Паломник. Страницы европейской поэзии XIV – XX веков

стихов Сборник

Родриго и Ла Кава

С приближёнными своими,Шаловлива и лукава,Из дверей дворцовой башниВыходила в сад Ла Кава.Девушки в кружок уселисьНа траве зелёной сада,Под ветвями пышных миртов,Под листвою винограда.С ними в круг Ла Кава села.Ей на ум пришла забава:Лентою стопы обмеритьПовелела всем Ла Кава.Все измерили. ПоследнейИзмерять Ла Кава стала.Оказалось, меньше ножкиИ прекрасней не бывало.Но откуда знать Ла Каве,Что судьбе жестокой надо?Увидал Родриго деву,Отвести не в силах взгляда.Задрожал Родриго. СлучайВыпустил на волю пламя,Короля любовь объяла,Широко взмахнув крылами.Во дворец ушли девицы,Опустела вдруг поляна.Был пленён король РодригоСамой нежной и желанной.Он призвал её назавтраВ свой покой и молвил: «Право,Мне сегодня жизнь постыла,О прекрасная Ла Кава!Если ты мне дашь спасенье,Ждёт тебя тогда награда.Я готов принесть коронуНа алтарь твой, если надо».Говорят, она сердилась,Королю не отвечала,Но потом обрёл РодригоВсё, о чём просил сначала.Сорван был цветок прекрасный.Что раскаянье! НемалоИз-за прихоти РодригоВся страна потом страдала.Нынче спорят, кто виновнейИ кого судить по праву:Женщины винят Родриго,А мужчины все – Ла Каву.

«Говорят, влюблён Родриго…»

Говорят, влюблён Родриго,Ходит грустный – замечали.Лишь Ла Каве он поведал,В чём секрет его печали.На красавицу глядел онВосхищёнными очами,Руки белые он славилВосхищёнными речами:«Ты пойми меня, поверь мне,Я души в тебе не чаю,Быть хочу твоим до гроба,Сердце я тебе вручаю».Хоть Родриго честью клялся,Не поверила Ла Кава,То

смеялась, то винилась,То упрямилась лукаво.Этот смех притворный слыша,Стал король ещё печальней.После трапезы поздневнойОн пошёл в опочивальню,А пажа послал за Кавой,И послушная девица,О беде не помышляя,Не замедлила явиться.Лишь узрел король Ла Каву,Обнял он её мгновенно,Дал ей сотню обещаний,О любви моля смиренно.Но не верила Ла КаваОбещаниям и лести.И тогда Родриго силойВзял её, забыв о чести.В свой покой ушла Ла Кава,Обеспамятев от горя,Как ей быть? Кому поведатьО несчастье и позоре?Что ни день, она рыдала,Красота её увяла,И одна её подругаСлёзы Кавы увидала.И рыдающей Ла КавеВот что дама та сказала:«Я теперь, Ла Кава, вижу,Ты не веришь мне – иначеТы бы честно мне призналась,Отчего исходишь в плаче».И несчастная Ла Кава,Хоть противилась вначале,Все подруге рассказала,Излила свои печалиИ сказала, что об этомПомолчать бы не мешало.Но совет дала ей дама,Вот что ей она сказала:«Напиши отцу всю правду,Обо всём поведай прямо».Всё исполнила Ла Кава,Что советовала дама.Отдала гонцу посланье,И, покорствуя приказу,На корабль он сел в ТарифеИ в Сеуту отбыл сразу,Там вручил посланье графу,Гордому отцу Ла Кавы.Мать её, узнав о горе,Зарыдала: «Боже правый!»Граф жену свою утешил,Дал графине обещанье,Что сочтётся он с РодригоЗа позор и поруганье.

Ла Кава оплакивает свой позор

Слёзы градом льёт на землю,В воздух стоны исторгая,Нет, не зря, не без причиныНа сердце печаль такаяУ Ла Кавы горемычной:Вся страна поет ей славу,По красе считают первойИ по горестям Ла Каву.От любви её печали,От презрения – страданья.Охлаждение РодригоТяжелее поруганья.«Ради прихоти минутнойТы замыслил шаг коварный,Честь, достоинство Ла КавыТы попрал, неблагодарный.Нет, из-за самой потериЯ б не стала убиваться,Горько мне, что за бесчестьеНе могу я расквитаться.За обман я мстить не в силах,Спор с тобой веду напрасный:Ты презрел меня, ославил.А была я так прекрасна.Да, к речам твоим коварнымЯ была глуха когда-то,Ибо им не доверяла,Знала, что придёт расплата.Разве я могла представить,Что увенчанный коронойПрипадёт с мольбой смиренной,Словно юноша влюблённый.О своей твердишь ты мести,Но и в этом правды мало,Ибо кровь моя причинойСлавного отпора стала».

