ущелья. Терпеливо ждёт удобного случая, когда можно кого-нибудь просто схватить. Но тогда кто прикончил всю ту прорву камнеедов на краю обрыва?
А если тварь все-таки издохнет…
То больше некому будет сдерживать камнеедов, которые всё ещё выжидают наверху.
Хрен редьки не слаще, мне в любом случае нужно срочно уносить ноги.
Странный звук заставляет отпрыгнуть в сторону. Налетаю спиной на противоположную стену расселины, резко разворачиваюсь, одновременно вскидывая дубинку для удара…
Замираю с мгновенно заледеневшим сердцем.
Словно в прострации думаю, почему я раньше не заметил этих нор, которыми склоны усеяны, как головка сыра – червоточинами. Наверное, потому что секунду назад в них не было движения, а теперь этого движения там в избытке?
Шорох слышится прямо над головой.
Снова шарахаюсь, не зная, что предпринять. Обложен со всех сторон. Накатывает паника, не вижу выхода из ситуации, лицо прошибает пот. Этих нор сотни и из каждой сейчас лезут жуткие клешни и лапы. Бежать некуда. Сражаться бессмысленно, много одной палкой не навоюешь… Но я всё ещё упрямо не желаю верить, что моё путешествие по Острову Мертвецов закончилось.
С криком ярости замахиваясь дубинкой на прыгнувшего в мою сторону камнееда… и в самый последний момент отшатываюсь, увожу удар в сторону. Потому что вдруг понимаю, что несётся он не ко мне. Камнеед пробегает мимо, громко и угрожающе щёлкая сочленениям, обдавая запахом земли и гнили. За ним спешат ещё несколько. Из нор выпрыгивают всё новые и новые, с каждой секундой их становится все больше. Вскоре ущелье кишит от панцирных членистоногих, и самые мелкие из них оказываются размером с упитанного пони.