Папины хлопоты
Шрифт:
Железные этот жест, не задумываясь, повторили, чем немало напугали хозяина и посетителей.
– Ребята погибли как герои и забрали с собой столько мелких гадов, что станут легендой. Не иначе. О каждом сочиним хвалебную песнь, их будут помнить веками. Да и не весь же это Железный клан. Дюжина бойцов у меня осталось, в Бруде ещё пять дюжин.
Я почему-то вспомнил, как подарил дочери на Новый год мягкого гнома в красном колпаке с помпоном. Она была ещё маленькая, но везде таскала его с собой. Называла Милахой и спать без него не ложилась. Красно-рыжая борода, симпатичная
– С орками всё будет плохо. А у вас как я понимаю с ними дела.
– С Григусом нет, – забросил в рот последние куски мяса Рофур и жестом приказал принести ещё. – Лоник тебе, конечно, всё правильно сказал, но этот мерзавец может и проигнорировать правила. Скажет, что действуют они только среди орков.
– Серьёзно?
– Да, легко. Григус обманщик и убийца. Жадный, очень жадный. Поэтому приличные гномы с ним уже лет шесть как дел не ведут. Ну, может только Золотые, да и то втихушку.
Часы на моей руке запикали от чего Рофур ругнулся. Это означало, что мне пора выдвигаться.
– Хозяин одолжит мне телегу и человека, который довезёт меня до «Ржавого маяка»?
– Так давай мы домчим…
– НЕТ! – жёстко отрезал аз многогрешный, поднимаясь. Стул за моей спиной рухнул на пол.
– Да чтоб тебя, – отмахнулся командир. – Конечно, одолжит, мы его хорошо попросим, да парни?! Эй, хозяин!
* * *
«Ржавый маяк» был когда-то действительно маяком, со временем превратившись в трактир. Оркский трактир.
Чем ближе мы приближались к малине пиратов, тем больше мой возница – тщедушный мужичок с синяками под глазами, бледнел и вздрагивал от каждого шороха.
Дорога крутенько спускалась с холма и впереди многочисленными огнями замигал старый маяк вокруг которого раскинулось, что-то вроде двухэтажного здания.
– Это здесь, господин, здесь, – отбивая дробь зубами, затараторил мой провожатый. – Позвольте я отправлюсь домой, а то мало ли что… а у меня четверо детей и…
– Валяй, – спрыгнув с повозки, я бросил ему две серебряные монеты. Тот поймал их на лету длинными худыми пальцами, но даже не взглянул. Хлестнув лошадей, мужичок скрылся во мраке.
Поправив рюкзак за спиной и перевязь с метательными ножами, я полной грудью вдохнул морской воздух. Закрыл глаза и минуту наслаждался ночной тишиной, свежестью и прохладой.
Прибой бросал свои волны на сушу разбиваясь в мелкие брызги о валуны, густо набросанные у берега матушкой природой. Маленькие капельки влаги взлетали вверх и со щемящим сердце звуком падали вниз. До слуха моего доносились звуки клавесина и нестройное пение.
Передёрнув затвор «Бизона» я пружинистой походкой начал спускаться по песчаной тропинке напевая себе под нос вспомнившуюся кстати песенку:
С рождения Бобби
Пай-мальчиком был,
Имел Бобби хобби
Он деньги любил,
Любил
Все дети как дети
Живут без забот,
А Боб на диете
Не ест и не пьет…
26. К оркам, на огонёк
Надо сказать, что внутри трактира ваш покорный слуга увидел совсем не то, что ожидал. Вот совсем-совсем не то. О чём я? Конечно, весело пиликавший клавесин немного подпортил мои предположения, но всё же когнитивный диссонанс заставил замереть на месте. Может быть, я даже раскрыл от удивления рот. Хотя вряд ли.
Хорошо освещённый зал, располагающийся вокруг башни самого маяка выбеленного обыкновенной известью. На уровне второго этажа галерея с искусно вырезанными перилами из красного дерева. Чистый пол, заставленный столами и стульями. Именно стульями со спинками, никаких грубых лавок или табуреток здесь и в помине не было. Мебель покрыта скатертями, многочисленными салфетками и сервирована в лучших традициях дорогих ресторанов. Всё блестит, сияет, буквально вопя о своей чистоте.
В середине всего этого великолепия сидели орки. Да, да орки, которые поглощали пищу с помощью ножей и вилок, запивая её красным и белым вином из бокалов на тонких ножках.
Массивные, мускулистые фигуры, едва-едва зеленоватая кожа, торчащие клыки были чуть ли не единственным признаком по которому я бы причислил их к той расе монстров о которой баял нам британец. Всё остальное выглядело вопиюще карикатурно. Нет-нет, не так! Скорее орки Толкина были карикатурой на этих… этих симпатичных парней.
А как они были одеты! Отлично выделанная кожа плащей, жилеток, атлас, бархат, лихо заломленные треуголки и пёстрые платки, у многих пышные жабо и кружева. Кружева! У орков! Дьявол меня побери!
Про золотые и серебряные перстни, браслеты, кольца и даже запонки думаю можно не упоминать вовсе. Всего этого здесь было более чем в достатке.
От шока я даже ствол «Бизона» вниз опустил, разглядывая рассевшуюся передо мной компанию метросексуалов.
Музыка резко смолкла и все уставились на меня. Даже снующие между столиками официанты и официантки, что интересно всё людского происхождения.
– Чего замер кретин!?
Прямо при мне здоровенный орк оторвался от тарелки, облизал губы, промокнул их белоснежным платком и наподдал мальчику–подростку с подносом такого пинка, что у бедняги слёзы брызнули из глаз.
Одновременно в другом конце зала в молодого человека за клавесином прилетело покусанное яблоко. Вжав голову в плечи тот снова начал давить на клавиши.
Ой, ну слава богу! Нормальные орки, просто парни покрасоваться любят, пустить пыль в глаза, побыть теми кем они не являются. Только сейчас я заметил, что на шеях людей были рабские ошейники.