Граф Хулиан клянётся отомстить Родриго за бесчестье дочери

Говорит сеньор Тарифы:«О, позор моим сединам.Отомщу я, оскорблённыйКоролём и господином».Рвёт свои власы седыеСтарец в исступленье дикомИ серебряные нитиПо ветру пускает с криком.Благородный лик изранен,И видны на этом ликеДва источника. СтруитсяГорести поток великий.В гневе граф не видит неба,Руки вскинул к звёздным высям.Там его беды свидетель,От кого мы все зависим.О судьба, о жалкий жребий,Ты в холодном безразличьеТак безжалостно караешьБлагородство и величье.О король наш безрассудный,Ты расплаты не предвидел,Красотою ослеплённый,Ты меня и дочь обидел.Даст Бог, сил во мне достанет,Отплачу я, не взыщи ты.Я взываю к правосудью,У небес молю защиты.Люди, вы меня за этиРечи строго не судите.Если сам король предатель,Что взять с подданных. Скажите.Слава небу! ПревратитсяВся Испания в руины,Потому что нечестивецОскорбил мой род старинный.Невиновные заплатятЗа неистовства владыки.Если сам король бесчестен,Ждёт страну позор великий.Прикрываясь Божьей волей,Деспоты жестокой кареПредают людей невинных,Словно Сулла или Марий.Видит Бог, когда бы мог я,Я б не стал вредить отчизне,Лишь тирану отомстил бы,Не губил бы столько жизней.Но иной мне выпал жребий:Полонили сарациныМой удел, мою Тарифу,—Всюду пламя и руины.На несчастье иль на счастьеГрозная явилась сила.Кость – в игре, а где та воля,Чтоб её остановила?Слава Богу! Наш властительДолжен скоро расплатиться,Скоро с честью и короной,Скоро с жизнью он простится.Так неужто же, безумцы,Потакать ему должны мы?Неужели злость и подлостьТех, кто правит, несудимы?Небо, небо, всё ты взвесишь,Всем воздашь ты за могилой.Так взгляни на горе старца,Пожалей его, помилуй».Так дон Хулиан несчастныйСетовал, читая строкиГорького письма Ла Кавы,Чьи печали столь жестоки.

Плач о гибели Испании

Оглянитесь, дон Родриго.Где ваш край и ваша слава?Всю Испанию сгубилиВаша прихоть и Ла Кава.Поглядите – ваши людиПолегли в бою кровавом.Нет, отчизна невиновна.Может, кровь её нужна вам?О Испания!.. Погибла.А виной всему – Ла Кава.Где добытая векамиНаших гордых дедов слава?Королевство, жизнь и душуВы внезапно потеряли,Ваше кончилось блаженство.Наши множатся печали.Честь всегда от злобы гибнет.Погибает жизнь и слава.О, Испания погибла.А виной всему – Ла Кава.

