Папство и крестовые походы

Заборов Михаил Абрамович

В 1215 г. в Риме был созван церковный собор (Латеранский), который вынес большое число постановлений о том, как нужно отныне вести дело организации крестовых походов и на какой основе впредь должно строиться их проведение. Сеньоры, равно как и города, каждый в соответствии со своим богатством, должны выставлять в поход определенное число воинов, обеспечивая их средствами в течение трех лет. На епископов возлагался контроль за теми, кто принес крестоносный обет: к невыполнявшим его следовало применять суровые церковные наказания.

Большое место в решениях Латеранского собора 1215 г. занимал вопрос о создании устойчивой финансовой базы для крестоносных предприятий. Становилось все более очевидным, что самообеспечение воинов, которые до сих пор, как правило, снаряжали и содержали себя на собственные деньги, недостаточно; чем дальше, тем больше давала себя знать слабость финансовой подготовки крестовых походов. Поэтому собор по инициативе Иннокентия III установил обязательный экстраординарный

налог на нужды крестового похода — крестовую деньгу. Все церковнослужители, исключая тех, кто непосредственно участвует в походе, должны были уплачивать на его нужды 1/20 часть своего годового дохода на протяжении трех лет. От крестовой деньги не освобождалось и высшее духовенство: папа и кардиналы вносили даже двойную долю (по сравнению с остальными церковнослужителями), т. е. 1/10 своих доходов в качестве крестовой деньги.

Решения собора, далее, устанавливали определенный порядок организации проповеди крестовых походов. Ее должны были регулярно вести епископы и остальное духовенство. Кроме того, в каждую страну назначался главный проповедник, а под его начало ставились меньшие, но тоже специальные проповедники, из числа наиболее красноречивых клириков. На них возлагался первоначально сбор и распределение крестовой деньги между крестоносцами (несколько позже, с середины XIII в., сбор средств на крестовые походы стал поручаться особым, генеральным сборщикам, в роли которых обычно выступали папские уполномоченные — легаты — в данной стране).

Помимо всего этого, в постановлениях Латеранского собора предусматривалась серия вспомогательных мероприятий, которые должны были создавать — так, по крайней мере, полагали зачинщики этого дела — наиболее благоприятные условия для проведения крестового похода. С момента его объявления провозглашался четырехлетний «божий мир», на это время запрещались, в частности, рыцарские турниры; в период крестового похода воспрещалась всякая торговля с мусульманами, дабы корабли использовались только для транспортировки крестоносцев и нужных им материалов.

Примерно, с этого же времени и опять-таки по почину Иннокентия III начинают составляться специальные пособия для проповедников крестовых походов в виде сборников крестоносных посланий и булл римских пап, епископских проповедей и т. п. документов, из которых церковники могли бы черпать необходимые аргументы для своих призывов.

В церковных округах — диоцезах создаются даже своеобразные «бюро крестоносной пропаганды», как их называет один немецкий ученый: отсюда производилась рассылка на места всей этой агитационной литературы [95] .

95

См.: A. Waas. Указ. соч., т. I, стр. 234—235:

Так папство в лице Иннокентия III и его преемников сделало новую попытку оживить крестоносное движение с помощью системы искусственных организационно-пропагандистских и финансовых мероприятий. Особенно важное значение при этом папы придавали финансовой стороне дела — и не случайно: вскоре крестоносные подати станут одним из существенных источников пополнения папской казны.

Однако во всем остальном вся эта кипучая деятельность апостольского престола, направленная на то, чтобы поддержать и распространить вглубь и вширь дух крестовых походов, заложить более или менее прочные основы организации крестовых походов и обеспечить руководящую роль в них папства, не дала тех результатов, на которые рассчитывали римские первосвященники.

Папство и «Дранг нах Остен». Ближайший крестовый поход был назначен на 1217 г. Иннокентий III сам пожертвовал 30 тыс. марок серебром на содержание крестоносцев.

Крестоносный обет приняли три государя — Андраш II Венгерский, король Англии Иоанн Безземельный (папский вассал) и сицилийский король, будущий германский император Фридрих II, находившийся в тот момент под опекой Иннокентия III. Но на этот раз поистине гора родила мышь. После смерти Иннокентия III в 1216 г. (через несколько месяцев умер и Иоанн Безземельный) Фридрих II, поглощенный внутриполитическими заботами в своих европейских владениях, под разными предлогами стал уклоняться от крестоносного предприятия.

