Пальмы в снегу
Шрифт:
Кларенс не знала, что и сказать, да Лаха и не ждал ответа.
— Не забывай, — продолжил он, — что островную и континентальную части Гвинеи разделяют триста морских миль. И разделяют не только географически; сама культура там принципиально другая. Мы, буби, в Муни — все равно что иностранцы. Их отправили туда, чтобы оторвать от близких и причинить еще больше боли.
— Но... — мягко прервала его она, — в чем их обвиняли?
— Да в чем угодно. В предательстве, в терроризме, в незаконном хранении взрывчатки, тайном ввозе оружия, в покушении на национальную безопасность,
Кларенс была ошеломлена. Неужели такие вещи происходят в двадцать первом веке? Она привыкла пользоваться правами и свободами демократического государства, за которые еще не так давно приходилось сражаться ее предкам — но все же достаточно давно, чтобы молодые люди вроде нее успели об этом забыть. И теперь у нее просто в голове не укладывалось все то, о чем рассказывал Лаха. Теперь она понимала бездействие и нервозность ребят, когда арестовали ту иностранку.
Бедный Инико!
И тут она вспомнила о его предложении и ощутила внезапный укол в сердце. Ей очень хотелось его принять, но теперь, после рассказа Лахи, это стало казаться не слишком разумным.
В ту ночь ей с трудом удалось заснуть.
В конце концов она решила принять приглашение Инико и прокатиться с ним по острову. Она знала все эти деревни — правда, под другими названиями: они часто упоминались в рассказах и байках Хакобо и Килиана. Поездка займет два или три дня. Он напомнил, что ее отпуск кончается, а она до сих пор даже носа не высунула из Малабо. Поездка включала в себя посещение местечка под названием Урека и короткую остановку в Сампаке. Инико уверял, что поездка станет для нее незабываемой, Биоко — красивейший остров, и она посетит места, о которых почти ничего не знает.
А если их задержит какой-нибудь патруль?
Ее снова охватил страх...
Инико ничего не грозит, он известный в кругах какао-бизнеса человек, к тому же отвечает за выдачу жалования работникам-буби. А кроме того, знает остров как свои пять пальцев.
А вот она...
Никто, кроме Лахи, не знает, куда они поедут. И если с ней что-то случится, пройдет по меньшей мере несколько дней, прежде чем ее хватятся в Испании.
С другой стороны, Инико весьма своевременно предложил эту поездку! Так или иначе, это даст последнюю возможность распутать клубок, связанный с ее семьей.
Внезапно Кларенс ощутила новый прилив возбуждения. Как она может бросить расследование, если уже почти нашла предполагаемого брата?
Ответ был прост. Всякий раз, когда она ругала себя за трусость, уже готовясь отступить, перед ней вставали лица мамаши Саде и ее сына. В такие минуты ей начинало казаться, что, пожалуй, не стоит ворошить прошлое. Есть вещи, которых лучше не знать. В конце концов, столько лет родственники хранили тайну, и ничего не случилось. Жизнь продолжается...
Она шумно вздохнула.
Совершить поездку
Это просто смешно. Всю ночь Кларенс не могла уснуть, отдавшись во власть нелепых любовных мечтаний. Как будто ей пятнадцать лет!
«Ну-ну! — думала она. — Трусишка Кларенс собирается в джунгли в компании черного гиганта, который сидел в тюрьме, и него, похоже, есть невеста».
Инико...
Она вынуждена была признать, что теперь он кажется невероятно привлекательным.
Несколько дней с ним. Вдвоем.
Умный, чуткий, верный своему слову, прекрасный собеседник, внимательный и добрый.
Ну, разве что ему не хватает чувства юмора.
Ровно в семь утра она стояла возле стойки администратора в отеле. К величайшему удивлению, она обнаружила там Бисилу, которая решила сопровождать их первую часть поездки. В какой-то степени Кларенс была даже рада ее присутствию, поскольку все же не готова была остаться наедине с Инико. Присутствие Бисилы избавило Кларенс от ночных тревог; реальность оказалась совершенно другой.
Кларенс подошла к Бисиле и расцеловала ее в обе щеки. Она оценила яркое платье, подпоясанное под грудью, из такой же оранжевой ткани, что и платок, обвивавший голову на манер африканского тюрбана.
Они забрались в белый «лендровер» Инико, и тот объяснил, что, хотя два главных шоссе на острове — ведущее в Лубу, на восток, и ведущее в Риабу, на запад — прекрасно асфальтированы, на остальных дорогах каждые несколько километров ведутся работы, то и дело встречаются заграждения, выбоины, колдобины, покрытые пылью дорожные знаки, запрещающие проезд; к тому же, в сезон дождей грунтовые дороги развозит в такое месиво, что проехать без вездехода не представляется возможным. В частности, южная часть острова являет собой непроходимую глушь — не только из-за отсутствия крупных поселений, но и в силу природных особенностей: в сезон дождей через эти дебри просто не пробраться.
А сейчас как раз и был сезон дождей. С утра было облачно и туманно. Легкая дымка окутывала вершину грандиозного пика Басиле, у подножия которого раскинулся город Малабо. Кларенс не повезло, что в предыдущие дни стояла удушающая жара, столь нехарактерная для апреля. Нынешнее утро выдалось прохладным, а небо заметно хмурилось, обещая дождь.
Она посмотрела в окно машины и мысленно взмолилась, чтобы их не настиг какой-нибудь торнадо.
Инико поспешил ее успокоить.
— Мы поедем по спокойным зонам, — сказал он. — Остров можно объехать очень быстро, и большую часть времени мы проведем в деревнях, где всегда сможем укрыться от дождя.
— Ну ладно, — сказала она. — А где будет первая остановка?
Кларенс надеялась, что это будет Сампака.
— Я собираюсь двинуться по часовой стрелке, — сказал он. — Начнем с Реболы.
— Ой! — воскликнула она. — Но это же совсем рядом с Малабо. Я думала, сначала мы поедем в Сампаку.
— Ну что ж, если для тебя это так важно, можем сначала наведаться на плантацию. — Инико повернулся и посмотрел на нее. — Но я предпочитаю сначала заглянуть в другие места. А кроме того, мама не любит Сампаку.