Романсы о короле доне Педро Жестоком

Разошлась молва в народе —Правда ль, нет – но слух пустили,Что магистр высокородныйДон Фадрике де КастильяОпозорил дона Педро —Короля, родного брата,Соблазнил-де королеву;Говорят одни: «Брюхата»,«Родила», – иные шепчут.Разошлись по всей СевильеКривотолки. Неизвестно,Правда ль, нет – но слух пустили.Далеко король дон Педро,И не слышал он покудаОб измене. А услышит —Кой-кому придётся худо.Что же делать королеве?Сердце ужасом объято,Пал на дом позор великий,День и ночь страшит расплата.И послала королеваЗа придворным именитым,Был тот муж, Алонсо Перес,У магистра фаворитом.Он предстал пред королевой,И ему сказала дама:«Подойди, Алонсо Перес,Не лукавь, ответствуй прямо,Что ты знаешь о магистре?Где он? Слышишь?» – «О сеньора!Он уехал на охоту,С ним все ловчие и свора».«Но скажи… Ты, верно, слышал?Толк о нём в народе шумный…Я сердита на магистра.Он такой благоразумныйИ к тому же благородный,Славный столь и родовитый…Родила на днях младенцаДевушка из нашей свиты.Мне она была подругойИ молочною сестрою.Очень я её любилаИ её проступок скрою.Беспокоюсь, что об этомВся страна узнает скоро».Что ж в ответ Алонсо Перес?«Вам рука моя – опора.Воспитать берусь младенца.Дайте мне его, сеньора».Принесли немедля свёртокВ жёлто-алом покрывалеБез гербов, без украшенийИ Алонсо передали.В Андалузию повёз онЭтот сверток драгоценный.В небольшой далёкий город,Называемый Льереной.И дитя на воспитаньеДал одной своей знакомой.Женщина была прекрасна,И звалась она Паломой.Мать её была еврейка,А отец её – меняла.Стал расти инфант, но вскореЭту тайну разузналаДонья хитрая Мария,Та, что вечно клеветала.Толком истины не зная,Королю она писала:«Я – Мария де Падилья.Знай, сеньор, твоя МарияВвек тебя не предавала,Предали тебя другие.То, что я пишу, – всё правда,Верь, сеньор, я лгать не стану.Твой обидчик спит спокойно,Хоть нанёс тебе он рану.Не придёт он сам с повинной.Обличить пора Иуду.Всё. На этом я кончаю.Докучать тебе не буду».Прочитал король посланье,Вызвал грандов для совета.В самый мрачный день недели,В понедельник было это.Покидал король Тарифу,Хоть немало неотложныхБыло дел, но он оставилЗа себя людей надежных:Дон Фадрике де Акунью,Опытного полководца —Знал король: сей муж бесценен,Если жаркий бой ведётся;И двоюродного братаДон Гарсию де Падилью;Также Телье де Гусмана —Все его безмерно чтили,Дона Педро воспитал он,Наделён умом был щедро.В среду, на заре вечерней,В путь отправился дон ПедроВместе с Лопесом Осорьо,Другом верным, неизменным.Путники глубокой ночьюПрибыли к севильским стенам.Поздно. Как проникнуть в город?Все ворота на запоре.К счастью, мусорную кучуПод стеной узрели вскоре,Скакуна подвёл дон Педро,Встал на спину и мгновенно,За бойницу ухватившись,Перебрался через стену.К своему дворцу дон ПедроПодошёл и стал стучаться,Позабыв, что в это времяСлуги спят и домочадцы.И в него швырять камнямиНачала ночная стража,Был король побит изрядно,Потерял сознанье даже.И вскричал тогда Осорьо:«Стойте! Что вы натворили?Это ваш король, дон Педро!»Тотчас же врата открыли.Подошли поближе слуги:«Наш король на самом деле!»Повели его в покои,И уснул король в постели.Трое суток жил он тайноВо дворце, в глухом покое,А потом в далёкий КадисОтослал письмо такое:Брата своего, магистра,В этом царственном посланьеНа турнир прибыть в СевильюОн просил без опозданья.