Что касается основной массы германского рыцарства и князей, то и те и другие к этому времени избрали себе новый объект для грабежа: богатые славянские земли по Лабе и Одре и в Восточной Прибалтике. И не кто иной, как Иннокентий III, еще в первые годы XIII в. взял на себя инициативу кровавого немецко-рыцарского «Дранг нах Остен». Апостольский престол легко нашел предлог для этого дела: славяне и прибалтийские племена коснеют в язычестве, а посему католической церкви надлежит руками своих верных сынов просветить их истинной верой. Под лозунгом христианизации славян, ливов, эстов, пруссов римско-католическая церковь с начала XIII в. направила хищных германских рыцарей в многочисленные крестовые походы против разрозненных тогда славянских и прибалтийских племен, для завоевания Ливонии. В 1202 г. Иннокентий III учредил даже особый немецкий военно-монашеский орден «Братьев христова воинства», или меченосцев [96] — по образцу тех, которые были созданы в Палестине. Разгромленный литовцами в 1236 г., этот орден слился затем с другой разбойничьей организацией немецких рыцарей — тевтонским орденом. Он возник в Палестине еще во время третьего крестового похода и, перебравшись в середине 20-х годов XIII в. в Европу, выступил главным носителем кровавой агрессии германских феодалов в Южной Прибалтике. Орденские рыцари пытались подчинить своему господству и Северо-Восточную Русь. В Ледовом побоище 5 апреля 1242 г. доблестные силы русских воинов под командованием Александра Невского положили предел этим завоевательным устремлениям немецких феодалов и апостольского престола [97] .

96

Они получили такое название в связи с тем, что белый плащ этих рыцарей был украшен изображением креста и меча.

97

Подробно см : Б. Я. Рамм. Папство и Русь в X—XV веках, стр. 95 и сл.

Итак, в начале XIII в. германские рыцари отыскали новое поле для своих захватнических действий — территории Восточной Европы: прибалтийские земли «язычников» и Русь являлись в их глазах более соблазнительными, чем далекие Сирия и Палестина. Немецкие рыцари в основном оставили без ответа призывы папских проповедников спасать «гроб господень».

Иннокентий III и крестовый поход против альбигойцев. Во Франции также не проявлялось особого желания к дальнейшим заморским экспедициям. Многие французские рыцари в период подготовки нового крестового похода помогали Филиппу II Августу закреплять за короной недавно отобранные у Плантагенетов их владения во Франции; эти рыцари незадолго до того сражались против англичан и их союзников из Фландрии и Германии — при Ларош-о-Муане и Бувине (1214). Другие почти в то же время грабили Южную Францию: еще в 1209 г. неутомимый Иннокентий III организовал, опять-таки под знаменем крестового похода, дикое истребление южнофранцузских еретиков — альбигойцев. Пятидесятитысячный разбойничий сброд негодяев-рыцарей из Северной Франции под начальством Симона де Монфор, храброго и жестокого фанатика, участвовавшего в четвертом крестовом походе, по зову папы бросился на завоевание цветущих городов и плодородных земель Лангедока. Руками рыцарства апостольский престол стремился подавить здесь антицерковное и антифеодальное движение, развернувшееся, как это нередко случалось в средние века, в форме ереси. Кстати, папский престол получал и прямую выгоду от этого крестового похода, длившегося несколько лет: Симон де Монфор ежегодно отсылал Иннокентию III большую сумму денег, награбленных в Лангедоке. Стоит заметить также, что в этом крестовом походе рыцари и церковники, действовавшие по наставлениям апостольского престола, обнаружили исключительную жестокость. Монахи, следовавшие за крестоносцами, после каждой одержанной ими победы устраивали сожжение еретиков; когда в руки крестоносцев попал город Безье, рыцарской армии был отдан приказ папского легата Арнольда из монастыря Сито — перебить всех жителей города: «Бейте всех, — приказывал этот уполномоченный Иннокентия III, духовный вождь французских крестоносцев, — господь узнает своих верных», т. е. отличит убитых католиков от еретиков-альбигойцев. И крестоносцы выполнили этот циничный приказ аббата Арнольда: в Безье было убито более 20 тыс. ни в чем не повинных горожан, в том числе много женщин и детей. Примерно, то же самое повторилось и в других захваченных рыцарями городах и крепостях. В крепости Бром Симон де Монфор выколол глаза и отрубил носы всем ее защитникам. В городе Лаворе, неподалеку от Тулузы, горожан, как пишет современный поэт, очевидец событий, «собрали на лугу: до четырехсот человек было сожжено и поджарено, не считая Гиральды, которую крестоносцы бросили в колодец и засыпали камнями».

Католические церковники и папство в крестовом походе против альбигойцев выступили в зверском, палаческом обличье. Положение не меняется от того, что позднее Иннокентий III сам обвинил Симона де Монфор в «пролитии неповинной крови» и в «насилии против непричастных к ереси», а своих легатов упрекнул в том, что они «алчным образом захватили те места, население которых никак нельзя было заподозрить в еретичестве». Эти признания только усугубляют преступления апостольского престола — тем более, что ничто не помешало Иннокентию III в 1215 г. утвердить Симона де Монфор в звании государя южнофранцузских владений крестоносцев [98] .

98

Государство северофранцузских крестоносцев в Лангедоке продержалось недолго, в 1218 г там вспыхнуло восстание, во время которого Симон де Монфор был убит (при осаде Тулузы). Позднее, уже при Людовике IX, юг Франции был подчинен королевской власти.