Память льда

Эриксон Стивен

— Лошадей получше — и мы смогли бы въехать, — сказал Раф'Худ. — Это рассчитанное оскорбление…

— Ничего подобного, собратья, — промурлыкал Керули. — Уже сейчас рой кусачих насекомых начал покушаться на наши достойные персоны. Предлагаю кончать с жалобами. Поспешим со мной к спасительным ветрам вершины. — И маленький круглолицый человек пошел вверх.

— Мы должны потребовать… ой!

Трое полезли за Керули. Вокруг их голов вились оленьи мухи. Хамбралл Тавр засмеялся. — Им надо было всего лишь намазаться жиром бхедрина!

Грантл ответил: —

Они и так слишком скользкие, Вождь. И вообще, это наиболее верное представление наших гостей — три маскированных жреца, пыхтящие, спотыкающиеся, машущие руками, отгоняя привидения от своих макушек. Вот Керули показал больше достоинства, и он, вероятно, единственный среди них с мозгами, достойными так именоваться.

— Слава богам! — крикнула Стонни. Грантл повернулся к ней: — Что? Почему?

— Ну, ты разом использовал весь свой словарный запас, тупица. Значит, весь остаток дня промолчишь.

Улыбка грузного даруджа вышла гораздо более зверской, чем он намеревался. Итковиан смотрел, как эти двое поднялись наверх в сопровождении Хетан и Тавра.

— Сир? — сказала капитан Норул.

— Не ждите меня. Теперь вы говорите от имени Серых Мечей, сир.

Она вздохнула и пошла вверх.

Итковиан не спеша огляделся. Кроме охранения у склонов холма, частей двух иноземных армий видно не было. Нет явной демонстрации силы, способной оскорбить представителей города — благородный жест, который жрецы, вполне возможно, могли не оценить; очень жаль, ибо Раф'Темному Трону, Раф'Худу и Раф'Бёрн весьма недоставало скромности. Может быть, покусанные и промороженные ветром, они ей научатся…

Он оценил стражей — малазан. Заметил, что их оружие отлично сработано и не изношено. Заплаты на доспехах ставились в полевых условиях — эта армия давно находится вдали от дома и лишена поставок. Темнокожие люди также изучали его из-под вытертых шлемов — индифферентные, разве что удивляющиеся, почему он остался внизу в компании единственного гидрафа — возчика.

Я одет как офицер. Сейчас это — вводящие в заблуждение детали. Он снял латные перчатки, захватил и оторвал значок, обозначающий его ранг. Кинул на землю. Растянул облегающую его грудь перевязь и сдвинул ее на сторону. Затем снял шлем. Стоявший рядом солдат сделал шаг вперед. Итковиан кивнул: — Сир, я предлагаю обмен.

— Верно будет неравным, — произнес солдат на ломаном дару.

— Простите меня, не согласен. Серебряная инкрустация и золотой гребень могут показаться признаками декоративности моего боевого шлема, но уверяю вас — железные и бронзовые полосы высшего качества, так же как воротник и защита щек. Его вес едва ли больше, чем у того, который вы носите.

Солдат помолчал, затем не спеша снял свой шлем с кольчужным воротником. — Если передумаешь…

— Не передумаю.

— Да. Если, говорю, ты… вы передумаете, найдите меня. И никаких таких мыслей — я отдам назад. Меня звать Азра Джаэль. Одиннадцатый взвод, пятая когорта, третья рота моряков Войска Однорукого.

— Я Итковиан… прежде солдат Серых Мечей. — Они совершили обмен.

Итковиан

повертел шлем в руках. — Солидно сделано. Я доволен.

— Аренская сталь, сэр. Ее лишь раз прокуешь, и металл уж крепкий. Кольчужка напанская, но на ней след сабли.

— Превосходно. Мне даже стыдно такого выгодного обмена.

Солдат промолчал.

Итковиан поглядел на вершину. — Они не будут против, если я подойду, как думаете? Я не стану говорить, конечно же, но послушать…

Казалось, солдат борется с каким-то сильным чувством. Он покачал головой: — Они должны быть польщены вашим присутствием, сэр.

Итковиан слегка улыбнулся: — Думая, нет. Впрочем, пусть лучше не заметят, по правде говоря.

— Тогда обойдите холм. Забирайтесь с той стороны, сэр.

— Хорошая мысль. Спасибо, сир. Пойду. И еще спасибо за прекрасный шлем.

Солдат молча кивнул.

Итковиан прошел через оцепление. Солдаты по сторонам сделали шаг назад, пропуская его, и отдали честь.

Неуместная учтивость, но тем не менее приятная.

Он пошел в противоположной стороне холма. Оттуда открылся вид к западу, на лагеря двух армий. Одинаковые по размеру, оба профессионально сделанные. Малазане соорудили четыре отдельных, но стоящих рядом форта, огороженных валами и ступенчатыми рвами. Их соединяли земляные перемычки.

Эти иноземцы впечатляют меня. Должен согласиться с правотой Брукхалиана — продержись мы, эти воины оказались бы равными превосходящим числом силам Кульпата, они сняли бы осаду. Если бы мы продержались…

Он начал подъем, взяв малазанский шлем под левую руку.

На вершине царил яростный ветер, выгнавший всех насекомых. Достигнув гребня, Итковиан остановился. Полотняный навес был в пятнадцати шагах. У его края стояли в ряд водяные фляги и резные сундуки, несущие печати Трайгалл Трайдгилд. Очень знакомые. Ведь эта компания впервые возникла в Элингарте, на родине Итковиана. Он почувствовал гордость, видя эти знаки их успехов.

Под навесом располагался широкий стол, но все стояли рядом с ним, под солнцем, словно формальности знакомства были еще не завершены.

А может, уже проявились разногласия. Совет Масок с его громогласными жалобами…

Итковиан повернул налево и медленно пошел к навесу, намереваясь занять место с подветренной стороны, у ряда водяных фляг.

Однако малазанский офицер заметил его и склонился к какому-то другому человеку. Последовал короткий обмен словами, и этот другой, также офицер малазан, медленно повернулся, рассматривая Итковиана.

Миг спустя то же сделали и прочие.

Итковиан замер.

Вперд выступил массивный воин, с молотом у пояса. — Человек, с которым мы желали встретиться. Вы Итковиан, Надежный Щит Серых Мечей. Защитник Капустана. Я Каладан Бруд…

— Прошу прощения, сир, но я больше не Надежный Щит и не солдат Серых Мечей.

— Как нам и говорили. Тем не менее, прошу вперед.

Итковиан не пошевелился. Он смотрел на смешенье лиц пред собой. — Вы обнажаете мой позор, сир.

Воин нахмурился: — Позор?