Как король дон Педро приказал убить своего брата дона Фадрике

В дни, когда я был в Коимбре,Взятой мной у супостата,Королевский вестник прибыл,Мне привёз письмо от брата.Повелел мне брат мой ПедроБыть в Севилье на турнире.Тотчас я, магистр несчастный,Самый горемычный в мире,Взял с собой тринадцать мулов,Двадцать пять коней холёныхВ драгоценных пышных сбруях,В пёстрых шёлковых попонах.Двухнедельную дорогуОдолел я за неделю,Но когда мы через рекуПереправиться хотели,Вдруг мой мул свалился в воду.Сам я спасся еле-еле,Но кинжал свой потерял яС рукояткой золотою,И погиб мой паж любимый,Тот, что был воспитан мною.Так привёл меня в СевильюПуть, отмеченный бедою.А у самых врат столицыВстретил я отца святого,И монах, меня увидев,Мне такое молвил слово:«О магистр, храни вас небо!Есть для радости причина:В этот день – в ваш день рожденья,Подарил господь вам сына.Я могу крестить младенца.Вы скажите только слово,И приступим мы к обряду —Всё для этого готово».И ответил я монаху:«Мне сейчас не до обряда,Не могу остаться, отче,Уговаривать не надо.Ждёт меня мой брат дон Педро,Повелел он мне явиться».Своего пришпорив мула,Тотчас въехал я в столицу,Но не вижу я турнира,Тишиною всё объято.Как незваный, я подъехалКо дворцу родного брата.Но едва вошёл в палаты,Не успел ступить я шагу —Дверь захлопнулась, и мигомУ меня забрали шпагу.Я без свиты оказался —Задержали где-то свиту,А без преданных вассаловГде же я найду защиту?Хоть меня мои вассалыО беде предупреждали,За собой вины не знал яИ спокоен был вначале.Я вошёл в покои братаИ сказал ему с поклоном:«Государь! Пусть Бог поможетВам и вашим приближенным».«Не к добру, сеньор, приезд ваш,Не к добру. За год ни разуБрата вы не навестили,Прибегать пришлось к приказу.Почему-то не явилисьВы, сеньор, своей охотой.Вашу голову в подарокК Рождеству получит кто-то».«Государь, в чём я виновен?Чтил я ваш закон и волю,С вами вместе гнал я мавров,Верным был на бранном поле».«Стража! Взять! И обезглавить!Приступайте к делу быстро!»Не успел король умолкнуть,Сняли голову с магистраИ Марии де ПадильяПоднесли её на блюде,И она заговорилаС головой. Внемлите, люди!Вот какую речь держала:«Вопреки твоим наветамМы сочлись за всё, что былоВ том году, а также в этом.И за то, что дона ПедроПодлым ты смущал советом».Дама голову схватилаИ её швырнула догу.Дог – любимый пёс магистра —Голову унёс к порогуИ завыл, да так, что трепетПо всему прошёл чертогу.«Кто, – спросил король дон Педро,—Кто посмел обидеть дога?»И ответили дворянеНа такой вопрос владыки:«Плачет пёс над головоюБрата вашего Фадрике».И тогда сказала словоТётка короля седая:«Вы, король мой, зло свершили!Вас, король, я осуждаю!Из-за женщины коварнойБрата погубить родного!..»Был смущён король дон Педро,Услыхав такое слово.На Марию де ПадильяПоглядел король сурово:«Рыцари мои, схватитеЭту злобную волчицу!Ждёт её такая кара,Что и мёртвый устрашится».Появилась тут же стража,Даму бросили в темницу;Сам король носил ей пищу,Разных козней опасался.Лишь пажу, что им воспитан,Он всецело доверялся.

Донья Бланка сетует на жестокость своего супруга короля дона Педро

Донья Бланка, там, в Сидонье,Изнывая в заточенье,Со слезами говорилаПреданной своей дуэнье:«Я родная дочь Бурбона,Я принцесса по рожденью.Герб мой, символ королевский,—Лилии изображенье.Здесь о Франции с тоскоюВспоминаю что ни день я,Родины я не забуду,Даже став бесплотной тенью.Если мне даны в наследствоГорести и злоключенья,Значит, я – дитя печалиИ несчастья порожденье.Вышла я за дона Педро —Так судило провиденье.Злобен он, как тигр гирканский,Хоть красой ласкает зренье.Мне венец он дал – не сердце,Сотворил немало злого.Разве можем ждать добра мы,Раз король не держит слова,Данную ему супругуОн отверг без сожаленья,Ибо он избрал другую,Отдал сердце во владеньеЗлой Марии де Падилья.Мне он клялся, а на делеБросил ради фаворитки,Что своей достигла цели.Только раз он был со мною —Гранды этого хотели.Сотни дней, как мы расстались,Вместе не прожив недели,В чёрный день, во вторник утромНа меня венец надели.День спустя мои покоиСтали мрачны, опустели.Мужу в дар дала я пояс,Яхонты на нём блестели.Думала, что нас он свяжет,Но была пустой затея.Дал король мой дар Марии,Всё отдаст ей, не жалея.Отнесла она мой поясК чернокнижнику-еврею;Стал теперь мой дар бесценныйМерзкому подобен змею,С той поры не знаю счастьяИ надеяться на смею».

Смерть доньи Бланки де Бурбон

«О, Мария де Падилья,Вам печалиться о чём?Ради вас мой брак расторгнут,Что же лик ваш омрачён?Не люблю я, презираюДонью Бланку де Бурбон.Повелел я ей в темницеСтяг соткать: да будет онЦвета самой алой кровиИ слезами окроплён! —Этот алый стяг, расшитыйДоньей Бланкой де Бурбон,В знак любви моей, Мария,Будет вам преподнесён.Вызван дон Алонсо Ортис,Прям душою и умён,—Пусть отправится в Медину,Пусть прервёт работу он».«Государь, – промолвил Ортис,—Ваш приказ для всех закон.Но убивший королевуКороля предаст и трон».Не сказал король ни слова,Молча встал и вышел вон.Двух убийц он шлёт в Медину,Самых лютых выбрал он.В час, когда молилась БланкаВ заточении своём,Палачей она узрела,Обомлела, но потомВновь пришла она в сознаньеИ промолвила с трудом:«Знаю, для чего пришли вы,Сердце мне твердит о том.Нет, нельзя судьбы избегнуть,Всяк идёт своим путём.О Кастилия, скажи мне,В чём я виновата? В чём?Франция! Земля родная!Дом Бурбонов, отчий дом!Мне шестнадцать лет сегодня.Встречу смерть к лицу лицом.Девственницей умираю.Хоть стояла под венцом.Прощена ты мной, Мария,Пусть виновна ты во всем.Мною жертвует дон Педро.Жаждет быть с тобой вдвоём».Краткий срок ей для молитвыБыл отпущен палачом.Но, не дав молитвы кончить,Вдруг ударили сплеча.И несчастная упалаПод дубиной палача.

Священник предупреждает дона Педро об угрожающей ему опасности

Крепость выстроил дон Педро,Опасался он измены.Посреди полей АсофрыВстали каменные стены.Чтоб не мог напасть Энрике,Брат, соперник дерзновенный.Раз, когда король был в замке,Постучал аббат в воротаИ сказал, что дону ПедроХочет он поведать что-то.Стража провела аббатаВ отдаленные покоиК дону Педро, где священникРассказал ему такое:«Государь, король дон Педро,Ты лишился бы покоя,Если б ведал, если б знал ты,Что нависло над тобою.Мне открыл святой ДомингоТо, что я тебе открою:Знай – тебе грозит опасность,Потому что дон ЭнрикеИзвести тебя замыслил.Зреет заговор великий.Коль беспечен и доверчивБудешь ты себе на горе,Смерть тебя, король, постигнет,В муках ты погибнешь вскоре.Ты над этим поразмыслиИ не забывай об этом.Ради жизни и короныНе пренебрегай советом:Арестуй немедля графа,Заточи его в темницу,Требуя повиновенья,И тогда твой брат смирится.И пока не даст он клятвы,Содержи его в темнице.Наконец, убей Энрике,Если он не подчинится.Твёрдым будь в своих поступках,Иль судьба постигнет злая.Верь, король, моим советам,Я тебе добра желаю.Знай, король, мое известьеДля тебя, как воскресенье,Ты в опасности великой,Я принес тебе спасенье;Или ты, рассудку внемля,Мне, король, поверишь – илиВстретишь гибель. Эту тайнуНебеса тебе открыли».Это выслушал дон Педро,Сердце трепетом объято,И, однако, он значеньяНе придал словам аббата.Мыслил он: всё это слухи,Лжёт священник, без сомненья,Но потом, слегка подумав,Он решил без промедленьяВсех сановников, всех грандовДля совета вызвать все же,Вызвать рыцарей отважных.И когда сошлись вельможи,Он сказал им: «Кабальеро,Я собрал вас для совета.Мне Господь раскрыл измену.Что вы скажете на это?Об опасности великойСообщил один священник.Правда, я ему не верю,Думаю, что лжёт, мошенник.Может быть, у нас желаетОн снискать расположенье?»Вновь король велел аббатуРассказать об откровенье,О явлении святого,О зловещих кознях брата.А потом придворной стражеПриказал схватить аббата,Он решил, что тот смеётся,Не терпел дон Педро шуток.Повелел костёр зажечь он —В гневе был дон Педро жуток —Он велел аббата броситьВ разгоревшееся пламя.Чудилась всегда владыкеЛишь коварство за словами.